Культы Древнего Египта. От обожествленного солнца и золотой плоти царя до птицы Бену и бога Нуна - Карлова Ксения Федоровна

• Амон и Амонет (Амаунет);

• Нун и Нунет (Наунет);

• Хех и Хехет (Хаухет);

• Кек и Кекет (Каукет).

Это «официальный» состав Огдоады, сформировавшийся уже в позднее время. Представленный порядок богов в рамках Восьмерки мог изменяться в зависимости от текста. Но, как говорилось выше, в разное время в качестве первородных богов выступали и те, которые не вошли в итоговый состав. Помимо уже упоминавшегося Тенема (и его супруги Тенемиут), это были также Герех и Герехет, Ниау и Ниаут. В первой паре персонифицированы представления о ночи. Собственно, именно так и переводится с древнеегипетского слово герех. Вторая пара воплощает представление о ничто, абсолютной пустоте. Эти пары в текстах греко-римского времени изредка замещают Амона-Амонет. Особенно это касается пары Ниау-Ниаут: это могло быть связано с тем, что в древнеегипетском языке слово ниау имело в том числе значение «воздух». В космогониях Египта воздух — не только животворящий элемент. Это также сокрытость, невидимость и пустота. Всем этим качествам отвечал Амон, поэтому замена его богом Ниау представляется вполне закономерной. В рамках Восьмерки Амон мог быть воплощением воздуха, находящегося над водами Нуна до того, как все пришло в движение. Также включение Амона-Амонет в состав Огдоады в позднее время часто связывается с Фиванским регионом, в то время как за его пределами эта пара может замещаться другой четой богов. При этом изначальное присутствие Амона-Амонет в составе Огдоады не вызывает сомнений благодаря имеющемуся в нашем распоряжении отрывку из «Текстов пирамид», хотя в «Текстах саркофагов» по какой-то причине Амон в составе Огдоады отсутствует.

Безусловно, возвышение культа Амона в эпоху Нового царства, когда он фактически стал общегосударственным богом, не могло не отразиться и на его роли в составе Восьмерки, — возможно, в более позднее время Амон и Амонет иногда исключались из Огдоады из-за своего особого положения в египетском пантеоне. В то же время благодаря уникальному статусу Амона возникла идея, что восемь прабогов — его проявления: об Амоне не единожды говорится как о Боге первоначального времени, который создал первородных божеств.

^{Сети I перед Амоном. Рельеф из храма Сети I в Абидосе. Новое царство, XIX династия.}

^{Sergey-73 / Shutterstock}

Однако, несмотря на значимость Амона-Амонет, первыми в перечне восьми богов, как правило, стоят Нун и Нунет. Нун — первый и древнейший из восьми богов. Он — персонификация изначальных вод, из которых, согласно одному из упоминаний, возникла даже сама Восьмерка. Это отражают его эпитеты — Старец (или Старший). Тот, кто возник в начале. Представления о предвечных водах были в принципе характерны для древнеегипетских воззрений о сотворении мира. Нун дает начало мирозданию, а вместе с ним и живительным водам Нила, исток которых находится в подземных водах океана. Его супруга Нунет, в противовес богине Нут, олицетворяет другую сторону неба, находящегося под землей.

Следующая пара — Хех и Хехет — символизирует бесконечность, но в рамках Огдоады это не просто бесконечность, а безграничность водного пространства, о чем говорится в одном из отрывков «Книги мертвых». Кроме того, пары Нун-Нунет и Хех-Хехет часто взаимодействуют друг с другом. Как полагает Курт Зете, один из видных исследователей Огдоады, Хех — это свойство первородной воды, которая персонифицируется в боге Нуне; она бесконечна и охватывает все [76]. Но Хех был популярен за пределами Огдоады и как самостоятельное божество. В этом случае он также представляет идею бесконечности. Семантически его образ был связан с одним из представлений о вечности, которая в древнеегипетском языке обозначалась словом нехех. Однако это не просто вечность, а циклические процессы, непрерывные и изменчивые. В космогонии нехех символизирует вечное возвращение к состоянию довремени — «первого раза», как говорили древние египтяне. Кроме того, в древнеегипетском языке слово хех имеет значение «миллион», в связи с чем Хех ассоциировался с идеей миллионов лет: безграничным числом или очень большим отрезком времени. Что касается Хехет, то она стала известна гораздо позже, чем ее супруг. Эта богиня появляется в источниках только с эпохи Нового царства и перенимает свойства Хеха.

