Борис Немцов - Олимпийские игры Путина
К. ЛАРИНА: То есть здесь никаких разногласий нет?
Б. НЕМЦОВ: Да, у нас просто выработано, проголосовано.
К. ЛАРИНА: А за что вы там боретесь без конца?
Б. НЕМЦОВ: Подождите. То есть первое — это выработка, если возможно, общей политической программы, она уже есть, это, я считаю, успех. Второе — это координация протестного движения. То, что координационный совет активно принимал участие в подготовке Марша против подлецов, хотя я не был его организатором — это факт, и это было очень важное мероприятие.
К. ЛАРИНА: Это против антисиротского закона. Кстати, это была одна из самых успешных.
Б. НЕМЦОВ: Это очевидный успех. То, что 6 мая, несмотря на такую общую депрессию, несмотря на реакцию, которая в стране наступает, тем не менее, вышло больше 30 000 — это тоже факт. 12 июня — это тоже делают гражданские активисты, но Координационный совет этому всячески содействует, это тоже очевидно. Это второе.
Третье — это просветительство. Каждый из членов Координационного совета занимается, как считает нужным, потому что у каждого есть известность, какие-то медийные возможности, занимается просветительством, это очень правильно. Это все правильно. И, наконец, координационный совет может поддерживать тех или иных оппозиционных кандидатов. Например, Геннадий Гудков хочет участвовать в выборах Московской области.
К. ЛАРИНА: Кстати, для многих это было моментом не очень корректным, когда на митинге Митрохин и Гудков выступили в таком парном конферансе.
Б. НЕМЦОВ: Я, во-первых, Ксения, с этим согласен. Во-вторых, это не отменяет проблемы выборов в Московской области.
К. ЛАРИНА: Амбиции побеждают.
Б. НЕМЦОВ: Да. Я думаю, что Координационный совет мог бы такую поддержку общеоппозиционную таким кандидатам оказать. На следующий год, если Координационный совет будет существовать, это будет вопрос Мосгордумы, общего оппозиционного списка, и так далее, и тому подобное. В этом смысле Координационный совет полезен.
Теперь, он, конечно, нуждается в радикальной реформе. Во-первых, он очень большой и неповоротливый — 45 человек.
К. ЛАРИНА: Потому что не надо было эти курии придумывать.
Б. НЕМЦОВ: Да, во-вторых — курии, когда людей избирали по разным принципам, да? Одних прямо, а вторых не поймешь как. Поэтому от курий надо отказываться. Это второе. Третье — это никакая не партия. Очевидно, что РПР-ПАРНАС — это партия, «Солидарность» — это движение, «Яблоко» — это партия, «Народный альянс» — это партия. А Координационный совет — это никакая не партия. Партии — это группа людей, которые не только с политической программой согласны, ной с социально-экономическими подходами, как страну двигать, как развивать коммунальное хозяйство, образование.
К. ЛАРИНА: Сколько человек вышло за это время из Координационного совета? Сколько, скажите.
Б. НЕМЦОВ: Во-первых, вышел Пионтковский, вышел Шейн, вышел сейчас Максим Кац, кто еще там вышел?
В. ДЫМАРСКИЙ: Собчак осталась?
Б. НЕМЦОВ: Собчак осталась. Главное — не кто вышел, а сколько репрессированных. 7 человек либо в тюрьмах, либо под арестом, либо в эмиграции. Я был в Таллине только что, встретил там Сурена Газаряна, нашего знаменитого эколога, который боролся за сохранение кавказской природы, в том числе и при разрушении заповедника Западный Кавказ, когда Путин строил там дорогу Адлер — Красная Поляна. Он же, кстати, там еще и разоблачал эту историю с дворцом Путина в Геленджике за миллиард долларов. Сейчас они ему безумное обвинение предъявили в попытке убийства. Газарян вообще муху не обидит. Его в Таллине встретил, слава Богу, он там жив-здоров, все нормально. Но он тоже член Координационного совета.
То есть вынуждены люди уезжать. И Сергей Удальцов находится под домашним арестом.
К. ЛАРИНА: Борь, поскольку времени мало, все-таки самая-то главная претензия со стороны людей, которые выбирали, голосовали честно за этот Координационный совет, за этих кандидатов. То, что все равно Координационный совет на сегодняшний день, как Академия ТЭФИ, живет от церемонии до церемонии. Между церемониями ничего не происходит. А происходят невероятно важные вещи, которые требуют какого-то отклика.
