Курск 1943: Величайшая битва Второй мировой войны - Теппель Роман

Несмотря на обширные минные поля, отличные оборонительные сооружения и убийственный огонь советской артиллерии, 86-й пехотной дивизии 6 июля все же удалось прорвать второй советский оборонительный пояс к северу от Понырей. Утром 7 июля 292-я пехотная дивизия при поддержке 654-го полка тяжелых истребителей танков и 244-го батальона штурмовых орудий начали атаку на Поныри. Эта местность была превращена в настоящую крепость силами 307-й стрелковой дивизии под командованием генерал-майора Михаила Еншина. К тому же дивизия Еншина получила такую поддержку, которую не получала ни одна дивизия в течение Второй мировой войны: артиллерийские подразделения с 380 орудиями, противотанковые и саперные подразделения, а также танки и САУ 27-го гвардейского танкового полка, 103-й и 129-й танковых бригад и 1442-го полка самоходных орудий. Однако, невзирая на это, утром 7 июля 292-й немецкой дивизии все же удалось прорваться сначала в северную часть Понырей и продвинуться к вечеру уже к центру. Дивизия Еншина вынуждена была отступить в южную часть Понырей, где уже были подготовлены оборонительные позиции. Здесь наступление XLI танкового корпуса окончательно остановилось. Хотя бои в южной части Понырей продолжались еще несколько дней, но ни немцы, ни Советы не могли достичь никакого успеха.

Модель предпринимал усилия спасти операцию «Цитадель». У него в распоряжении еще были резервы, которые он мог бросить в бой. И он 7 июля принял решение ввести в бой 4-ю танковую дивизию, чтобы «подпитать» наступление XLVII танкового корпуса. А 12-я танковая дивизия должна была быть снова введена в действие при XLVI танковом корпусе, чтобы привести в движение его наступление. В XLI танковом корпусе Модель хотел заменить истощенную 292-ю пехотную дивизию на 10-ю танково-гренадерскую дивизию. Он еще и потому не считал себя побежденным, что ему казалось не таким важным наступление XLI танкового корпуса на Поныри в сравнении с продвижением XLVII танкового корпуса. И действительно, последнему удалось достичь 7 июля впечатляющего успеха. На участке советской 75-й гвардейской дивизии второго армейского оборонительного пояса 6-й немецкой пехотной дивизии удалось прорвать оборону противника и пробиться до высоты 257,0 к востоку от Кашар. Об отчаянном сопротивлении, оказанном советскими солдатами, говорится в военном дневнике 6-й пехотной дивизии: «Собственные потери очень велики <..> Каждый окоп и каждую траншею приходилось брать в ближнем бою» [173].

Продвигавшаяся восточнее от 6-й пехотной дивизии 9-я танковая дивизия смогла к позднему вечеру 7 июля, несмотря на сильное противодействие советской 6-й гвардейской стрелковой дивизии, продвинуться до высоты 260,0 и тем самым дойти до третьего советского оборонительного пояса. Однако для прорыва укреплений этого пояса сил 9-й танковой дивизии было уже недостаточно, так как у нее осталось лишь 11 боеспособных танков. Квартирмейстер дивизии записал «Около 2/3 танков вышли из строя, два полностью, остальные временно. Большая часть потерь из-за противотанковых ружей. Введенные защитные экраны показали себя очень хорошо» [174].

Самое сильное подразделение XLVII танкового корпуса, 2-я танковая дивизия, атаковала западнее Кашар совместно с 505-м тяжелым танковым батальоном в южном направлении. Когда дивизия утром 7 июля у Заборовки в открытом поле готовилась к атаке, а командиры проводили заключительное совещание, внезапно появились советские штурмовики и сбросили бомбы точно на немецкие позиции. Много солдат погибло, среди них командир 304-го танково-гренадерского полка полковник Вильгельм фон Горне. Количество раненых также было большим: «Огромный приток раненых. Сильный авианалет», — говорилось в докладе о наступлении медицинской службы дивизии [175]. Наступление нужно было готовить заново. У Кашар немцам удалось прорвать второй оборонительный пояс, оттеснить 70-ю стрелковую дивизию и захватить местечко Кашары. В этих боях немецкие танки натолкнулись на многочисленные хорошо замаскированные противотанковые пушки советской 3-й истребительной бригады, а также на врытые в землю танки 16-го танкового корпуса. Несмотря на сильную авиационную поддержку «Штуками», 2-й танковой дивизии не удалось продвинуться до третьего советского оборонительного пояса. «В течение дня противник, применяя все имеющееся у него вооружение, жестко удерживал свои оборонительные позиции», — говорится в одном из докладов дивизии. «Особенно сильна и планомерна артиллерийская поддержка и противотанковая оборона, а также периодические атаки [советской] авиации с использованием штурмовиков и бомбардировщиков» [176].

