Ёсида Кэнко-Хоси - Записки от скуки
Для самого человека необходимо следующее: во-первых, еда, во-вторых, одежда, в-третьих, жилье. Основные потребности людей не выходят за пределы перечисленного. Спокойная жизнь без страданий от голода и холода, от ветра и дождя доставляет радость. Однако все люди болеют. Если проникает в тебя болезнь, страдания от нее невыносимы. Ты только и думаешь о лечении. Тех, кто не в силах обеспечить себя всеми необходимыми, включая лекарство, предметами, считают бедняками. Тех, кто не нуждается в них,- богатыми. Тех, кто требует себе чего-то сверх перечисленного, называют расточительными. Если человек бережлив, то, кем бы он ни был, он довольствуется малым.
CXX
Очень привлекателен Дзэхо-хоси -, который спокойно коротал свой век, от рассвета дотемна вознося молитвы Буд-де, и не похвалялся ученостью, несмотря на то что никому из секты Чистой Земли не уступал в ней.
CXXI
Чтобы совершить обряд сорок девятого дня, оставленные в этом мире пригласили некоего мудреца. Проповедь была замечательной, и все присутствующие обливались слезами. После того как священнослужитель ушел, слушатели стали обмениваться впечатлениями. «Сегодня он казался особенно благородным, более благородным, чем всегда»,- говорили они. И тут один человек заметил:
– Что ни говорите, а это, видимо, потому, что он так здорово похож на китайскую собаку!
Все очарование пропало, и всем стало смешно. Разве же это способ хвалить проповедника? А еще он сказал:
– Если, вздумав угостить кого-нибудь вином, ты выпьешь прежде сам, а потом попытаешься заставить пить другого – это то же самое, что замахиваться мечом на человека. Меч обоюдоостр, поэтому, подняв его, ты прежде всего отсечешь собственную голову. Коли прежде напьешься и свалишься сам, то не сможешь, вероятно, напоить другого.
Пытался ли он сам-то когда-нибудь рубить мечом? Это очень забавно.
CXXII
Один человек говорил:
– Не следует играть с тем, кто, вконец проигравшись в азартной игре, хочет поставить на карту все без остатка.
Нужно знать, когда наступает время перелома в игре, при котором, продолжая игру, можно победить. Того, кто знает такое время, и называют хорошим игроком.
СХХIII
Лучше не исправлять совсем, чем исправлять без пользу,
СХХIV
Масафуса-дайнагон был человеком настолько талантливым, умным и приятным, что его намерены были уже возвести в генералы, но тут один из приближенных доложил экс-императору:
– Только что я наблюдал ужасную сцену.
И августейший спросил его:
– Что именно?
– Через дыру в заборе я видел, как господин Масафуса отрубил живой собаке лапы, чтобы накормить сокола.
Это вызвало негодование и отвращение экс-императора, который переменил свое высокое благоволение к Масафуса и не изволил допустить его продвижение по службе. Удивительно, конечно, что такой человек держал сокола, однако рассказ о лапах собаки не имел основания.
Ложь предосудительна, но сердце государя, воспылавшее негодованием при сообщении о такой жестокости, достойно глубокого уважения. Вообще говоря, люди, которые развлекаются, убивая, мучая и заставляя драться живые существа, подобны зверям, пожирающим друг друга.
Если внимательно присмотреться ко всевозможным птицам, животным и даже крохотным насекомым, то окажется, что они заботятся о детенышах, привязаны к родителям, обзаводятся парами, ревнуют, сердятся, кипят страстями, ублажают свою плоть и цепляются за жизнь,- и во всем этом значительно превосходят людей по той причине, что совершенно глупы.
Разве не больно бывает всякий раз, когда им достаются мучения, когда у них отнимают жизнь? Тот, чье сердце не проникается состраданием при взгляде на любого, кто обладает чувствами,- не человек.
СХХV
Янь Хуай ставил целью не причинять людям беспокойства. Вообще говоря, мучить людей и доставлять им несчастье не следует, даже у людей низкого сословия нельзя отнять волю. Кроме того, иногда развлекаются тем, что обманывают, запугивают или стыдят малых детей. Взрослый человек к заведомой неправде относится равнодушно, а в младенческое сердце глубоко западает боязнь, стыд и душевные муки, оставляя там действительно тяжелый след. Развлекаться, доставляя ребенку муки,- значит не иметь в душе сострадания.
И радость, и гнев, и печаль, и наслаждения взрослого человека – все тщета и заблуждение. Но кто не подвержен влиянию кажущихся реальными призраков!
