Федор Урнов - СССР глазами советологов
Если дела совсем плохи и вы оскорблены настолько, что необходимо устроить скандал (в оригинале — русское слово латинским шрифтом. — Примеч. перев.), возможны два варианта выхода из положения: можно вести себя грубо и некультурно, начать кричать и шуметь, обзывать официанта, т. е. дать волю чувствам, или избрать тактику, применяемую более культурными представителями московской интеллигенции: спокойно подойдите к официанту или администратору и спросите его, не будет ли он столь любезен и не посодействует ли, чтобы побыстрее был подан суп или другое блюдо, при этом пояснив спокойным голосом, что ваша бабушка находится при смерти и вы спешите, короче, напомните, что вы — тоже человек. Если вы закричите на официанта, он, вне всякого сомнения, сделает то же самое, а супа вы так и не дождетесь.
В принципе в экстремальных ситуациях посетитель имеет право потребовать книгу жалоб, т. е. подать официальную жалобу на служащего (в некоторых ресторанах есть и книги благодарностей). Согласно ресторанным правилам, книга жалоб выдается по первому требованию посетителя. На самом же деле ее практически никогда сразу не дают. Напротив, администратор или иное руководящее лицо постараются убедить посетителя, что дело не столь серьезно и что книга жалоб ему не нужна. Дело в том, что официальная жалоба, занесенная в книгу, может привести к тому, что этого официанта или служащего выгонят с работы, сделав соответствующую отметку в его трудовой книжке, и, разумеется, в результате подобных инцидентов падает репутация ресторана. Если же жалобную книгу просит иностранец, то это считается серьезным происшествием и может привести к печальным последствиям. На самом деле лучше всего действует угроза сделать запись в книге, что может здорово помочь в ходе скандала. Однако этот способ рекомендуется применять только в экстремальных ситуациях, например, когда вас обсчитали. Лучший способ добиться чего-либо — просить об этом тихим, вежливым и приятным голосом.
Хедрик Смит
Искусство быть потребителем
Хедрик Смит — опытнейший американский журналист, работал в Сайгоне, Каире, Вашингтоне, Париже. Как и Дейвид Шиплер, Смит был московским корреспондентом газеты «Нью-Йорк таймc». Книга советских впечатлений Смита с оригинальным названием «Русские» вышла в 1974 году, несколько месяцев была бестселлером номер один в США. «Редкая удача!», «Россия — вся целиком перед нами!», «Жизнь, душа и сердце русских!» — восторгались газеты того времени. Судите сами, в какой степени предлагаемый вам отрывок из книги Смита выражает нашу «душу и сердце».
К 70-м годам русские потребители стали очень привередливыми покупателями. Жители деревни согласны покупать что угодно, но горожане теперь много внимания обращают на качество продукции. У них сейчас много денег, но тратят они их очень неохотно. Однако наличие в продаже товаров народного потребления так же непредсказуемо, как и погода (а рекламы, эффективно помогающей покупателю, практически нет). Поэтому русские люди разработали целую систему защитных механизмов, чтобы как-то выйти из положения. Они знают, что на некоторых советских заводах, в частности в Прибалтике, производят приличные вещи: относительно модную женскую одежду, хорошие мужские сорочки, теплые спальные мешки, радиоприемники, лодочные моторы, и что вещи эти исчезают с прилавков в ту же минуту, как там появляются.
Поэтому русские люди беспрестанно бродят по магазинам в надежде оказаться «в нужный момент в нужном месте», т. е., используя жаргонное выражение, «когда выбросят что-нибудь хорошее»: начнут продавать дефицитные вещи. В ожидании такой удачи каждая женщина носит с собой сплетенную из веревок сумку — авоську, название которой происходит от русского слова «авось» — «может быть». Иначе говоря, сумка эта существует на тот случай, когда вам на глаза неожиданно попадется что-то нужное (в магазинах бумажных пакетов не дают). По этой же причине каждый мужчина, куда бы он ни шел, носит с собой портфель. Поначалу русские мужчины с портфелями казались мне образцом деловитости и учености. Однажды, сидя в одном из парков, я разговорился с известным ученым, который в середине разговора внезапно полез в портфель. Я решил, что он хочет достать какие-то бумаги, имеющие отношение к теме нашей беседы. Заглянув в его портфель, я увидел там кусок свежего мяса, завернутый в газету. Этот ученый жил на окраине города, мясо купил, чтобы отвезти домой, а в портфель полез только для того, чтобы проверить, не протекает ли оно. Вообще со временем я понял, что в портфелях принято носить апельсины, тюбики зубной пасты и даже ботинки, а не книги или бумаги.
