Юрий Бандура - Империя «трёх бриллиантов»
Один из наиболее ярых активистов из числа либералов, некий Ютаро Утида, прямо с митинга шёл в контору «Мицубиси», где получал плотные пачки ассигнаций. Нет, не за усердие в поношении Ивасаки, не за пыл, с каким звал он слушателей на борьбу с «морским чудищем». И вообще не «за», а «на». На скупку акций «Кёдо унъю», которые потихоньку начал собирать Ивасаки, дабы овладеть вражеской крепостью изнутри. Он рассудил правильно: Утида — активный функционер либеральной партии, и его сподвижники по политической борьбе будут лишь приветствовать финансовую — через покупку акций — поддержку компании, ставшей на путь борьбы с «Мицубиси». А когда акций конкурента наберется достаточно для решительных действий — их можно будет предъявить директорату «Кёдо унъю» и потребовать от него прекращения конкурентной борьбы с «Мицубиси».
На всякий случай Ивасаки предпринял и ещё один шаг: пустил слух, будто, истощив силы в борьбе с противником, он собирается вывести все свои суда на середину залива Синагава и там… сжечь их.
Роль этой затеи была куда серьёзнее, чем может показаться на первый взгляд. В то время в Японии вновь поднимали головы сторонники вооружённого захвата Кореи. Были они и в правительстве. Но, судя по опыту прошлых лет, проведение крупных заморских походов без судов «Мицубиси» было просто невозможным. Угроза Ивасаки, подкреплявшаяся слухами о сумасшествии хозяина империи «трёх бриллиантов» и о его попытках покончить счёты с бурной жизнью самоубийством, показалась воинственным министрам вполне реальной.
В правительстве наметился раскол в вопросе о политике по отношению к «Мицубиси». Раскол был подстёгнут взяткой в 400 тысяч иен, переданной «заинтересованным» членам правительства через министра сельского хозяйства и торговли Сайго. Подачка была принята тем более охотно, что исход конкуренции между «Мицубиси» и «Кёдо» оставался таким же неопределённым, как и в начале борьбы. И правительство решило пойти на мировую. В январе 1885 года в министерстве сельского хозяйства и торговли было подписано соглашение о перемирии. Схватка двух капиталов, равной по накалу и размаху которой история японского капитализма не знает до сих пор, закончилась.
С нею кончился и первый этап становления империи «трёх бриллиантов»: уже в следующем месяце Япония узнала о смерти «морского чудища» Ятаро Ивасаки. Его детище — судоходная империя «Мицубиси» — ненадолго пережило своего основателя: через семь месяцев — в сентябре 1885 года — перемирие между двумя судоходными компаниями завершилось полной ликвидацией противников. Обе компании по рекомендации правительства были слиты в одну — «Ниппон юсэн». В новоявленной морской монополии семья Ивасаки имела весьма прочные позиции: контрольный пакет акций, второй по величине после пакета, принадлежавшего государству, и ряд руководящих постов в правлении компании. Но она была уже не единоличной владычицей компании, а лишь одним из крупнейших её совладельцев.
Было бы святотатством по отношению к памяти Ятаро Ивасаки полагать, будто он не оставил наследникам империи «Мицубиси» ничего, кроме пачек акций «Ниппон юсэн». Описание батальных сцен на море оттеснило на второй план прочие сферы предпринимательской деятельности Ивасаки. А он между тем уделял им немало внимания. Как совершенно справедливо утверждает один из наших поэтов-песенников, «земля надёжнее, чем море». Эту истину основатель империи «трёх бриллиантов» усвоил вскоре после того, как судоходство стало для него не только важнейшим источником прибылей, но и основным источником неприятностей. И потому вопроса «так почему же вы туда?», то есть в море, к нему обращать не приходится. К концу своей жизни Ятаро имел под контролем не только суда, но шахты и рудники, железные дороги и судоверфи, кредитные и внешнеторговые предприятия. Они-то и стали фундаментом «империи» Ивасаки, строительством которой вплоть до 1945 года поочередно занимались брат Ятаро — Яносукэ, сын Ятаро — Хисая и сын Яносукэ — Коята.
К концу второй мировой войны «Мицубиси» по масштабам своего владычества уступала лишь крупнейшей финансовой группе Японии «Мицуи». Империя «трёх бриллиантов» контролировала к тому времени 6 процентов всего капитала японских компаний. Особенно сильны были её позиции в тяжёлой промышленности: влияние капиталов семьи Ивасаки распространялось на 16 процентов японского машиностроения, 13 процентов добывающей промышленности, 5 процентов химической. Ей принадлежало также около 9 процентов капитала всех банков и страховых компаний Японии, 4 процента капитала текстильных корпораций. Кроме того, «Мицубиси» была совладельцем крупнейшей судоходной компании страны «Ниппон юсэн» и одним из ведущих пайщиков стального треста «Ниппон сэйтэцу», господствовавшего в чёрной металлургии Японии.
