Литературка Литературная Газета - Литературная Газета 6318 ( № 14 2011)
Все роли, сыгранные на сцене родного театра, а МХАТ им. М. Горького – единственный театр в судьбе актрисы, отличает не только характер индивидуальности Г. Ромодиной, но в каждой ощущается её верность заветам и основам Художественного театра – возвеличивать «жизнь человеческого духа». Актриса, с юных лет отмеченная талантом комедийного дара, за годы напряжённого творческого труда сумела отточить и приумножить природные способности. В багаже её крупные роли классического русского репертуара, такие, как Турусина и Глумова («На всякого мудреца довольно простоты»), Фелисата Михайловна («Дядюшкин сон» Ф. Достоевского), Анна Григорьевна («Мёртвые души» Гоголя), Полина Карповна («Обрыв» Гончарова), Галчиха («Без вины виноватые» Островского) или персонажи зарубежной классики – Эдна («Сладкоголосая птица юности» Т. Уильямса, м-с Марчмонт («Идеальный муж» О. Уайльда), в бессмертном спектакле «Синяя птица» Метерлинка – Вода и Мать. Незабываемы героини Г.В. Ромодиной в спектаклях по произведениям В.Г. Распутина: Капитолина («Живи и помни»), жена («Деньги для Марии»), Катерина («Прощание с Матёрой»). Последние работы – дань оригинальному таланту актрисы: Мерчуткина («Юбилей» А.П. Чехова), м-с Уорвик («Был один человек» А. Кристи). Лидия Николаевна («Заложники любви, или Халам Бунду» по пьесе Юрия Полякова) или дворник в пьесе С. Говорухина и Ю. Полякова «Контрольный выстрел».
Какую бы роль ни играла Генриэтта Владимировна, она хорошо понимает, что защищает позицию своего театра, у которого есть достоинство и стойкость русского реалистического театра, призвание его – отстоять те вершины добра и созидания, что всегда считались непреложными.
Ксения АЛЕКСАНДРОВА
23 апреля у заслуженной артистки России Генриэтты Ромодиной – бенефис. В честь её юбилея будет показан спектакль «Заложники любви, или Халам Бунду».
Прокомментировать>>>
Общая оценка: Оценить: 5,0 Проголосовало: 1 чел. 12345
Комментарии: 21.04.2011 01:54:04 - николай завалишин пишет:
поздравляю с юбилеем!
Присоединяюсь к поздравлениям Генриетте Владимировне Ромодиной и от души желаю ей всего наилучшего!
Светозарная Казань
Многоязыкая лира России
Светозарная Казань
ЮБИЛЕЙ
Габдулла ТУКАЙ (1886–1913)
В часы раздумий
Из дневника
Если тему нашёл, то начала никак
Не могу отыскать, попадаю впросак.
Бесполезен замок, если он без ключа,
Если лесенки нет, для чего каланча?
И ладью без весла не доверишь волне.
Так и мысли мои погибают во мне.
Мелют критики вздор, презираю их суд,
Но бывает, меня ошарашат, сомнут.
С постижением истины мне не везло.
В толк пока не возьму – где добро, а где зло.
Много истинных мыслей в душе перебрав,
Сомневаюсь я всё ещё – прав иль не прав?
Боже! Истиной благостной горе развей!
И сомнения пот осуши поскорей!
Пусть от скверны очистится мой небосвод,
Грудью я проложил бы дорогу вперёд.
1909
Перевод В. Ганиева
Родной язык
О язык родной, певучий! О родительская речь!
Что ещё на свете знал я, что сумел я уберечь?
Колыбель мою качая, тихо-тихо пела мать,
Подрастая, сказки бабушки я начал понимать...
О язык мой, мы навечно неразлучные друзья,
С детства стала мне понятна радость и печаль твоя.
О язык мой! Как сердечно я молился в первый раз:
Помоги, – шептал, – помилуй мать с отцом, помилуй нас...
1909
Не уйдём!
Кое-кто с кривой душою нам пустой даёт совет:
Уходите в край султана, здесь для вас свободы нет!
