Курск 1943: Величайшая битва Второй мировой войны - Теппель Роман
В первой фазе Курской битвы с обеих сторон принимали участие не все имевшиеся танки: с немецкой стороны 2-я армия долго оставалась на месте, также не приняли участие в сражении из состава 9-й армии XX армейский корпус, а из армейской группы Кемпф — XLII армейский корпус. С советской стороны не все части Степного фронта были введены в действие. Представление о том, сколько танков Красной Армии приняло участие в великой танковой битве за Курск, можно получить из еще одного доклада полковника Заева: по состоянию на 23 июля 1943 года, до середины июля 1943 года в боях приняли участие 4400 советских танков. К этому числу нужно добавить еще 328 танков, полученных Центральным и Воронежским фронтами для усиления. Однако доклад Заева не содержит данных о самоходных артиллерийских установках и о трофейных танках противника, которые Красная Армия использовала против их бывших владельцев. Если все эти составляющие добавить, то получается, что советская сторона в первой фазе Курской битвы ввела в бой около 5000 танков и САУ.
С немецкой стороны к 2650 боеготовым танкам и САУ, имевшимся на начало июля, необходимо добавить некоторое количество машин, полученных войсками из ремонта или дополнительно поступивших из Германии. Общее количество введенных в бой немецких танков и САУ при проведении операции «Цитадель» можно очень приблизительно оценить в 2900 машин.
Соотношение сил по личному составу, самолетам и артиллерии было еще более неблагоприятным для немцев. В соответствии с различными данными, имеющимися в литературе, 780 000 германским военнослужащим, собранным на Курской дуге, противостояло 1,9 миллиона красноармейцев, а против 1800 немецких самолетов в первой фазе битвы Красная Армия ввела в бой более 3600 машин. Наиболее драматичной картина советского превосходства была в артиллерии: против имевшихся у немцев 7400 орудий и минометов у советской стороны было 31400, что дает превосходство более чем в 4 раза. Но при работе с цифрами по живой силе, самолетам и артиллерии необходимо помнить, что здесь ситуация с источниками во многом еще более проблематична, чем ситуация с танками. Соответственно эти цифры должны приводиться с известной оговоркой.
Танки, штурмовые орудия и САУ, имевшиеся в распоряжении вермахта и войск СС у Курска, были сконцентрированы в относительно большом количестве. Однако цена такого массивного сосредоточения оказалась высокой, поскольку на всех остальных участках Восточного фронта количество бронетехники было сильно сокращено.
За это пришлось поплатиться прежде всего во второй фазе Курской битвы, когда советские Брянский и Западный фронты начали контрнаступление в районе Орла. В распоряжении этих двух фронтов имелось 3260 танков и САУ. Немногие танковые подразделения, подчиненные 2-й армии, защищавшие выступ фронта в районе Орла, имели только 550 танков и САУ, включая и те, которые находились в пути. Несколько лучшим для немцев было соотношение в Донецком бассейне, где 17 июля Красная Армия перешла в наступление. Соединения Южного и Юго-Западного фронтов имели почти 2000 танков и САУ; а немецкая 1-я танковая армия и 6-я армия, защищавшие Донецкий бассейн, — 560 танков и штурмовых орудий, включая все резервы. Если бы, как того хотел Манштейн, 23-я танковая дивизия и танково-гренадерская дивизия «Викинг» были бы введены в бой в рамках операции «Цитадель», то для обороны Донецкого бассейна осталось бы лишь около 410 танков и САУ — на этот риск Гитлер не захотел пойти. Отдел «Иностранные армии — Восток» 3 июля сделало прогноз о том, что Красная Армия вскоре после начала немецкого наступления «Цитадель» приступит к масштабному наступлению против 6-й армии и 1-й танковой армии, чтобы захватить Донецкий бассейн. Единственным шансом преодолеть ожидаемый кризис на слабо подготовленных участках Восточного фронта, остававшихся у немцев, была быстрая победа под Курском. После завершения операции «Цитадель» высвобождающиеся силы могли быть использованы для контратак на других участках Восточного фронта. Было нужно, как верил Манштейн, просто сохранять хладнокровие и быть готовым к коротким ответным ударам. Решающая битва, как он подчеркнул 16 июля 1943 года перед Цейтцлером, будет дана под Курском.