Но едва ли не самое ценное, что осталось после Ятаро, — это «государство». Точнее, те государственные деятели, коих смогли привлечь в союзники капиталы «Мицубиси».
Уже после смерти Ятаро его старый сподвижник, Сёдзиро Гото, на протяжении пяти лет кряду занимал посты министра связи и министра сельского хозяйства и торговли.
В 1891–1892 и в 1896–1897 годах во главе правительства становится Масаёси Мацуката, закрепивший связи с семьёй Ивасаки женитьбой сына Сёсаку на племяннице Ятаро.
Другой близкий к Ятаро деятель, Сигэнобу Окума, в 1888 году был министром иностранных дел Японии, в 1898 году стал премьер-министром страны на полгода, а много позже — с 1914 по 1916 год — вновь возглавил японское правительство. Может быть, он удержался бы на этом посту и на более продолжительный срок, но одного из министров его кабинета поймали за руку на взяточничестве, и пришлось уходить в отставку.
Небольшой перерыв — и снова семья Ивасаки обзаводится «своим государством»: летом 1925 года на пост премьер-министра страны восходит Такааки Като, зять Ятаро Ивасаки.
В течение почти полугода — с ноября 1930-го по апрель 1931 года — обязанности премьер-министра исполнял зять Ятаро — Кидзюро Сидэхара. А в самое сложное для Японии время — с октября 1945-го по апрель 1946 года — в правительстве Японии оказались сразу два человека, связанные с семьёй Ивасаки узами родства: премьер-министром стал тот же Сидэхара, министром финансов — виконт Кэйдзо Сибусава, женатый на внучке Ятаро.
Словом, и много десятилетий спустя «государство» продолжало служить Ивасаки. А Ивасаки, естественно, продолжали свято блюсти основу основ своей деловой этики — «сёки хоко».
Принципиальная последовательность в соблюдении этой заповеди едва не привела семью к изгнанию из её собственной «империи».
Неудавшееся покушение
После поражения Японии в 1945 году американские оккупационные власти начали проводить в жизнь программу, известную под именем «демократизации экономики». Официальной целью её было лишение богатейших семей Японии их экономической и соответственно политической власти и разукрупнение ведущих торговых и промышленных корпораций путём разделения каждой из них на несколько сравнительно мелких компаний. «Мицубиси», естественно, представляла собой один из объектов этой программы.
Первой жертвой «демократизации» стала опора «империи» — головная компания «Мицубиси хонся»: власти потребовали ликвидировать её. Что означал приказ Макартура для семьи Ивасаки — понять нетрудно. Ведь с чисто формальной точки зрения вся гигантская империя «трёх бриллиантов» принадлежала не Ивасаки, а этой самой «Мицубиси хонся». И если Ивасаки тем не менее были единоличными властителями в «Мицубиси», то лишь потому, что «хонся» являлась собственностью членов семьи. Владея контрольным пакетом акций головной компании, семья и осуществляла безраздельный контроль над каждой из 76 корпораций «Мицубиси»: определяла их политику, формировала директораты, распоряжалась прибылями — словом, решала вопросы жизни и смерти этих фирм.
По замыслу оккупационных властей, достаточно было уничтожить этот высший орган контроля — и власть семьи исчезала сама собой. Оставшиеся у Ивасаки после роспуска «хонся» акции других корпораций «Мицубиси» было приказано передать в специально созданную правительственную Комиссию по ликвидации держательских компаний, которая должна была распродать эти акции «широким массам». В довершение все ставленники семьи в директоратах фирмы «Мицубиси» были лишены права занимать руководящие посты в этих компаниях. А чтобы стремление штаб-квартиры Макартура покончить с Ивасаки как с одной из влиятельнейших семей Японии ни у кого не вызывало сомнений, корпорациям «империи» отныне и впредь и во веки веков было запрещено использовать слово «Мицубиси» в своих фирменных наименованиях.
Казалось бы, оккупационными властями было сделано всё, чтобы обеспечить крушение господства Ивасаки. Но иллюзии подобного рода продержались недолго. Первым лишился их уже в 1951 году престарелый гроза фондовой биржи Кудзиро Фудзиока. Как и многие другие, он поверил в легенду о гибели «Мицубиси» и решил прибрать к рукам один из самых лакомых кусков империи «трёх бриллиантов» — отпочковавшуюся от «Мицубиси хонся» компанию «Ёва фудосан».
