Загадка пропавшей экспедиции - Битти Оуэн
Без радиосвязи команда оказалась полностью отрезанной от внешнего мира. Ученые высказывали разные предположения о причинах ее потери. По одной из версий, она могла быть вызвана всплеском солнечной активности. В этих широтах это довольно распространенное явление. Но Битти больше всего беспокоило, что во время последнего сеанса радиосвязи с Резолютом они указали, что собираются идти к заранее подготовленному лагерю в 25 милях (40 км) к югу от бухты Эребус. Потеря контакта с Резолютом означала, что через день или два самолет прилетит к бухте Эребус. Поэтому необходимо было оказаться в указанном месте до его прибытия. Радиоконтакт был восстановлен только через три дня, которые исследователи провели в изнурительных исследованиях местности и походах. Все это время они чувствовали себя так, будто являются единственными людьми на земле. Ледяное безмолвие и абсолютная изоляция, вызванная потерей радиосвязи, вызывали ужасающие ощущения, которые, как они надеялись, им больше никогда не придется испытать.
Когда по унылой плоской равнине ученые добрались до реки Ривьер-де-ля-Рокет, их внимание привлекли два небольших объекта. Первым был серый валун, который на поверку оказался арктическим зайцем. Появляясь на свет с полным меховым покровом и широко открытыми глазами, зайцы способны бегать уже через несколько минут после рождения. Этот небольшой пушистый зверек выглядел чужеродно в неприветливом ландшафте. Он в страхе застыл; было видно, как он дрожит. Четверка ученых понаблюдала за ним некоторое время, затем сделала несколько снимков и продолжила свой путь. Второй объект оказался скорее всего артефактом инуитов, выполненным из материалов, собранных в XIX веке на месте зимовки Франклина. Он представлял собой примитивную рыболовную удочку, состоящую из двух кусков древесины и бечевки; деревяшки были скреплены вместе с помощью латунного гвоздя. Наглядный пример того, как инуиты использовали брошенные европейцами вещи.
Берег обследовали быстро. Достаточно было всего лишь прогуляться по прибрежным террасам из известняка и пересечь мелкие участки воды, стекавшей по склонам острова. Закрываясь рукой от солнца, они разглядывали противоположный берег реки Ривьер-де-ля Рокет, в ⅓ мили (0,5 км) к юго-западу. Ландшафт там был очень плоский — никаких примечательных объектов. Река сама по себе представляла значительное препятствие, и команда стала обсуждать, стоит ли им попытаться обойти ее по льду залива Эребус. Однако они уже убедились, как речной поток влияет на ситуацию. Вода относит лед от берега, превращая в месиво, а тот лед, который они смогли разглядеть в бинокль, выглядел не слишком надежным. Наконец все согласились с тем, что лучше попробовать перейти реку вброд.
Битти вспомнил, как с этим удалось справиться 103 года назад экспедиции Шватки; в то время даже в устье река считалась непроходимой, и группе пришлось подниматься вверх по острову на несколько миль, чтобы найти место, где поток сужался и они смогли бы перейти его, пусть даже по пояс в ледяной воде. Битти задумался о том, как ему и его команде, гораздо менее выносливой и опытной, чем люди Шватки, перебраться на противоположный берег. У Карлсона и Тунгилика были бродни — выполненные как единое целое с сапогами резиновые полукомбинезоны, доходящие до груди. Они вытащили их из рюкзаков и надели. Коуэлл натянул резиновые сапоги, которые доходили ему до середины голеней, и начал медленно заходить на мелководье, внимательно высматривая островки гравия, которые позволили бы ему идти так, чтобы вода не переливалась за края сапог. Тунгилик следовал за ним. Карлсон и Битти распаковали и начали надувать двухместную резиновую лодку, которую они с самого начала носили с собой. Они планировали погрузить в нее свои вещи и переправить их на другой берег, но Битти все надеялся найти способ не промочить ноги. Поскольку у него были только резиновые сапоги, они решили, что Карлсон в своих броднях отбуксирует его на лодке на другой берег. Коуэлл уже ушел довольно далеко, и невозможно было разглядеть, удалось ли ему не намокнуть, а ветер и расстояние не позволяли спросить его об этом.
