Газета День Литературы - Газета День Литературы # 182 (2011 10)
Ни души. Разрастающаяся незаметно
с каждым шагом площадь для монумента
здесь прописанного постоянно.
И рука, приделанная к фортепиано,
постепенно отделывается от тела,
точно под занавес овладела
состоянием более крупным или
безразличным, чем то, что в мозгу скопили
клетки; и пальцы, точно они боятся
растерять приснившееся богатство,
лихорадочно мечутся по пещере,
сокровищами затыкая щели.
Стихотворение это написано Иосифом Бродским в 1993 году. И называется оно "Томас Транстрёмер за роялем".
Это стихотворение о шведском поэте и музыканте… за роялем.
Томас Транстрёмер – один из крупнейших поэтов ХХ века, классик шведской литературы (на родине его ставят в один ряд со Стриндбергом и Ибсеном), чьи поэтические прозрения завораживают мистическим видением мира, впервые встретился с Бродским на поэтическом фестивале в Стокгольме в начале 70-х; а их последняя встреча состоялась в 1993 году на "Гетеборгской книжной ярмарке".
Первая подборка его стихотворений на русском языке появилась в сборнике "Современная шведская поэзия" ещё в 1979 году. Более активно переводить Транстрёмера стали в 1990-е – сказалась и мировая слава поэта, и стихотворение Бродского.
На рубеже веков Транстрёмер даже приезжал в Москву, играл одной рукой на рояле, слушал русские переводы своих стихов. Отдельная большая книжка Транстрёмера вышла в серии Bilingua издательства "ОГИ": в ней представлены стихотворения из всех поэтических сборников Транстрёмера как в оригинале, так и на русском языке.
В октябре 20011 ему наконец-то присудили Нобелевскую премию по литературе. Давно пора. А то шведская деликатность и толерантность могла и оставить своего уже 80-летнего классика за пределами родной премии.
Почему у Бродского рука Транстрёмера "приделанная к фортепьяно". Да потому, что Иосиф встретился с Транстрёмером, в самое сложное для него время, когда шведский поэт и музыкант боролся с последствиями перенесённого инсульта. В результате болезни Томас Транстрёмер потерял речь и способность писать. Но тяжелее всего для Транстрёмера было то, что из-за паралича он не мог больше профессионально играть на рояле.
Но мужество позволило ему преодолеть болезнь – он научился действовать левой рукой, и не только стал писать, но и вернулся к игре на рояле. Транстрёмер, исполнял произведения, которые его друзья-композиторы писали специально для него, это были пьесы, написанные для левой руки.
В момент исполнения такого произведения и застал Иосиф Бродский Томаса Транстрёмера, описав свои впечатления в стихах.
Вообще, биография поэта не похожа на современную западную безмятежную судьбу.
80-летний шведский поэт Томас Транстрёмер почти всю жизнь провёл в городе Вистерас.
Его – самого популярного шведского поэта – в течение многих лет называли одним из кандидатов на получение Нобелевской премии. И когда представитель академии произнёс его имя, присутствовавшие на церемонии журналисты бурно приветствовали это объявление.
В заявлении Нобелевского комитета говорится, что поэзии Транстрёмера присущи "экономность, конкретность и проницательные метафоры".
О решении Нобелевского комитета объявил в Стокгольме постоянный секретарь Шведской королевской академии наук Петер Энглунд. В интервью шведскому телевидению он сказал, что 80-летний поэт воспринял новость о премии спокойно: "Я думаю, он был удивлён. Он сидел спокойно, слушал музыку, но сказал, что это очень хорошо".
Транстрёмер, переживший в 1990 году инсульт, ограничен в возможностях двигаться и говорить.
Родившийся в Стокгольме в 1931 году, Томас Транстрёмер получил образование психолога, работал в тюрьмах для несовершеннолетних преступников.
Он начал писать подростком, а свой первый сборник поэзии опубликовал в 23 года. Позднее он стал лауреатом ряда престижных литературных премий в Швеции, Германии и других странах. Он автор 12 книг стихов и прозы, которые были переведены на 50 языков. Транстрёмер известен также экспериментальными стихотворениями в жанре хайку.
***
Замешательство
во время игры в футбол:
мяч перелетел через стену.
***
Решётка поднята
входим во внутренний двор,
в иное время года.
***
Лампа освещает стену,
мошки видят пятно
нереального света.
***
Ночью проезжает грузовик,
сны узников
дрожат.
***
Выпив молока,
парень засыпает,
камера – каменная мать.
***
Они шумят,
пугают время,
чтоб оно шло быстрее.
***
Жизнь с опаской
красота здесь –
картинки на татуировках.
« * *
Пойманный беглец
опорожняет карманы,
полные лисичек.
***
Шум работ,
игла сторожевой башни
удивляют лес
Это из книги "Тюрьма". Хайку из тюрьмы для несовершеннолетних преступников в Хэльбю. Перевод Анатолия Кудрявицкого.
Томас Транстрёмер давно и искренне увлекался Россией и обожал великую русскую культуру. В Москве он не раз встречался с близким ему поэтом Геннадием Айги, писал стихи на русскую тему. Вот одно из них, посвящённое композитору Балакиреву.
Чёрный рояль, глянцево-чёрный паук,
дрожит в паутине, сплетаемой тут же. Звук
в зал долетает из некой дали,
где камни не тяжелее росы. А в зале
Балакирев спит под музыку. И снится Милию
сон про царские дрожки. Миля за милею
по мостовой булыжной их тащат кони
в нечто чёрное, каркающее по-вороньи.
Он в них сидит и встречается взглядом
с собой же, бегущим с коляской рядом.
Он-то знает, что путь был долгим. Его часы
показывают годы, а не часы…
Это фрагмент из стихотворения "Сон Балакирева" в переводе Ильи Кутика.
Что же, если на дают Нобелевской премии русским поэтам и писателям, то пусть дадут хотя бы таким поклонникам русской литературы, каким безусловно является Томас Транстрёмер.
Владимир БОНДАРЕНКО
***
Нынче журналисты открыли некоторые тайны присуждения Нобелевской премии.
Отбор произведений производят 5 академиков из 18 членов Академии.
Только через 50 лет можно будет узнать эту диковинную механику выдвижения номинантов...
Даже о Страшном Суде мы знаем больше, чем о таинстве присуждения Nobel Prize.
Понятно, когда речь идёт о тайнах государственной политики, например, о трагической гибели президента Кеннеди, но зачем такая тайна нужна уважаемой Академии?..
Именно в этой непонятной кромешной тьме, в мутной воде, рождаются, возникают литературные призраки-фантомы.
Такие, например, как Пелевин, сочинения которого по жанру – это газетные фельетоны, ребусы, не имеющие никакого отношения к словесности. По-человечески жаль этого больного человека…
Или стихи уважаемого Евгения Евтушенко, которые представляют из себя зарифмованную журналистику, эстраду, шоу-бизнес, лихой, остроумный плакат.
Увы! – наш экзотический моложавый блистательный старец пережил свою поэзию…
Нет ничего печальнее старых газет… или постаревших полинявших графоманов с их псевдопоэтическим эстрадным пафосом…
Это "голые короли", которые издеваются над обманутыми читателями, жертвами чьего-то издевательского издательского проекта.
