Фредерик Поттешер - Знаменитые судебные процессы
А орден тамплиеров, получив щедрые дары от всех государей и епископов христианского мира, но-степенно превращался в настоящее государство, мощное и богатое: в его распоряжении было пятнадцать тысяч рыцарей, тысячи сержантов, конюших, турко-полов (обращенных в христианство сарацинских воинов), а в его владении — более девяти тысяч командорств. Замков и крепостей на Востоке и в Европе. Жители Шампани испытывали некоторую гордость оттого, что столь древние невидимые узы связывают их край с орденом тамплиеров. Это заставляло их забывать о том, как холодны и надменны бывали подчас рыцари в белых плащах! Их потрясали рассказы о подвигах тамплиеров в Святой земле, где двадцать тысяч воинов-монахов пали с оружием в руках.
Вот почему утром в пятницу 13 октября 1307 года граждане Провена, увидевшие, что солдаты короля Франции Филиппа Красивого посягнули на орден тамплиеров, были ошеломлены и разъярены.
— Будь ты проклят, король Филипп! Пусть отлучат тебя от церкви за твое нечестивое деяние! Смерть фальшивомонетчику.[19]
Шумная, возбужденная толпа уже теснится возле ворот Жуи, ведущих в Верхний город, где содержатся пленники. Прево[20] требует тишины и объявляет, что сейчас будет зачитано послание короля. Все умолкают. Начинается чтение письма:
«Многие лица, достойные доверия, донесли до нас весть о горестном, прискорбном деле, деле, о коем страшно помыслить, о коем постыдно слышать, и эта весть наполнила нас глубоким изумлением, заставила содрогнуться от великого ужаса… Тамплиеры, пав ниже самых скотов, совершили отвратительнейшие преступления, коих лишенный разума скот в похоти своей страшится и избегает. Они отвернулись от Создателя… они забыли Господа своего, они жертвовали демонам, а не Богу…»
Проще говоря, король обвиняет рыцарей-храмовников в содомском грехе, идолопоклонстве и ереси!
После нескольких минут замешательства крики толпы раздаются с новой силой. Эти ужасные обвинения невероятны! Пусть бы еще подобные наветы распускали по кабакам подлые завистники! Но чтобы такое написал король! Какие зловещие замыслы нужно иметь, чтобы прикрываться столь низкой клеветой! Граждане Провена негодуют, они громко выражают свое возмущение. Раздраженный королевский бальи велит захлопнуть тяжелые ворота в крепостной стене, а вокруг квадратного донжона, ставшего тюрьмой, ставят двойную цепь солдат, вооруженных копьями и секирами.
Теперь под руководством монахов-инквизиторов предстоит начать следствие по делу тамплиеров этой области и приступить к необходимым допросам. В Провене и в Париже, в Каркассоне и в Бурже в одно и то же время инквизиторы-доминиканцы, легисты и писцы берутся за работу. С необычайной ловкостью Филипп Красивый ударил по тамплиерам повсюду и одновременно. Солдаты нагрянули во все командорства: от «верховного» орденского замка в Париже, опоясанного укреплениями и увенчанного огромным донжоном, до крохотной, затерянной в горах пиренейской фермы. Были арестованы все члены ордена: от великого магистра Жака де Моле, которого заманили в Париж как раз перед тем, как захлопнуть ловушку, до последнего сержанта, уцелевшего на полях битвы в Испании или в Святой земле. Не пощадили даже братьев-служителей, каменщиков и плотников «святого дела».
Король может быть доволен. Его «охота» удалась па славу. И все же в пятницу утром Филипп Красивый мрачен и раздражителей. Похоже, он не получил того, что хотел. Поговаривают, будто в парижском орденском замке не оказалось никаких сокровищ. В донжоне-хранилище, как стало известно, нашли только небольшую сумму наличными да две книги счетов. Совсем немного для ордена тамплиеров, ставшего банкиром Европы[21]
А приближенные короля раздумывают над происшедшим. Знали ли тамплиеры о том, что готовилось против них? Если знали, то почему не спаслись бегством? Или, во всяком случае, почему не защищались?
Чтобы понять поведение короля Филиппа по отношению к тамплиерам и бездействие рыцарей ордена, слывших грозными воинами, нужно вернуться на несколько лет назад, в 1291 год, когда Сен-Жаи-д'Акр, или Акра, последний вольный город Палестины, был взят султаном египетским.
