Андрей Манчук - Наследники Че Гевары
Трагедия Сабры-Шатилы стала знаменем сопротивления, катализатором освободительной борьбы для нескольких поколений палестинцев. Типичный лагерь беженцев, с оживленной уличной торговлей и узкими щелями между барачных домов, он и сегодня представляет собой нечто большее, чем обычный бедный квартал Западного Бейрута. Свежая, дымящаяся кровь забитых животных ручьем течет по его улицам. Невыносимое социальное положение палестинских беженцев — еще одна грань преступлений империализма, который продолжает уничтожать этих людей бесправием и нищетой. Однако, именно эти условия ставят палестинцев в авангард освободительных движений Третьего мира. Сегодня, когда престарелый убийца Шарон уже закончил свои дни, на улицах Сабры растет новое поколение тех, кто рано или поздно вырвется из этого гетто. Кто завоюет право жить в новой, свободной Палестине.
Партийный офис, каким он должен быть. Портреты коммунистов. Встреча с Генсеком.Офис ЦК Компартии Ливана находится в мусульманском Западном Бейруте. Сам офис — большой, немного ободранный дом. Слева от входа, на стене, небрежно нарисованы серп и молот. У дверей, на белом пластиковом стуле, как будто вынесенном из летнего кафе, сидит вооруженный автоматом охранник. Внутренняя обстановка здания проста и аскетична. Закрытая стоянка для автомобилей оборудована во внутреннем дворе — чтобы никто не мог заминировать машину или отследить момент ее выезда в город.
Штаб-квартира Компартии Ливана — влиятельной политической организации, авторитетной внутри своей страны, разительно отличается от роскошных особняков украинской, молдавской, российской компартий. Эта разница также дает о себе знать при общении с Генеральным секретарем КПЛ, и прочими членами политического руководства партии. Интеллектуальный уровень ливанских товарищей приятно контрастирует с невежеством и дешевым популизмом постсоветских «левых» лидеров. Впрочем, это не стало для нас открытием — благодаря общению с нашими ливанскими друзьями, мы уже знали, что представляют собой коммунисты этой страны.
Необходимо особо сказать о них несколько слов. Товарищ Мишель — человек энциклопедических знаний и редкой культуры, инженер, лингвист, основатель сайта arabic.communist.ru. Товарищ Искандар — профессиональный журналист, сын видного ливанского коммуниста, одного из основателей КПЛ. Человек большой душевной широты, ведущий сотрудник крупного нового агентства и один из авторов печатного бюллетеня арабского Комру. Товарищ Зейд — выходец из шиитской семьи с Юга Ливана — это в его деревне, на израильской границе, пели мы наши советские песни. В молодости он заразился марксизмом и создал коммунистическую ячейку в родной деревне. Затем — вступил в партизанский отряд КПЛ, став боевым инструктором. На стене в кабинете Генсека Компартии Ливана мы видели плакат с лицами членов партии, павших во время гражданской войны за освобождение этой страны. Там же висели старые плакаты общеливанского сопротивления, в рамках которого КПЛ была вынуждена сотрудничать даже с самим чертом — шиитской «Хизболлой».
Эти люди вызвали у нас восхищение политической принципиальностью и преданностью своим идеалам. Но дело было не только в их зрелой марксистской позиции, которая могла бы дать сто очков вперед большинству членов отечественных компартий. Наши ливанские друзья представляли собой редкий человеческий тип — тип советских людей, почти исчезнувший в бывшем СССР, но сохранившийся в сражающемся Третьем мире. Такими же, атипичными для общества потребления и наживы, выглядели рядовые чависты в Боливарианской Венесуэле. Здесь, на Ближнем Востоке мы могли видеть немало подобных людей. Залог того, что коммунистическое движение Ливана имеет неплохие виды на будущее — а значит, надежду на лучшую жизнь сохраняет и вся эта удивительная страна.