Обороняющиеся нанесли 2-й танковой армии существенный урон, но и сами понесли тяжелые потери. 16-й танковый корпус, уже потерявший за предыдущий день 89 танков во время фронтальной атаки против XLVII танкового корпуса, 7 июля доложил о потере еще 35 танков, хотя на этот раз они были врыты в землю для обороны. 19-й танковый корпус, наступавший 6 июля на немецкую 20-ю танковую дивизию и потерявший 52 танка, 7 июля был вынужден списать в безвозвратные потери еще 49 танков. Немецкая 2-я танковая дивизия безвозвратно потеряла за два дня боев только 8 танков. Но большое количество машин получило повреждения и не могло далее использоваться в бою; тем самым потенциал дивизии значительно снизился.

Из 31 «тигра» 505-го тяжелого танкового батальона 2 были полностью уничтожены. 25 «тигров» из-за полученных повреждений и технических неполадок были обездвижены. Из Германии 8 июля на фронт поступила 3-я рота этого батальона с 14 «тиграми». Кроме того, имелась свежая 4-я танковая дивизия, готовая к наступлению на советский третий армейский оборонительный пояс. Эта дивизия была одной из самых боеспособных дивизий вермахта. С ее помощью Модель надеялся 8 июля осуществить прорыв на юг.

Но 4-я танковая дивизия готовилась к наступлению не в полном составе. Танковые батальоны 2-й и 4-й танковых дивизий, а также 505-й отдельный батальон тяжелых танков были сконцентрированы в единую танковую группу и подчинены «танковому штабу бригады Бурмайстер». Этот штаб получил название по фамилии своего командира, полковника Арнольда Бурмайстера. Целью наступления этой бригады была высота 274,5 к юго-западу от Ольховатки, самая высокая точка, господствующая на местности. Западнее, в направлении Теплого, атаковала 4-я танковая дивизия без своих танков, но при поддержке 904-го батальона штурмовых орудий. Местность у Теплого защищала советская 140-я стрелковая дивизия. В тяжелых боях солдатам 4-й танковой дивизии удалось оттеснить советских стрелков и в начале второй половины дня захватить эту позицию. Советская 140-я дивизия отошла в южном направлении, тем самым образовав брешь во фронте, которая должна была быть закрыта 70-й гвардейской стрелковой и 175-й стрелковой дивизиями. Несмотря на это продвижение, 4-я танковая дивизия остановилась в нескольких сотнях метров к югу от Теплого, поскольку советские войска с юга и юго-востока на господствующих высотах своей артиллерией контролировали всю местность. На высотах к югу от Теплого кроме того находилась 79-я танковая бригада 19-го танкового корпуса на оборонительных позициях. Врытые в землю до линии орудия, эти танки было почти невозможно поразить, стреляя снизу, поскольку для немецких наводчиков это были слишком мелкие цели. К тому же после полудня начался дождь и немецкие люфтваффе более не могли участвовать в сражении и бомбить советские позиции.

У танковой бригады Бурмайстер, продвигавшейся в направлении высоты 274,5, дела шли не лучше. Ее танки мало что могли предпринять против укрепленных позиций советских войск на высотах и находились под постоянным обстрелом советской артиллерии и врытых в землю танков 16-го танкового корпуса. На открытой равнине немецкие танки стояли как на выставке. Здесь произошла грубейшая ошибка командования, что было отражено в военном дневнике 9-й армии: «К сожалению, многочасовое стояние немецких танков под непрерывным обстрелом из всех стволов из укреплений противника на высотах — бесспорная ошибка командира бригады! Значительное число вышло из строя, также “тигры“ пострадали» [177]. Ранним вечером, когда бригада Бурмайстера отходила, советская 11-я гвардейская танковая бригада начала контрнаступление. Среди еще не закончивших отход солдат 2-й танковой дивизии разразилась паника. Кроме того, из-за отхода бригады открылся восточный фланг 4-й танковой дивизии. Чтобы не быть обойденными и отрезанными советскими танками, 33-й танково-гренадерский полк 4-й танковой дивизии был вынужден оставить Теплое, захваченное в тяжелых боях.