Анатолий Мамонов - Встречи на берегах Ёдогавы
Подробное описание этой игры на русском языке впервые было дано полвека назад М. М. Васильевским, повторно — в «Неделе» (4–10 июля 1961 г.): на последней ее странице есть изображение всех фигур и краткое изложение правил игры. Правда, игра названа не сёги, а шоги — так раньше было принято транскрибировать.
…К концу дня Международного шахматного турнира памяти Саката Санкити в «Цутэнкаку-тава» нам принесли свежие, пахнущие типографской краской вечерние газеты со снимками участников турнира. Но разговор с Кумагаи-саном еще не окончен.
— Как организуются в Японии шахматные соревнования?
— У нас две организации шахматистов, соответственно двум видам шахмат: «Нихон сёги рэммэй» и «Нихон чес кёкай».
Кумагаи-сан на мгновение умолкает, а я делаю пометки в блокноте, с которым не расставался во время пребывания в стране. Как быть с переводом названий этих организаций, думаю я. И то и другое можно перевести: «Шахматная федерация Японии» (или «ассоциация»). Но как быть с «сёги» и «чес»? Пожалуй, эти слова следовало бы поставить в скобки: «Шахматная федерация Японии (сёги)», «Шахматная ассоциация Японии (чес)». А если обойтись без пояснения в скобках? «Японская федерация сёгиистов» и «Шахматная ассоциация Японии»? Пожалуй, гак будет лучше.
— «Нихон сёги рэммэй», — продолжает мой собеседник, — проводит соревнования сёгиистов. Вернее, через федерацию осуществляется связь между игроками и влиятельными газетами, которые финансируют и устраивают матчи. Без этой финансовой поддержки не может состояться ни одно состязание. Два года назад, например, чемпионат Японии проводился газетой «Ака-хата» — органом Компартии Японии, но завершить его не удалось.
— Каждый участник соревнований на первенство страны должен сыграть сорок партий. В это число входят партии не только национального матча, но и предшествующих ему отборочных соревнований. Бывает, число сыгранных партий колеблется от тридцати до пятидесяти. Партия продолжается два часа — по шестьдесят минут на участника. Первые, так сказать, низовые соревнования проводятся между спортсменами низшего квалификационного разряда «сандан» (дословно «третья ступень»). Тринадцать игроков третьей ступени должны сыграть между собой по двенадцать партий. Занявшие первое и второе места переходят в следующую, четвертую ступень — «ёндан». Тринадцать сильнейших из них также играют между собой по двенадцать партий. Победители (занявшие два первых места) переходят в следующую группу — «годан» (пятая ступень). Дальше события развиваются аналогично, с той лишь разницей, что победитель последней восьмой ступени становится чемпионом Японии и получает денежную премию. Подобные турниры проводятся с апреля по июнь. В них участвуют только npoфессионалы.
— Что это означает?
— Профессионалы этим живут. Деньги им платят газеты, берущие на себя подготовку соревнований, рекламу и прочее.
— Сколько же получает чемпион Японии?
— О, это секрет! — смеется Кумагаи-сан. — Доходы чемпиона известны только тем, от кого он получает деньги, и тем, кому он платит налоги.
Как бы там ни было, а обладатель титула чемпиона — значительная фигура в Японии, он пользуется почетом и уважением в широких общественных кругах.
— Как же появляются игроки-профессионалы?
— Японская федерация сёгиистов имеет разветвленную сеть своих филиалов по всей стране. Существует множество местных клубов, в которых обучаются начинающие, играют любители. С ростом мастерства любитель может стать профессионалом.
— Играют ли в сёги где-нибудь за пределами ЯпоНИИ?
— Нет-нет, это чисто японская игра.
— Популярны ли в Японии европейские шахматы?
— Менее популярны, чем сёги, они только «осваиваются». Однако следует отметить, что в популяризации чес большую роль играет Шахматная ассоциация Японии. Она объединяет уже около трехсот шахматистов и издает ежемесячный бюллетень.
— А соревнования проводятся?
— Да, победитель нынешнего всеяпонского турнира — мой хороший друг Хигаси Кохэй, он живет в Токио. Недавно в составе японской команды он участвовал в Международном шахматном турнире в Сингапуре.
— А нельзя ли с ним увидеться? Ну, скажем, когда он приедет к нам на ЭКСПО-70?
— Охотно вас познакомлю… Сегодня же позвоню ему в Токио.
Разговор о токийском чемпионе завершился неожиданно возникшей идеей: а что если устроить товарищеский матч между японскими шахматистами и сборной Советского павильона на ЭКСПО-70? Есть же в Осака члены Шахматной ассоциации Японии?
