В. Чернявский - Внимание! Западня!
Вскоре после разгрома гитлеровского государства Маураху снова удалось занять «высокое положение» на Западе Германии. И в этом нет ничего удивительного — такова политика тех, кто стоит там у власти. На процессе по делу о запрещении Коммунистической партии Германии было даже объявлено, что Маурах выступит «в качестве представителя федерального правительства». Но его слишком известное прошлое могло только повредить и без того весьма сомнительной репутации боннского правительства. Быстро опомнившись, власти были вынуждены отказаться от услуг Маураха. Его честолюбивые планы воссоздания Института восточного права (читай: «институт клеветы против социалистических стран»), прекратившего во Вроцлаве свое бесславное существование, провалились. В первую очередь это произошло по причинам «высшей политики» (сначала в Бонне не хотели открыто восстанавливать реакционные учреждения), а потом — просто не было достаточных денежных средств. Финансовую поддержку Маураху оказал «Следственный комитет». Задачи этой подрывной организации совпали с целями Маураха. И Маурах, и «свободные юристы», окопавшись на переднем крае «холодной войны», без устали клеветали на социалистические государства. Итак, контакт был установлен: Маурах вступил в «Кружок друзей» и «немецкую секцию», и ему представилась благоприятная возможность обратиться к «Следственному комитету» с просьбой об оказании помощи в изыскании денежных средств.
Как раз в это время Эрдман сгорал от охватившего его с новой силой честолюбия. Он стал руководителем «свободных юристов». Его речи, напичканные юридическими терминами, слушали многие высокопоставленные лица, политические деятели «свободного мира» и даже известные юристы. Все они аплодировали Эрдману. Его фамилия фигурировала в списке членов пусть сомнительного, но международного конгресса. Но он не был ученым-юристом, и здесь ему не помогли ни его провокационные выступления, ни ловкость жулика. Просьба Маураха давала Эрдману шансы на достижение заветной цели. По своему многолетнему опыту Эрдман знал, что на финансовую поддержку может рассчитывать только тот, кто уже оказал серьезные услуги подлинным хозяевам боннской республики. В противоположность Маураху у Эрдмана были надежные связи с финансовыми источниками в различных боннских министерствах. И он в любое время мог доказать, что для распространения и «научной постановки» пропаганды, направленной против социалистических стран, необходимо создать специальный институт. Соглашаясь помочь Маураху, Эрдман выдвинул свои условия. Это — согласование рабочих планов будущего института с задачами «Следственного комитета» и замещение должности директора ставленником Эрдмана.
Общность задач и целей быстро сближает людей. На себя лично Эрдман взял соответствующие организационные мероприятия. Как и следовало ожидать, от боннских правительственных органов вскоре были получены необходимые денежные средства. Там даже обрадовались, узнав, что директором института будет «ветеран похода против коммунизма» нацистский профессор Маурах, а вторым директором — главарь «Следственного комитета» Эрдман. Такой состав руководства института обеспечивает полное подчинение его «деятельности» задачам боннской политики. Весной 1958 года, выступая по баварскому радио, Рейнгарт Маурах с удовлетворением заявил:
«Благодаря помощи правительства Федеральной Республики и земельного баварского правительства институт удалось поставить на прочную финансовую основу».
Но еще большее удовлетворение «д-р Тео Фриденау» испытал 22 ноября 1957 года, когда был основан новый филиал «Следственного комитета», а он к своим титулам добавил еще один, причем довольно громкий, — «директор института».
В настоящее время вторым директором института является преемник Эрдмана — Вальтер Розенталь.
III. Агентурный аппарат «Следственного комитета свободных юристов»
* * *
В целях получения информации для широкой, как мы уже видели, провокационной деятельности, а также для сбора по требованию хозяев шпионских сведений «Следственный комитет свободных юристов», впрочем как и другие шпионские центры, использует сеть шпионов, которых скромно именуют «сотрудниками».
Так как аппарат «сотрудников» постоянно сокращается, проблема вербовки новых агентов (а это необходимо для дальнейшего существования «Следственного комитета») приобретает для «свободных юристов» решающее значение.