Многие члены КПЛ покинули ее в начале 90-х годов по причине идейных разногласий с тогдашним руководством партии. Покойный Генсек Хауи, о котором вроде бы не с руки говорить плохие слова, долгое время вел КПЛ в фарватере «еврокоммунизма» французской Компартии, сохраняя отношения с силами, близкими к империализму. Тяжелая обстановка вооруженной, непарламентской борьбы спасла эту партию от окончательного перерождения, не позволив ей деградировать и сойти с политической сцены. Сегодня она ищет новые дороги развития, выступая против империалистического вмешательства в дела своей родины и за демократизацию ее политической системы. Об этом подробно рассказал нам дипломированный физик, выпускник французского вуза, Генеральный секретарь КПЛ товарищ Хададе:
«Ливанская коммунистическая партия переживает ответственный период. Дело в том, что наша партия не вписывается в политическую структуру Ливана. Наша страна была разделена колонизаторами по конфессиональному признаку, при содействии ливанской буржуазии. Колонизаторы с самого начала пробовали использовать нас как плацдарм в этом регионе планеты. Этому вмешательству способствует сохранение конфессиональной мозаики, которая давно не соответствует социальной структуре страны. Наш политический режим, по своему классовому содержанию, представляет собой межконфессиональный альянс различных сил буржуазии. Общественно-политическая структура страны состоит из семнадцати религиозных конфессий, включая шестеро основных. Ни одна из них не представляет собой большинство. Такая структура позволяет империализму контролировать регион, манипулируя периодическими конфликтами. Благодаря этому, они сумели предотвратить победу прогрессивных сил, которая была возможна на разных этапах истории Ливана.
Наше конфессиональное разнообразие могло бы стать примером демократического взаимодействия культур, важным для всего арабского мира. Однако оно постоянно используется в отрицательных целях. Запад, в лице англо-французских империалистов, а затем — США, всегда пользовался противоречиями конфессиональной структуры для того, чтобы провоцировать конфликты внутри страны, не давая победить демократическим, левым течениям. Ливанский режим всячески способствует планам иностранного вмешательства, постоянно подчеркивая конфессиональные различия. Каждая группировка имеет свои институты власти и управления, а также, масс-медиа, вузы, и прочее. Партии и политические организации представляют интересы отдельных кланов и конфессиональная структура всегда преобладает над единством страны. Например, частные медиа гораздо богаче и влиятельней государственных. И поскольку руководители конфессий являются ведущими политиками страны, все активы государства поставлены обслуживать интересы их частных конфессиональных структур.
Отличие нашей позиции от позиции остальных политических сил Ливана — в разном понимании угрозы для национального суверенитета страны. Мы считаем, что наш суверенитет постоянно попирается путем иностранного вмешательства — регионального или международного. С другой стороны, его подрывают конфессиональные группировки внутри Ливана. Многие из них постоянно апеллируют к Западу, чтобы заручиться его поддержкой. Мы считаем, что началом для изменения положения в нашей стране должна стать отмена конфессиональной системы, подрывающей единство страны. А также, изменение политического режима, который держится благодаря ней. Соответственно, наша партия всегда являлась объектом нападений — как со стороны империализма, так и со стороны внутренних конфессиональных группировок. Избирательные законы в нашей стране специально составлены с расчетом того, чтобы не допустить в парламент крупнейшую светскую неконфессиональную силу — коммунистов, в рядах которой состоят ливанцы из христианских и мусульманских семей. Во всем мире есть два вида избирательных систем — мажоритарная или пропорциональная. Кроме Ливана. Здесь списки составляются на конфессиональной основе, и потому Компартия, самая мощная из светских сил, не может войти в местные и государственные органы власти. Однако, несмотря на возрастающие нападки на нашу партию, несмотря на уже подтвержденное давление на КПЛ со стороны посольства США в Ливане, мы развиваемся и укрепляем свои позиции. Враждебное отношение со стороны империализма делает нас притягательными для молодежи. Да и сама агрессивная деятельность против нас — это тоже важный показатель. Она говорит о том, что империализм и реакционные силы боятся Компартии Ливана».
Последнее, вероятно, является главным отличием между ближневосточными и постсоветскими коммунистами. Ливанские левые остаются полноценным и независимым субъектом политического процесса в специфической обстановке своей страны — в то время, как наши отечественные собственники брэнда «компартия» давно согласились на роль сателлитов различных группировок буржуазии. Враги наших народов больше не боятся этих «коммунистов».
