Василий Песков - Полное собрание сочинений. Том 23. Лесные жители
В этом же ряду – Иван Мичурин, пытливый садовод черноземной части России, создавший путем отдаленной гибридизации и тщательного отбора более трех сотен плодово-ягодных культур, продвигая их к северу от нынешнего Мичуринска.
Уместно назвать также мужика Даниила Бокарева из села Алексеевка Воронежской губернии. Ему мы обязаны подсолнечным маслом. В Европу из Америки подсолнух пришел экзотическим цветком, украшавшим клумбы в усадьбах помещиков. Даниил Бокарев, заинтересовавшись подсолнухом, «попробовал на зуб» все, что было на виду у растения: яркие лепестки похожего на солнце соцветия, своеобразный стебель с похожей на нынешний пенопласт сердцевиной, лопушистые листья и, наконец, семечки. Из полотняного мешочка с подсушенными семенами подсолнуха под сильным нажимом потекло янтарное ароматное масло. Даниил Бокарев сразу рискнул засеять подсолнухом почти весь огород, а через два года уже едва ли не каждый двор в Алексеевке производил подсолнечное масло, мгновенно завоевавшее рынок. Сегодня для всего мира некогда экзотический цветок стал важной масличной культурой.
Садоводам и огородникам мы обязаны многими сортами и богатыми урожаями разных овощей и плодов. Процесс их разнообразия, улучшения вкусовых качеств и урожайности там, где раньше они расти не могли, продолжается. Этим заняты научные учрежденья, но по-прежнему свою долю в этот процесс вносят энтузиасты на небольших участках земли около дома.
Один из них (Владимир Николаевич Морозов) живет на калужской земле в деревне Люблинка, стоящей в километре от знаменитой реки Угры.
Садоводами не рождаются, скорее страсть эта, как и многое в человеческой жизни, произрастает из детства. Калужанин Морозов помнит заросший, запущенный сад, где он выслеживал птиц и дивился: земля для всех растений в саду одинакова, но почему так много разных цветов и почему они по-разному пахнут, почему одни увядают рано, другие дразнят глаза, когда уже облетели листья с деревьев? Эти воспоминания детства, если условия жизни тому способствуют, прорастают в человеческом бытии той или другой профессией, увлечением, страстью. Так и случилось у калужанина, которому уже под восемьдесят, и ему есть что вспомнить.
Судьба нередко валит с ног человека в самом начале пути. Страстный любитель велосипеда Володя Морозов семнадцати лет упал вместе со своим «железным конем» и уже не только ездить, даже ходить мог только на костылях. Но каково это в семнадцать-то лет! Кататься? «Ни в коем случае!» – говорили врачи. А парень все же решился и сразу пошел на поправку, бросил костыли и снова – на велосипед, причем поставил задачу: ни от кого не отстать. Результат: выиграл гонку на двадцать километров, потом, после длительных тренировок, – на сто и шесть лет подряд был чемпионом Калужской области по велоспорту.
К тому, чем он теперь занимается, это имеет косвенное отношение, но сказать об этом важно: в характере человека окрепли настойчивость, терпение, вера в успех, трудолюбие.
К земле он подвинулся в годы, когда летом ездил на Угру жить в палатке и удить рыбу. Деревня Люблинка была рядом, и он купил тут домишко, чтобы иметь надежный якорь на любимой реке.
Как всякий рачительный человек, дом, двор и двадцать соток земли привел он в порядок – завел огород, насадил вокруг кустов и деревьев, укрепил боковины дорожек цветами, и усадьба стала притягательным местом для всех, сюда приезжающих. Люди приходили полюбоваться разнообразием знакомых и незнакомых растений. Все тут густо росло, было густо-зеленым, радовало глаз, давало плоды. Постепенно зараставший когда-то бурьяном огородишко превратился в маленький живописный ботанический сад. От хозяина в нем всегда можно было услышать что-нибудь интересное, тем более что под крышей жилища собрал он то, что деревня уже безвозвратно теряла: старые самовары, маслобойку, ступы, прялки, керосиновые лампы, деревянные вилы, свечные фонари, граммофон…
Но главной страстью нового жильца в Люблинке был все-таки сад-огород. В нем появились плоды, которыми не мог похвалиться на калужской земле никто, – виноград, туя, фундук, дальневосточный лимонник, крупные, отменного вкуса дыни, арбузы, больших величин помидоры.