Б. НЕМЦОВ: Я вам только одно скажу. Давайте, Ксения, так: у меня претензий к Координационному совету не меньше, чем у вас. И я уже о них сказал. Только почему с Координационным советом борется власть, почему все находятся под гнетом? Почему Таню Лазареву и ее мужа выгнали с работы? Почему у остальных, в том числе выдающихся людей возникли проблемы, у того же Мирзоева, члена Координационного совета, выдающегося нашего режиссера? У поэта Димы Быкова? Почему у них всех проблемы? Можно узнать? Власть ненавидит Координационный совет. Уже хотя бы поэтому надо сохранить. Неужели непонятно? Зачем им подарки делать. Они борются с
Координационным советом, они его боятся. Значит, мы какую-то угрозу представляем, несмотря на все ошибки, выверты и так далее, и тому подобное.
Поэтому когда говорят «давайте похороним его, он нам не нужен и так далее», я не хочу подарки Путину делать. Просто не хочу — и все.
В. ДЫМАРСКИЙ: 31 % считает, что Координационный совет более эффективен, 69 % считает, что политическая партия.
К. ЛАРИНА: Люди хотят партию.
Б. НЕМЦОВ: Пожалуйста, послушайте, у людей есть все возможности. Пожалуйста, приходите в РПР-ПАРНАС, приходите в любую другую партию, нет никаких проблем. Это разные функции. Смотрите, партии в демократических странах борются за власть путем выборов, Координационный совет — это изобретение авторитарной. понимаете, это изобретение оппозиции в авторитарной системе.
В. ДЫМАРСКИЙ: Мы же не спрашиваем, что эффективнее в борьбе с властью, мы спрашиваем, что эффективнее для объединения оппозиции.
Б. НЕМЦОВ: Дело в том, что.
К. ЛАРИНА: Для объединения электората, людей.
Б. НЕМЦОВ: Дело в том, что надо быть наивным человеком и ничего не понимать, считая, что националисты, либералы и левые могут объединиться в одну партию. Это невозможно. Потому что Координационный совет — это парламент, там каждый имеет свою позицию, он ее как-то отстаивает и проводит, вступая в альянсы. А партия — она имеет внятную социальноэкономическую базу. Например, РПР-ПАРНАС — партия европейского выбора России. РПР-ПАРНАС — это партия против произвола и коррупции, это партия за демократические выборы в России, это партия среднего класса, это партия образованных людей и так далее.
Очевидно совершенно, что это партия, это часть народа. И если, например, националисты, которые кричат «Россия для русских», не будут нас поддерживать, то я буду счастлив, например. Я не хочу, чтобы они нас поддерживали.
К. ЛАРИНА: Борь, но тут еще такой момент. Возвращаясь к менталитету нашего народа. Как бы нас не кормили этими сказками про демократию, мы все равно голосуем за личность, за человека. Я думаю, что отрицать вы это не будете.
Б. НЕМЦОВ: Это очевидно, да.
К. ЛАРИНА: Поэтому когда люди голосуют за партию новую, наверное, они предполагают простую структуру. Есть человек, есть лидер (как в свое время был Борис Николаевич Ельцин), который вокруг себя формирует некую команду, некую подушку, на которую он опирается. И под него собираются все. А здесь у нас получается каждой твари по паре, на каждый вкус. И для каждого есть свой любимый.
Б. НЕМЦОВ: Координационный совет в выборах не участвует. Координационный совет не участвует в выборах, он не выдвигает единый список, он не участвует в президентской кампании.
К. ЛАРИНА: То есть вы считаете, что еще не настало время, когда есть одна партия, которую мы считаем партией оппозиции, которая может выдвинуть одного человека и работать на этого человека?
Б. НЕМЦОВ: Ксения, мы должны смотреть правде в глаза: никакой одной оппозиционной партии никогда не будет. Очевидно, что, например, левые являются оппозицией, да, они сторонники государственной собственности. Мы считаем, что государственная собственность — это коррупция и полная деградация. Мы с левыми можем сидеть в парламенте в Координационном совете, но мы с ними не можем быть в одной партии. Дальше: люди, которые по цвету глаз определяют, можно с человеком общаться или нельзя, эти люди никогда в жизни не будут с нами. Поэтому давайте уж говорить честно.
На оппозиционном фланге может быть три партии. Может быть партия европейского выбора, либерально-демократическая, например «РПР-ПарНаС». Может быть партия националистов, условно скажем, «Россия для русских», и может быть партия левых — «отнять и поделить», ну, грубо, да? Может быть три всего партии. Но не может быть одной партии.
К. ЛАРИНА: Алексей Навальный к какой.
Б. НЕМЦОВ: Мне кажется, что он ближе к нам, судя по всему. Хотя его обвиняют в национализме. Честно говоря, я сколько с ним ни общался, как-то ничего такого не слышал.
К. ЛАРИНА: Вы в перспективе в нем видите лидера такого масштаба, как был Ельцин, который мог бы объединить многих?