— Да, конечно, — подтвердил Кумагаи. — В Киото, например, живет второй шахматист Японии — профессор Тандай. Он чемпион района Кансай, где проживает примерно треть населения страны.
Кумагаи-сан оказался весьма предприимчивым. Он переговорил с ведущими мастерами шахмат и вскоре позвонил мне — предложил команду из пяти человек. Однако накануне турнира по просьбе японской стороны число участников было увеличено до восьми, в состав команды вошла одна женщина.
Утром 11 августа мы вышли встречать японских гостей. Как обычно, перед входом струилась нескончаемая река посетителей, впадавшая, словно в тоннель гигантской скалы, в павильон СССР. Река текла, сдерживаемая не только поразительной выдержкой и дисциплинированностью японцев, но и искусственными берегами ажурных перегородок.
Как почетных гостей встретили мы сборную команду шахматистов Японии. Каково же было наше удивление, когда выяснилось, что среди пришедших (а пришли шахматисты с семьями, ведь это был повод посмотреть Советский павильон, о котором только и говорили по всюду) чемпион Японии Хигаси Кохэй.
На втором этаже павильона временно закрыли до ступ к читальному залу. Посетителей встречал огромный щит с надписями на двух языках: «Привет японским и советским участникам Международного шахматного турнира».
Расставили столики, завели часы. Бросили жребий. На первой доске — Хигаси Кохэй и Евгений Ильин, на второй — профессор Тандай Коити и я. Все было как на настоящих международных турнирах, с одним лишь «но». Мы представляли лишь незначительную территорию нашей страны, павильон СССР, перед нами же была сборная целой страны, Японии. Можно представить себе наше состояние. Волновались, правда, не только мы, но и наши противники: для них мы были представителями могучей шахматной державы, и кто знает, как обернется дело. Чаша весов колебалась то в ту, то в другую сторону. После упорной борьбы выиграл чемпион Японии Хигаси-сан. Но все же счет был 4: 3 в нашу пользу. Оставалась последняя недоигранная партия — моя.
Тандай Коити, мой противник, выглядит очень молодо, хотя уже имеет звание профессора и преподает на физико-математическом факультете Киотоского университета. Он немного объясняется по-русски и убежден, что стать настоящим шахматистом без знания русского языка невозможно.
Играли мы осторожно, прощупывая друг друга, и в результате счет стал 5: 3 в нашу пользу. Этот турнир доставил нам не только много тревог, но и немало приятных минут. На приеме в честь участников турнира администрация Советского павильона вручила гостям сувениры. Расстались мы друзьями с надеждой на новые встречи.
С медведями — в медвежий край
…Кочевавшие по городам Японии черные мохнатые мишки задыхались. Володя Белавин, работник Московского цирка, обладатель медвежьей силы, обкладывал клетки глыбами искусственного льда. Признательно принимали его заботу четвероногие артисты.
…В июле японское солнце затянуто обычно пеленой дождя, но в те дни было ослепительно светло и нестерпимо душно.
Вот ваш билет на поезд, по приезде вас встретят, — сказал мне в токийской конторе г-н Ямагути, представитель фирмы, пригласившей летом 1968 г. на гастроли в Японию цирковых артистов социалистических стран.
Среди советских участников был и прославленный дрессировщик медведей народный артист СССР Валентин Иванович Филатов.
Токийский железнодорожный вокзал огромен и на первый взгляд беспорядочен, как, впрочем, все вокзалы больших городов. Воскресный день после полудня… Толпы людей — торопливо идущих и терпеливо стоящих у четко очерченных полос с номерами вагонов, которые должны остановиться именно в этом месте, носильщики в красных форменных фуражках, пронзительные гудки прибывающих и отъезжающих поездов. Найти платформу и нужную полосу с номером вагона оказалось совсем непросто в сутолоке лабиринтов, какими представились мне ведущие к поездам Токийского вокзала подходы. Позже я замечал не раз, что и японцы порой ориентируются здесь с трудом, это несколько утешало. Но вот экзамен мой позади. Электричка уносит меня на северо-восток, в направлении Тохоку — своеобразного географического района страны.
Еще со студенческих лет мне запомнился этот район по лекциям профессора Константина Михайловича Попова, который не только увлекал нас своими рассказами о Японии, своей влюбленностью в географию, но и неукоснительно требовал самого тщательного запоминания малейших изгибов береговой линии, бесчисленных заливов, выступов и островков, речушек, возвышенностей… Как пригодилось мне все это здесь, даже в электричке, в этом почему-то почти пустом вагоне!