Мичуриным Владимир Николаевич себя не считает. «То был ученый-экспериментатор, селекционер исключительного таланта. Я же место свое в саду и в огороде определяю как сортоиспытатель». Как понимать это слово? Есть летчики-испытатели. Конструкторы создают летательный аппарат, но, прежде чем самолет пойдет в серийное производство, его возможности всесторонне проверяет пилот-испытатель. Испытания часто происходят с риском для жизни. И в результате машина либо бракуется (что случается редко), либо доводится, и начинается серийный выпуск ее. Владимир Николаевич испытал десятки сортов яблонь, груш, слив, крыжовника, помидоров и жизнью, разумеется, не рисковал, но ему необходимо действовать с максимальным терпеньем (результаты для выводов появляются через пять-шесть лет). Надо увидеть, насколько растение требовательно к земле, климату, сколь велик с него урожай, вкусны ли его плоды. Заключенье Морозова – решающее для селекционеров, работающих в институтах и на сельскохозяйственных станциях. Все они, зная дотошность и надежность испытателя, посылают для главной проверки нового сорта садовых и огородных растений ему. Со многими Владимир Николаевич дружит уже годами. Дело в том, что испытания тут проводятся на землях исключительно бедных. И если уж тут растение вошло в силу и дает ожидаемые результаты, то на черноземах оно приживется наверняка.
– Сорок четыре кило!
Есть у Владимира Николаевича свой небольшой питомник (все делает он только своими руками!). Тут в тесном строю тянутся к свету деревца-«дети» с привитыми на них новыми сортами груш, яблонь, слив, абрикосов. Прививку на выращенный из семени подвой испытатель делает в январе – феврале. А в апреле высаживает растения в грунт с биркой, на которой указано имя заказчика, пожелавшего иметь саженец того или другого сорта. В сентябре все заказчики приезжают к Морозову (часто издалека) и берут то, что выращено специально для них. Это в корне отличается от покупки саженцев с машины, когда часто покупается кот в мешке – вырастает в саду не то, что было названо продавцом. Много верных саженцев Морозову вырастить не под силу, предел – тысяча. Но зато все будут такими, какими их видят плодоносящими в саду у Морозова.
Репутация испытателя нарабатывалась годами. Друг многих селекционеров хорошо известен садоводам и огородникам-любителям. У Морозова сундучок разных почетных грамот победителя на многих выставках плодов и овощей, ему присвоено звание «Заслуженный работник сельского хозяйства», и он большой авторитет у любителей – садоводов и огородников. Книга отзывов посетителей «райского уголка» на Угре полна благодарностей.
На этом снимке мы видим Владимира Николаевича Морозова с тыквой рекордного для здешней земли веса – 44 килограмма. Умеет испытатель выращивать и помидоры в полтора килограмма весом, и арбузы в одиннадцать килограммов…
Земля всегда благодарно относится к тем, кто поливает растенья на ней не только водой, но и потом.
• Фото автора. 4 сентября 2008 г.
Летное поле
Из городка Кимры позвонил друг, охотовед Шуваев Валентин Николаевич. «Засентябрило. Журавли начали кучковаться. Приезжай – есть хорошее место для наблюдений».
Журавли перед отлетами на зимовку собираются в стаи на севере от Москвы на линии вблизи Кимр и Талдома. Тут они кормятся перед дальней дорогой и тренируют ставший на крыло молодняк. Условия подходящие – полевые равнины с открытым пространством, где безопасно держаться днем, и болота, где птицы ночуют.
Место для наблюдений мы выбрали на пространстве между деревнями Збынёвля, Тришиха, Наумово и Майково. Пункт наблюдения в самом центре полей представлял собою гору камней, оставленных ледником и собранных полеводами в кучу, заросшую бурьяном, бузиной, березками и крапивой.
С охотоведом Олегом Максименковым мы обвязались выше пояса ветками и сели в зарослях горки с надеждой, что с поля птицы нас не заметят.
Но мы, конечно, спугнули сторожкую стаю. Журавли отлетели с криком за лес, там покружились и минут на сорок исчезли. Но кормовые поля они не забыли. Над нами сначала пролетели четыре разведчика и, как видно, ничего опасного не заметив, вернулись к стае. Она из-за леса появилась на небольшой высоте, но села в стороне от нашей горы, однако бинокли подавали всю компанию прямо к глазам.
Журавли – птицы, всеми любимые по многим причинам. Они крупные, их видно в полете, и летят они интересно: клином или «веревочкой». И слышим мы их громкую, волнующую людей перекличку. Происходит это либо весной, когда, скажем словами поэта, «на крыльях несут тепло», теперь же их курлыканье – знак осени. Однажды в начальный день сентября шофер автобуса, шедшего в Москву с аэропорта «Быково», увидев пролетающих журавлей, остановился. «Выходите скорей. Полюбуйтесь…» Это была минута для всех счастливая. Птицы, словно понимая к ним интерес, сделали полукруг и, на ходу перестраиваясь, растворились в осенней дымке. Кто-то вздохнул: «Уносят лето…» И все благодарили шофера – журавлей в наше время увидишь редко. Когда поехали, разговор в автобусе шел о птицах – почему их пролет с перекличкой так волнует, так привлекает вниманье? Вспомнили песни с образом журавлей. Я вспомнил умершего отца. Никогда в жизни не видел его плачущим, но песня о журавлях («И в том строю есть промежуток малый, быть может, это место для меня…») в последний год жизни заставляла отца смахнуть слезы.