Следующий защитный механизм — постоянно иметь при себе крупные суммы денег (в СССР не существует кредитных карточек, покупок в долг, чековых книжек и оперативных займов). Покупать в рассрочку можно лишь не пользующиеся особым спросом марки телевизоров и радиоприемников, которые производятся в большом количестве. Как объяснила мне одна дама, надо быть готовым к тому радостному моменту, когда вам попадется какой-нибудь дефицитный товар: «Следует носить с собой много денег наличными. Представьте: дают хорошие сапоги по 70 рублей. Нужно сразу встать в очередь. Бежать домой за деньгами не приходится: к тому моменту, как вы вернетесь, сапог уже не будет».
Очень привлекательной чертой русских людей является то, что они готовы поделиться деньгами с друзьями или коллегами по работе, если не намереваются совершить какую-нибудь крупную покупку. Как это ни парадоксально, у русских значительно меньше денег, чем у большинства американцев, но они намного более щедро одалживают их своим друзьям. Занять до следующей зарплаты 25, 50 или 100 рублей считается в порядке вещей. Для большинства людей важны не сами деньги, а возможность их хорошо потратить.
Следующий основополагающий принцип русских потребителей — покупать для других. Например, непростительной глупостью считается напасть на такую редкость, как, скажем, ананасы, польские бюстгальтеры, настольные лампы ГДР или югославская зубная паста, и не купить этого для лучшего друга по работе, для матери, сестры, дочери, мужа, деверя и прочих родных и близких. К моему невероятному изумлению, в России люди наизусть знают размеры обуви, бюстгальтера, брюк, платья, обхват талии, рост и прочие жизненно важные параметры целой толпы своих родственников и знакомых, чтобы быть готовыми к тому моменту, когда в близлежащий магазин что-нибудь завезут. Тогда деньги тратят до полного их исчезновения.
Одна москвичка средних лет рассказала мне, как сотрудники учреждений организуют кружки магазинных покупок (примерно так же, как американские домохозяйки действуют в автомобильных кружках[2]) и распределяют ежедневные обязанности по покупке продуктов в своих маленьких конторских «коллективах». Кто-то один отправляется покупать на всех продукты к обеду, избавляя тем самым остальных от необходимости ходить по магазинам в час пик. Часто женщины в рабочее время обходят крупнейшие центральные магазины в поисках чего-нибудь хорошего и вызывают «подкрепление» в случае необходимости оптовых закупок. В таких случаях немного поторговаться или продать с переплатой считается совершенно нормальным. Один молодой человек рассказал мне, как однажды в автобус села женщина, у которой в авоське было 20 тюбиков югославской зубной пасты «Сигнал». Женщину тотчас забросали вопросами, где она это взяла, и предложениями продать несколько тюбиков по повышенной цене.
Следующий прием, характерный как для рядовых, так и для привилегированных потребителей, — покупать импортные товары. Товары с Запада бывают в продаже редко, но продукция даже стран Восточной Европы и «третьего мира» пользуется высоким спросом у потребителей, и русские готовы переплачивать за нее сколько угодно, даже если в продаже имеются аналогичные товары советского производства. «Я лучше заплачу в 2 раза больше, но за импортные туфли, а не за наши», — говорил мне молодой человек из Владимира. На нем были испанские ботинки, стоившие ему 35 рублей (48 долларов), — больше трети его месячной зарплаты. Продавцы в магазинах всегда в первую очередь предлагают не советские товары, а импортные.
Как-то вечером я в порядке эксперимента зашел в ГУМ, чтобы купить какие-нибудь парфюмерные товары. Когда я показал на коробочку, на которой было написано «Крем для бритья», продавщица предложила мне крем другой марки. «А этот — советский?» — спросил я. «Нет, — ответила она. — Производство ГДР. Лучше нашего». Я поинтересовался зубной пастой. Продавщица порекомендовала «Мери» — болгарскую. «Нет, а как насчет советских марок зубной пасты? — спросил я. — У вас есть советская?» — «Разумеется, — ответила продавщица, удивленно глядя на такого странного покупателя, — но болгарская лучше».