Пара Кек и Кекет служит воплощением представления о предвечной тьме — глубокой и бескрайней. Но вместе с тем, как говорится в некоторых текстах, это также предрассветная тьма. Кек способствует появлению света и восходу Солнца, а Кекет создает ночь и порождает день, который избавляет небо и землю от всего дурного.

Как уже говорилось выше, в Гермополе, помимо Огдоады, почитались древняя богиня-зайчиха Унут и бог Тот. Но со временем Унут начала уходить в тень, а Тот стал «владыкой Гермополя». Первоначально он никак не был связан с Восьмеркой и представлениями о сотворении мира, однако стремление древнеегипетских жрецов к унификации пантеона превратило Тота в одного из демиургов Гермополя, что связало его в акте творения с Огдоадой.

Все космогонические сюжеты, связанные с Огдоадой, известны нам по надписям греко-римского периода из храмов Фиванского региона, а также Эдфу, Дендеры, Эсны и Филэ. Но это уже не просто гермопольская космогония, а сложные напластования из различных религиозных систем. Как уже указывалось, в это время Восьмерка тесно связывалась с Фивами, поэтому история Огдоады стала частью фиванской религиозной традиции. Местом появления Восьмерки называются Фивы или Мемфис. Однако члены Огдоады уже не просто предвечные сущности, а прабоги, порожденные богом Татененом — символом первобытного холма согласно мемфисской традиции, аналогом гелиопольского изначального холма, или бен-бена. Имя этого бога переводится как «поднимающаяся земля». Так же как бен-бен, он появился из бескрайних вод океана. С его помощью Огдоада, подобно Атуму, запускает процесс творения, один из вариантов которого описан в космогоническом пассаже храма Эдфу:

В этом на первый взгляд непростом пассаже речь идет о рождении и смерти Огдоады, сотворении бога Солнца из цветка нимфеи, роли Тота как демиурга и последующем прославлении погребенной восьмерки богов. О богах Огдоады говорится как о тех, кто заселил Египет. Таким образом, они становятся первыми жителями земли и, возможно, теми, кто обеспечивает для нее средства к существованию. После того как Огдоада приходит в движение, из бескрайних вод появляется цветок нимфеи с юношей или дитятей внутри. Этот солярный миф — часть гермопольской традиции, он хорошо известен по другим текстам; о нем мы еще скажем чуть позже. Но оригинальным можно считать упоминание о карлике, находящемся в бутоне цветка; этот сюжет почти нигде не встречается. Далее на свет появляется Тот, который своей речью помогает организовывать миропорядок. Также он ответственен за захоронение Огдоады. Так мы узнаем, что боги Восьмерки, завершив свои земные дела, умирают и захораниваются на холме Джеме, в храме (символически — в загробном мире) своего праотца Кематефа, где получают посмертный культ. Кематеф — одна из ипостасей Амона в качестве изначального Бога-Творца, вышедшего из вод Нуна в облике змеи. Его имя переводится как «тот, чье время завершено». По одной из версий, Кематеф был первобытным богом, породившим змея по имени Ирта, который должен был создать землю и первых ее обитателей — Огдоаду. Собственно, так и переводится его имя — «тот, кто создает землю». В форме Кематефа Амон почитался в греко-римское время и был связан с Восьмеркой [80]. Также он проявлялся и как Ирта, в этом облике он известен уже с эпохи Нового царства. Но поскольку Ирта был связан с творением, с ним могли ассоциироваться и другие боги-создатели: Птах, Ра, Нейт, Хнум (Хнум-Ра) и даже сам Атон.