Не уйдём! Горька отчизна, но в чужбину не уйдём!
Вместо десяти шпионов там пятнадцать мы найдём!
Что за разница, казаки ль там нагайкой бьют сплеча,
Там казачье войско в фесках, но камча – везде камча!
Слава богу, казнокрады и в чужбине есть пока,
И в чужбине баи рады рвать кусок у мужика!
Разве мы ума лишились, чтобы, родину кляня,
В полымя бежать чужое из привычного огня?!
Мы уйдём, когда за нами вдаль уйдут и города,
Цепь лихих тысячелетий, наши горькие года.
От рожденья до кончины за родной живя чертой,
Мы срослись навеки плотью с почвой родины святой!
Вольная страна Россия – наша цель, и до конца
Не уйдём, и не зовите, криводушные сердца!
Отвечаем не изустно, но в печати – навсегда:
Если лучше вам, туда пожалте сами, господа!
1907
Перевод Р. Бухараева
К народу
Мысли все и днём и ночью о тебе, народ родной!
Я здоров, когда здоров ты, болен ты – и я больной.
Ты священен, уважаем, от тебя не откажусь,
Если даже все богатства мир положит предо мной.
Как я горд, народ прекрасный, что тебе принадлежу!
Быть хочу твоим поэтом, за тебя стоять стеной.
Близок сердцу дух народный, я мечтаю, край родной,
Жить с тобой одной печалью или радостью одной.
Чувства выше нет на свете, чем любовь к тебе, народ,
Одержим одной я страстью – сердцем быть всегда с тобой.
Заслужить хочу бессмертье я поэзией своей...
О создатель, не мечтаю я об участи иной.
Жизнь мою возьми, стихи же для потомков сбереги.
Как мне страшно быть забытым отчей милой стороной.
Пусть умру – народ запомнит имя скромное моё,
В этом цель моя, такою буду счастлив я судьбой.
О любви к тебе писал я, и за то, народ родной,
Будешь звать меня ты другом, верю в это всей душой!
1906
Пушкину
Себе ты равных не имел, поэт вольнолюбивый!
Всегда душе моей близки твоей души порывы.
Деревья, камни – всё вокруг, тебя услышав, пляшет.
Коснётся слуха звонкий стих – на сердце радость ляжет.
Я с ярким солнцем бы сравнил твои стихотворенья.
Бог столько сил в тебя вложил, исполнил вдохновенья!
Моя душа не знает тьмы: ты жизнь в неё вселяешь,
Как солнце – мир, так душу ты стихами озаряешь!
Я наизусть твердить готов твои произведенья,
Вкушать плоды твоих садов, влюбляться в их цветенье.
От деревца до деревца я теми брёл садами
И восхищался без конца твоими соловьями.
Душе ты – радость, взору – свет, так будь в веках прославлен,
Пусть будет памятник, поэт, тебе в сердцах поставлен!
Идти повсюду за тобой – мой долг, моё стремленье,
А то, что веры ты другой, имеет ли значенье?
Моя душа близка твоей, но так различны силы!
О если бы такой талант судьба мне подарила!
1906
Перевод С. Ботвинника
После разлуки
Мне поэзия – отрада, ей всем сердцем предан я,
Ведь с красавицей своею навсегда расстался я.
И во имя этой боли всё сердечней и нежней
По ночам стихи слагаю о своей неверной я.
У неё другой любимый, – острый нож в груди моей,
Не слезами – кровью сердца эти строки создал я.
О изменница, злодейка, как была ты хороша
В день, когда, беды не чуя, был тобой обманут я!
Но несчастной страстью этой вдохновляется душа,
И пером своим всё лучше оттого владею я.
Изменив, дала ты повод для насмешек надо мной.
День и ночь в огне разлуки от тоски сгораю я.
Для меня погасли звёзды и померкнул свет дневной,
В этот мир и в мир грядущий потерял уж веру я.
Но люблю свои страданья, излечиться не спешу,
Мне по сердцу вздохи горя, наслаждаюсь ими я.
Будет много разговоров, если тайну разглашу.
Потому любимой имя никому не выдам я.
