Юрий Федосеев - Мы – русский народ
На волне антикоммунизма, носящего исключительно русофобский характер, намеренной дискредитации всего, с чем была непосредственно связана жизнь страны последние семьдесят лет, законодательная власть переходит в руки агентов влияния и заискивающих перед ними партноменклатурщиков. Первым же их шагом была отмена статьи 6 Конституции о ведущей роли обрусевшей КПСС в жизни страны. Провокационные действия националистов в Грузии в апреле 1990 года и их антирусская интерпретация, озвученная А. Собчаком, положили начало центробежным тенденциям. 12 июня Верховный Совет РСФСР, возглавляемый Б. Ельциным и управляемый сиониствующими силами, при молчаливой поддержке неискушенных депутатов, мягко говоря, «неадекватно воспринимавших происходящее», принимает Декларацию о независимости РСФСР и верховенстве российских законов над законами СССР. Через две недели агентура влияния проводит аналогичное решение в Белоруссии, а еще через две недели — на Украине, с одной лишь разницей: те пошли дальше, объявив республиканской собственностью природные ресурсы и предприятия общесоюзного значения.
Трещал по швам и международный престиж. Ошибками и недомыслием этого не объяснишь. Сдача Ирака, нашего многолетнего делового партнера, в Ирако-Кувейтском конфликте означала двойной урон: от нас отвернулся арабский мир и мы лишились возможности получить назад многомиллиардные кредитные вложения.
Ну а то, что мы сделали с ГДР, с памятью миллионов русских солдат, павших на полях сражений, с надеждами восточных немцев, их судьбами, неразрывно связанными с Советским Союзом, иначе, как предательством и государственной изменой, назвать нельзя.
А венчала этот позор 1990 года капитуляция Горбачева на парижской встрече в верхах, где он фактически признал поражение в «холодной войне» и принял условия «победителей».
Трагический 1991 год уже шел под знаком провалившейся перестройки, под знаком признания того, что провозглашенные ею для всеобщего использования лозунги оказались великолепной демонстрацией нелепого афоризма: «Хотели как лучше, а получилось как всегда». Только не надо лукавить: «архитекторы перестройки» знали, чего они хотели. И их желания не совпадали с желаниями людей, искренне переживающих за судьбу Родины и будущее своих детей.
Противостояние этих сил принимало самые непредсказуемые формы. Пытаясь сорвать референдум о судьбе Союза ССР, деструктивные силы организуют в январе провокацию у Вильнюсского телевизионного центра. А после уже состоявшегося референдума, на котором 73 % принявших участие в голосовании высказались за сохранение Союза, те же силы, но теперь уже на уровне глав союзных республик, принялись реализовывать другой вариант развала, получивший название Новоогаревских соглашений, по существу являвшихся решением о фактической ликвидации единого союзного государства.
Назревала гражданская война. Сиониствующие «демороссы», сплотившиеся с националистическими движениями Прибалтики, Молдовы, Грузии, Армении и ведомые американской администрацией, активно подталкивали дело к окончательному расчленению Союза. Победа Б. Ельцина на президентских выборах 12 июня 1991 года вселяла в умы одних надежду, а в сознание других — тревогу и предчувствие беды. Провокаторская политика Горбачева довершила «пятилетку предательства». Бездарная попытка гэка-чепистов сохранить державу только еще больше подзадорила воинствующих «хунвэйбинов от демократии» и ускорила запрет КПСС (30 августа), Беловежский сговор (8 декабря) и роспуск Союза ССР (12 декабря 1991 года). В этот мартиролог гибели великого государства органически вплетается вызывающая акция торжествующих сионистов. Они организовали ритуальное осквернение Московского Кремля празднованием Ханукка (1 декабря), посвященного «чудесному возгоранию светильника из нескольких капель храмового масла, которое было спасено от осквернения» гоями.
Что касается экономики, то она, набравшая обороты в советское время, еще как-то продолжала свое развитие. Но уже запущенные инфляционные процессы и мероприятия по ослаблению государственного регулирования начали приносить «первые плоды».
В 1990 году национальный доход страны впервые за послевоенные годы упал на 4 %, на 3 % снизилась производительность труда, производство сельскохозяйственной продукции уменьшилось на 2,3 %. Снизились добыча нефти и угля, производство стали и цемента. Уменьшилось поголовье скота.{27}
Смена политического режима, дискредитация социалистической экономики, спровоцированный хаос в обществе и разнузданная русофобия — все это было подчинено одной лишь цели — наконец-то завладеть всеми богатствами, которыми так изобиловала Россия.