3. «ОГНЕННАЯ ДУГА»: СРАЖЕНИЯ ПОД КУРСКОМ, ОРЛОМ И ХАРЬКОВОМ ЛЕТОМ 1943 ГОДА
«Противник был полностью застигнут врасплох атакой корпуса» [134]. — Раннее наступление XLVIII танкового корпуса 4 июля 1943 года
За день до непосредственного начала операции «Цитадель» XLVIII танковый корпус со своими пятью танковыми дивизиями начал битву под Курском. Это было необходимо, поскольку на участке корпуса между первой немецкой линией фронта и первым советским оборонительным поясом пролегала многокилометровая ничейная земля. Там возвышалась целая цепь холмов, которые закрывали немецким атакующим войскам обзор советских укреплений. На самих холмах были оборудованы советские форпосты. Их необходимо было устранить до начала операции «Цитадель» и захватить сами холмы, для того чтобы получить возможность наблюдения за советскими оборонительными укреплениями и следить за результатами работы собственной артиллерии в день начала наступления.
Это предварительное наступление было запланировано как атака пехоты без использования танков. Однако гренадеры получали поддержку от саперов и были поддержаны огнем штурмовых орудий и истребителей танков. В 14:55 над фронтом появились немецкие бомбардировщики («Штуки»), которые начали атаку. По Московскому времени это было в 15:55. Разница во времени в один час объясняется тем, что в Германии (в отличие от Советского Союза) было вновь введено летнее время. В 15:00 по немецкому времени XLVIII корпус начал атаку. На крайнем левом фланге наступала 332-я пехотная дивизия, входившая в состав LII армейского корпуса, однако с началом операции «Цитадель» она была переподчинена LXVIII танковому корпусу. Она нанесла удар по подразделению советской 71-й гвардейской стрелковой дивизии, которая вначале не оказала серьезного сопротивления. 57 красноармейцев были взяты в плен, еще 9 советских солдат перебежали к немцам. Только когда пехотинцы достигли железнодорожной линии западнее Герцовки, советское сопротивление усилилось.
Правее 332-й пехотной дивизии наступала 3-я танковая дивизия (без своих танков). Командир дивизии генерал-лейтенант Франц Вестховен принял непосредственное участие в этой атаке в составе одного из полков и тем самым показал пример тактического приема, который сделал возможным многие успехи вермахта: руководство с передовой линии. Целью наступления 3-й танковой дивизии была Герцовка, которую обороняли части той же 71-й гвардейской дивизии. Здесь советские войска оказали ожесточенное сопротивление, так же, как и на участке 332-й пехотной дивизии. Несмотря на эффективную поддержку с воздуха «Штуками», 3-я танковая дивизии смогла занять Герцовку только поздним вечером. Этот успех был оплачен потерями: 24 солдата были убиты, 102 ранены и 4 пропали без вести. До раннего утра гренадеры дивизии занимались зачисткой Герцовки от противника, то есть подавляли отдельные очаги сопротивления и брали в плен красноармейцев, отбившихся от своих частей.
Восточнее 3-й танковой дивизии в атаке принимала участие танково-гренадерская дивизия «Великая Германия». Ее целью была возвышенность между Герцовкой и Бутово. Удар пришелся в стык 71 — й гвардейской стрелковой дивизии и 67-й гвардейской стрелковой дивизии, и вначале наступление шло успешно при небольшом сопротивлении противника. Однако вскоре немцы попали под фланговый огонь советской артиллерии, кроме того, они напоролись на минное поле, на котором многие солдаты и офицеры получили тяжелые ранения. В итоге гренадеры дивизии «Великая Германия» достигли своей цели, определенной приказом, однако потери офицеров были существенны: III батальон танково-гренадерского полка дивизии «Великая Германия» потерял своего командира, а танково-артиллерийский полк дивизии «Великая Германия» лишился командира одной из своих батарей.