Причинить человеку душевную боль значит сделать ему гораздо больнее, нежели даже изувечив его тело. Болезни наши тоже в большинстве своем Проистекают из души. Извне при ходящих болезней мало. Необходимо знать следующее: бывает, что, желая вызвать пот, мы принимаем лекарство, но проку от этого нет, однако же стоит нам хоть раз испытать страх или стыд – пот выступит непременно; причина тому – душа. Известен даже такой случай, когда человек стал седым, делая надпись на башне Линъюнь.
CXXVI
Нет ничего лучше, чем, ни с кем не споря и обуздав себя, согласиться с противником. Отложить свои дела, чтобы позаботиться о другом человеке, прекрасно.
Как известно, человек, любящий состязания, всегда стремится к победе. Ведь радость от своего превосходства над противником связана с невозможностью получить удовлетворение от проигрыша. А мысль о том, что, проигрывая сам, ты доставляешь удовольствие противнику, лишала бы нас интереса к игре. Но желать победы, чтобы принести другому разочарование, безнравственно.
Находятся и такие люди, которые, играя даже в дружеской компании, вовсю обманывают партнеров и при этом упиваются своим превосходством. Это тоже непорядочно. Поэтому во многих случаях длительная неприязнь начинается с первой совместной пирушки. Это все вред, наносимый пристрастием к спорам.
Чтобы превзойти в чем-то людей, следует думать лишь о том, чтобы, занявшись науками, превзойти их в мудрости. Когда вы постигнете Учение, то поймете, что не должно похваляться добродетелью и ссориться с товарищами. Только сила Учения позволяет нам отказаться от высокого поста и отвергнуть выгоду.
CXXVII
Тот, кто беден, стремится воздавать почести богатству, тот, кто стар, стремится воздавать почести силе. Если че-ловек не может достигнуть цели, ему разумнее всего остановиться как можно быстрее. Мешать ему значит совершать ошибку. Усердствовать через силу, не считаясь со своими возможностями, значит совершать ошибку самому.
Если бедный не знает своего места, он ворует; если не знает слабосильный, он заболевает.
CXXVIII
Дорога Тоба получила свое название не после того, как был построен дворец Тоба. Говорят, будто еще в «Запис-ках принца Рихо» сказано: наследный принц Мотоёси так громко возглашал новогодние приветствия, что голос его был слышен от дворца Дайгоку до дороги Тоба. «
CXXIX '
В ночных покоях августейшее изголовье обращено на восток. Конфуций тоже ложился головой на восток, потому что, обратив изголовье к востоку, можно почерпнуть животворную силу.
В опочивальнях столь же общепринято обращать изголовье и на юг. Экс-император Сиракава почивал головой на север, однако север не пользуется любовью. Кроме того, говорят так: «Провинция Исэ расположена на юге. Как можно, чтобы государь ложился ногами в сторону святилищ Дай-дзингу!»
Но в императорском дворце поклонения святилищам Дайдзингу совершают, обратясь к юго-востоку, а не к югу.
CXXX
Однажды какой-то наставник в монашеской дисципли-не – имени его я не помню – саммаисо из храма секты Цветка Закона, в котором погребен экс-император Такаку-ра, взял зеркало и принялся внимательнейшим образом рассматривать свое лицо. В конце концов, безмерно расстроенный тем, что вид его безобразен и жалок, законоучитель возненавидел само зеркало, долго после этого боялся зеркал и никогда уже не брал их в руки. Кроме того, он перестал общаться с людьми и заперся в келье, откуда стал выходить только для исполнения храмовых служб. Услышав эту историю, я подумал, что это очень редкий случай.
Даже мудрейшие люди, умея судить о других, ничего не знают о себе. Но не познав себя, нельзя познать других. Следовательно, того, кто познал себя, можно считать человеком, способным познать суть вещей.
Не сознавая безобразности собственного обличья, не сознавая собственной глупости, не сознавая своего невежества в искусствах, не сознавая ничтожности своего общественного положения, не сознавая того, что годы твои преклонны, не сознавая того, что сам ты полон недугов, не сознавая близости своей смерти, не сознавая, как несовершенен Путь, которому ты следуешь, не сознавая собственных своих недостатков,- тем более не постигнешь чужих поношений.
Однако облик свой можно увидеть в зеркале; годы можно узнать, сосчитать. Но когда о своей внешности знают все, а поделать с нею ничего не могут, это все равно как если бы о ней и не знали. О том, чтобы улучшить свою внешность или уменьшить возраст, не может быть и речи. Но как же можно не отступиться от дела, едва только узнаешь о своей непригодности к нему? Как можно не смирить плоть, если узнал ты о своей старости? Как можно не призадуматься, коли узнал ты о том, что глупо ведешь себя?