В этой связи мне хотелось бы в очередной раз обратиться к истории и напомнить обывателям XXI века, что еврейская алчность — это уходящая корнями в глубокую древность идеология иудаизма, не признающая за гоями права на личную свободу и личную собственность. Нееврей, по их учению, хуже, чем собака, а имущество, ему принадлежащее, считается ничьим, а посему каждый еврей, получивший возможность завладеть им, может это спокойно осуществить. Не случайно же в «Катахезисе еврея в СССР» сказано: «… все, что они имеют сегодня, — то наше в их временном пользовании. Взять у них то, что завещано нам богом, — это наша задача». И сколько бы нас ни убеждали, что ушли в прошлое, канули в бездну старые библейские жестокости и старые формы «обирания» неевреев, действительность, практика очередного ограбления населения России доказывает, что евреи ничего не забыли из заветов предков, ни от чего не отказались и ничем не пренебрегают ради своего обогащения.
Как только появляется возможность погреть руки, они тут же вспоминают свое старое кагальное правило «хезкат-ишуб», согласно которому евреи делят между собой власть и влияние в районе своего расселения, как охотники или рыбаки, получившие лицензию, делят охотничьи угодья. Только лицензию эту им дает не лесничий, а кагал, и добычей их становятся не рыба и дичь, а имущество и права неевреев.
По другому кагальному правилу («хазака»), еврей может купить у кагала исключительное перед другими евреями право на овладение конкретным имуществом нееврея «какими бы то ни было средствами». Таким образом, евреи договариваются между собой о разделе сфер влияния, о невмешательстве в дела друг друга и взаимопомощи в «обирании» гоев. А право на это обирание они сформулировали давно. Вот как сказано в 26–м Законе Шулхан-аруха: «Собственность… христиан считается евреями добром, никому не принадлежащим, — стало быть, евреи могут брать, сколько им удастся захватить».
Классическим примером реализации «хезкат-ишуб» и «хазаки» стала приватизация 1990–х годов в России. Роль кагала успешно выполнило первое Российское правительство, в котором заправляли: Гайдар, Чубайс, Козырев, Авен, Бурбулис, а из-за их спин выглядывали советники-кукловоды «всенародноизбранного»: Ясин, Лифшиц, Батурин, Сатаров, Боннэр, Костиков. Это они с помощью зарубежных консультантов, великолепно владеющих русским языком, восстановили «хазаку» в России, передав в руки своих соплеменников всенародную собственность богатейшей страны мира.
«Закрома Родины» были отданы на откуп товарно-сырьевым биржам; отраслевое бюджетное финансирование стало фундаментом отраслевых коммерческих банков; министерства, не без личной выгоды их верхнего эшелона, стали концернами, РАО, объединениями. Одно плохо: вместе с «избранными» и на сей раз к кормушке успели пробраться «чужие». Номенклатура себя не забыла, ухватив от «пирога» госдачи, квартиры, часть нежилого фонда, промышленное оборудование. Как аттракцион «невиданной щедрости», был разыгран фарс наделения каждого «россиянина» эквивалентом двух автомашин «Волга» в виде пресловутого ваучера. И мало кто вначале понял, что это был обманный маневр, цель которого состояла в том, чтобы создать у обывателя впечатление его причастности к растащиловке (приватизации) и в зародыше задушить его желание противиться происходящему, так как бороться ему пришлось бы с самим собой.
Внешне все выглядело вполне пристойно и справедливо. Обыватель из виртуального хозяина великой страны становился владельцем настоящей ценной бумаги, подтверждающей его долю в национальном богатстве, совладельцем «заводов, газет, пароходов». Но… заводами кто управлял, тот и продолжал управлять, кто что охранял, тот тем и стал торговать. Прямое воровство тогда еще не поощрялось, но так хотелось. Для этого придумали кооперативы, ставшие посредниками между госпредприятиями и потребителями их продукции, на чем бывшими «красными директорами» очень быстро был сколочен первоначальный капитал. Однако «более умные, более талантливые» пошли другим, более длинным и более выгодным путем. Используя СМИ, они начали игру «на понижение», доведя рыночную стоимость ваучера до пяти бутылок водки. Ваучеры превратились в фантики, их не принимали всерьез, над ними смеялись, изгалялись в остротах по поводу мест их вложения. Но «короли биржи» знали, что они скупают. Они скупали не фантики, а заводы и фабрики, шахты и промыслы. И когда началась ваучерная приватизация, они отхватили себе такие куски, о которых сто лет назад их предки не могли и мечтать. Так посредством товарно-сырьевых бирж, кооперативов, коммерческих банков, ваучерной приватизации появились в России богатые люди.