1. Вербовка шпионов
Так называемые «сотрудники» преимущественно вербуются из лиц, обращающихся в «Следственный комитет» за советом и помощью по различным правовым вопросам. Эти люди независимо от мотивов, побудивших их обратиться в «Следственный комитет», вольно или невольно вступают на путь преступлений. Кто не найдет в себе силы сразу же отойти от комитета, тот с каждым визитом к «свободным юристам» все больше и больше запутывается в сетях профессиональных шпионов, постоянно совершенствующих применяемые ими методы вербовки. Их грязное ремесло состоит в том, чтобы ложью, обманом и пустыми обещаниями, а затем путем вымогательства и шантажа впутать «клиентов» в темные делишки, толкнуть их на преступление и тем самым сделать несчастными.
Многие бывшие агенты «Следственного комитета» не раз подтверждали это на судебных процессах в ГДР, когда они держали ответ за свои преступления. Об этом свидетельствуют и информационные отчеты и документы «Следственного комитета», а также показания его бывших официальных сотрудников, которые отказались от деятельности, направленной на подрыв мира и взаимопонимания между народами, и порвали со «свободными юристами».
Показание бывшего агента Герберта Ритшеля из Виккерштедта дает представление о подлых методах вербовки агентов «Следственного комитета». На допросе в органах государственной безопасности ГДР Герберт Ритшель рассказал следующее:
«Примерно в августе 1954 года я нашел в Западном Берлине «Следственный комитет». Я явился туда, чтобы навести справки о своем отце, который с 1938 года проживал в Англии. Ни я, ни моя мать давно не получали от него никаких вестей. В «Следственном комитете» меня принял пожилой мужчина, фамилию которого не знаю. Я сообщил ему данные об отце. Мне было предложено прийти еще раз. Примерно через восемь дней я пришел снова. В этот раз меня познакомили с сотрудником «Следственного комитета» Ольбрихом. Он расспрашивал меня о железных дорогах ГДР. Я, как служащий железных дорог, имел возможность удовлетворить любопытство Ольбриха и сообщил интересующие его сведения. Кроме того, я должен был передавать Ольбриху служебные документы. Ольбрих отобрал у меня подписку о сотрудничестве со «свободными юристами», после чего я получил кличку Марта Герих». Таково показание агента Ритшеля. Сведений о своем отце он так и не получил, но зато стал шпионом.
Другой агент Ганс-Дитер Шмидт, до ареста инженер на металлургическом заводе в Хеннингсдорфе, поверил болтовне западных радиостанций и решил получить в «Следственном комитете» «юридическую консультацию». Он хотел выяснить вопросы, связанные с расторжением брака, и заодно узнать адрес знакомого адвоката, бежавшего в свое время из ГДР.
Бывший резидент Ханшман (он же Петере), «кормил» Шмидта обещаниями, не давая определенного ответа.
И Шмидт приходил в «Следственный комитет» несколько раз. Некоторое время спустя он обратился за «юридической помощью» к резиденту Калиновскому. На этот раз Шмидт хлопотал о снятии западноберлинскими властями ареста с текущего счета его матери в одной из сберегательных касс Западного Берлина. Калиновский использовал это для вербовки Шмидта. Он пообещал похлопотать об освобождении счета, а в качестве взаимной услуги потребовал от Шмидта обещания постоянно сотрудничать в «Следственном комитете». Шмидт согласился и стал агентом. Никакой помощи Калиновский ему, конечно, не оказал.
На допросе в органах государственной безопасности агент «Следственного комитета» Альфонс Мильц, работавший до ареста бригадиром на народном предприятии «Тифбау» в демократическом Берлине, показал:
«После восстановления концерна «УФА» меня, как бывшего служащего этой фирмы, вызвали в Западный Берлин за получением единовременного пособия в размере шестимесячного оклада. Но выплатили мне лишь половину этого. Тогда я обратился в «Следственный комитет» за советом, как получить остальную сумму. В «Следственном комитете» я познакомился с сотрудником, который представился как доктор Бергер. Он спросил меня, где и кем я работаю. Узнав, что я бригадир на народном предприятии «Тифбау», он предложил мне поддерживать связь со «Следственным комитетом» и информировать ею обо всем происходящем на «Тифбау». Я согласился. Позже, встречаясь с Бергером в Западном Берлине, я сообщал ему сведения о народном предприятии «Тифбау». Дом на Лимаштрассе — западня. Красноречивым доказательством этого могут служить случаи с Ритшелем, Шмидтом, Мильцем и многими другими лицами, которые, придя в «Следственный комитет», впервые переступили порог тюрьмы. Их показания разоблачают преступный характер деятельности «свободных юристов».