Рыцари-храмовники сражались в этой заключительной битве. Они покинули осажденный город последними. Под обломками стен командорства, с адским грохотом обвалившихся во время штурма, вместе с тамплиерами остались лежать две тысячи сарацинов. Рыцари с честью вышли из Акры, еще раз подтвердив свою славу неустрашимых воинов.
Но с потерей Святой земли само существование рыцарей-храмовников лишалось смысла. Теперь этим воинам уже не за что было сражаться. Их богатства и могущество стали вызывать тревогу. Их привилегии—они не повиновались и не платили податей ни Одному государю — показались непомерными. Их всегдашняя гордыня уязвляла простонародье. А таинственность, которой они так любили себя окружать, — они исповедовались только орденским капелланам и никогда не допускали посторонних на свои церемонии — вызывала у многих подозрения.
Ими восхищались, их любили, они внушали страх и зависть, их прославляли публично и осуждали втихомолку. Им ставили Б вину то, что, покинув Святую землю, они поселились во Франции, а не отправились в Испанию, чтобы пополнить ряды своих братьев, сражающихся с сарацинами. Люди задавались вопросом: зачем тамплиеры так рьяно заботятся о процветании своих владений, об их увеличении, о развитии торговых связей, об улучшении своей банковской системы?[22]
Непонятно было, зачем они продолжают совершенствоваться в военном деле, вербуют новых сержантов, покупают боевых коней, строят крепости.
Когда все эти толки доходили до сановников ордена, те досадливо морщились и говорили тоном, не терпящим возражений: «Рыцари храма готовятся вновь отвоевать Иерусалим». Это, конечно, не могло быть правдой. Все знали: время крестовых походов миновало. Тамплиерам одним не отвоевать Святой земли. Девять лет назад великий магистр Жак де Моле предпринял вторжение и добрался до Гроба господня, но, не имея подкрепления, вынужден был отступить. Короли Англии, Германии и Франции были слишком заняты расширением собственных владений и укреплением своей власти, чтобы отправиться воевать в Палестину. Зато эти короли с беспокойством наблюдали за тем, как усиливается влияние тамплиеров в Европе. Особенно это заботило Филиппа Красивого, который всячески стремился упрочить свое могущество и представлял себе монархию совершенно по-новому: сильной, централизованной, неподвластной церкви. Осуществлению его замыслов мешала знать, а еще больше — папы, неизменно желавшие «опекать» королей. Пуще всего Филипп Красивый боялся, как бы в один прекрасный день орден тамплиеров не вступил в союз с папой против короля Франции. Действительно, это духовное братство с его сказочным богатством и превосходным войском могло стать регулярной армией римского первосвященника; частая сеть командорств и орденских замков уже была накинута на все христианские королевства Западной Европы.[23]
Король понимал, насколько реальна эта опасность, но не спешил принимать меры. От тогдашнего папы Климента V ничего плохого ждать не приходилось. Король выбрал его за корыстолюбие и безволие. Его возвели в сак в Лионе и поселили во Франции, дабы он не подпал под влияние римских прелатов. Таким образом, у Филиппа Красивого было время поразмыслить о лучшем способе если не уничтожить, то но крайней мере обезвредить орден тамплиеров.
Вначале он попытался прибрать его к рукам. Смиренно обратился он к великому магистру с просьбой сделать его почетным рыцарем ордена. Король Франции — тамплиер! Было ясно, что монарх надеется стать однажды великим магистром, а потом сделать эту должность наследственным достоянием французской короны. Очень вежливо, но твердо Жак де Моле отказался принять короля в число своих рыцарей.
Оскорбленный, но не обескураженный Филипп Красивый вздумал тогда ослабить орден, слив его с соперничающим орденом госпитальеров. Папе Клименту V было поручено довести дело до благополучного завершения. И снова Жак де Моле отказал, столь же вежливо и холодно.
Король не стал требовать от папы возобновления этой попытки. Теперь он решился нанести рыцарям-храмовникам сокрушительный удар. К его политическим неурядицам прибавились трудности финансовые. Не имея больше возможности грабить евреев и итальянских купцов, которых он лишил имущества и выгнал из страны, Филипп Красивый не мог вернуть тамплиерам значительные суммы, взятые у них в долг. Велико было искушение пополнить королевскую казну из сокровищницы ордена.
Один из советников короля, Гийом де Ногаре, уговорил его больше с этим не тянуть. Следует признать, что доводы Ногаре были весьма убедительны. Недавно он открыл яд, способный разом покончить с орденом тамплиеров.