Карлсону и Битти никак не удавалось надуть лодку ножным насосом, который к тому же вскоре вообще сломался. Несмотря на то, что в их распоряжении оказалось не вполне полноценное суденышко, Битти все же сгрузил в него свой рюкзак, залез сам — и тут же перевернулся. Промокнув насквозь и посмеявшись над собой, он с трудом выбрался из лодки. Они с Карлсоном потихоньку пошли по воде вслед за другими, а пустую и спущенную лодку, привязанную к рюкзаку Карлсона, тащили за собой на веревке. Река оказалась довольно мелкой на всем протяжении пути, хотя в 160 футах (50 метрах) от противоположного берега глубина увеличилась и они шли по колено в воде.
Отдохнув на скальной плите около берега, четверо ученых направились на запад через болотистую и неприветливую равнину протяженностью около б миль (10 км). Им предстояло найти контейнер с продовольствием, который сбросили с самолета еще в первые дни полевого сезона. Необходимо было пополни ть запасы. За прошедшие два дня экспедиция практически осталась без еды и топлива, и теперь люди с нетерпением ожидали момента, когда они доберутся до припасов. Подгоняемые бурчанием своих пустых желудков и мыслями о дальнем переходе, ученые поспешили к обозначенному месту.
Глинистая почва оттаяла на 4 дюйма (10 см), она была мягкой и липкой. Люди утопали в этом месиве, как в зубной пасте, а за каждый шаг приходилось отчаянно сражаться. Поначалу увязали лишь подошвы ботинок, но воды в этом болоте становилось все больше и больше, и через несколько миль их ноги полностью были в этой вязкой жиже. Грязь порой доходила до лодыжек, а иной раз даже до колена, и настолько крепко цеплялась за ноги, что сапоги частенько оставались в глинистом болоте.
Временами им попадались островки растительности с твердой почвой, и каждый раз, находя такой участок, все устраивали себе короткий отдых, прежде чем снова отправиться в путь. На одном из таких «островков» был найден целый скелет морского зайца. Практически нетронутый животными, он выглядел абсолютно сюрреалистично на фоне болота.
Наконец вдали ученые заметили постепенно возвышающуюся гряду, которая и являлась ориентиром места, в котором они сбросили свой контейнер. И только через два часа, когда обессиленные люди наконец начали подниматься по едва заметному склону западной части равнины, они поняли, кто конец пути уже близок. Выбравшись на твердую почву, Битти и его товарищи сняли рюкзаки и рухнули на землю.
Поход по равнине занял более четырех часов. Хотя периодически дул холодный ветер с покрытого льдом залива Эребус, день выдался солнечный и теплый, почти 50 °F (10 °C), и впервые за долгое время они смогли спокойно полежать, наслаждаясь солнцем и радуясь, что им не придется возвращаться тем же маршрутом. Прошло двадцать минут. За это время не было сказано ни единого слова. Затем Карлсон наконец сел и взялся за рюкзак. Отдых отдыхом, а желудок недвусмысленно напоминал: пора искать контейнер с провизией.
По пути на запад все вновь ненадолго оказались в низине, но почва там на этот раз оказалась вполне приемлемой для ходьбы. Ученые заметили несколько пар лебедей, устроивших здесь свои гнезда, и остановились, чтобы понаблюдать за этими большими и величественными птицами. Где-то на полпути к контейнеру Тунгилик внезапно остановился и, указывая на землю, спросил Коуэлла: «Что это? Кость?». Коуэлл был потрясен, увидев человеческую большую берцовую кость, лежащую на поверхности. Он позвал немного отставших от них Битти и Карлсона. Пока они бежали, Коуэлл решил пошутить и быстро прикрыл находку куском дерева. Когда Битти и Карлсон, отдуваясь под тяжестью своих рюкзаков, наконец приблизились, Коуэлл сказал: «Вы только посмотрите!». Битти взглянул на деревяшку и возмутился: «Ты заставил нас бежать ради этого?». Затем он перевернул обломок ногой, и его лицо расплылось в улыбке. Все мысли о том, чтобы как можно быстрее добраться до склада с продовольствием, у них мгновенно улетучились.
