Аарон Бирман - Казино изнутри. Игорный бизнес Москвы. От расцвета до заката. 1991-2009
Менеджерское собрание прошло по отрепетированному сценарию: Скоморох выступал в роли обличителя-прокурора, желающие «лизнуть» тоже получили возможность добавить масла в огонь. Те, кому не нравятся постановочные представления, просто сидели и слушали, понимая, что стоит им выступить в чью-либо защиту, как их голова окажется следующей на плахе. В борьбе этического и материального победило последнее — большие бонусные деньги успешно заткнули рты всем несогласным.
Убрав всех, кто каким-либо образом мешал осуществлению планов украинского меньшинства, расчистили дорогу своим родным и любимым. Именно с этого дня на горизонте игорного бизнеса Москвы начала свое восхождение новая рукотворная звезда по имени Леонид Авангардный.
В 2007 году казино «Старый Свет» вошло уже не лидером рынка игорного бизнеса, а одним из тех, кто находится в авангарде, благо фамилия нового генерального менеджера была Авангардный.
Когда Юра с Гораном, уловив новое веяние моды, на пике славы решили уйти из «Старого Света», создав свою управляющую компанию, на освободившуюся вакансию реально могли претендовать только двое: Махмуд и Big Alex. Остальные кандидаты всерьез не рассматривались: не доверять же управление таким огромным комплексом менеджеру Наташе, собаку съевшей исключительно в бумажной работе? Или Мише, пришедшему в «Старый Свет» с позиции PR-менеджера казино «Поземка»? Про Алена речи вообще не шло, по причинам, о которых мы непременно расскажем ниже, а Арутюн ушел на недолгое время в самостоятельное плавание, возглавив проект, называемый за глаза «Фазан Гарникович», по отчеству своего генерального менеджера.
Каково же было всеобщее удивление, когда перед уходом Юра озвучил свое «завещание» и предложил на позицию генерального менеджера, в обход Вадика и Скомороха… Леню Авангардного! Но если посмотреть внимательно, то другой кандидатуры и быть не могло. В пользу принятия данного решения говорит, во-первых, то, что Леня, наравне со своими харьковскими товарищами, уже стал частью управляющей компании Юры. Если бы генеральным менеджером стал Вадик, это дало бы пищу злословить на тему наследования власти. К тому же в Юрины планы вовсе не входило укрепление его позиций: он вполне устраивал Юру в роли бедного родственника, получившего возможность зарабатывать на хлеб с маслом (да чего уж там, и с икрой тоже) благодаря заботе и покровительству своего старшего и успешного брата. Про Колю — пожилого попугая (сходство с ним, как и с Брежневым, было феноменальное) — и речи быть не могло: это только для виду его ставили в пример всем чужим, на самом же деле выставлять его медийным лицом казино было подобно самоубийству. Ввиду как его внешних данных, так и некой природной заторможенности. А для Скорохода ничего не поменялось: он продолжил выполнять функции «телохранителя», оттачивая в этом свое мастерство. Поэтому, при всем богатстве выбора, альтернативы Лене не было. Крепкий фундамент был построен, здание — воздвигнуто, надо было только не совершать резких движений, а зная Ленину осторожность, граничащую с трусостью, в том, что он не будет расшатывать корабль, можно было не сомневаться.
Это назначение лишь укрепило позиции харьковчан, не вызвав зависти у того же Скомороха, Вадика и Коли, к тому времени уже прочно обосновавшихся на менеджерских позициях, подписавших договор с управляющей компанией и понимающих, что генералы меняются, а менеджеры — остаются.
Тогда как и Big Alex, и Махмуд, и горе-менеджер Ален, и даже любимица всех Наташа так и остались «свободными агентами», ибо в плане долгосрочного сотрудничества они не представляли для Юры и Горана никакого интереса, так и не став членами его команды.
«Кто хочет стать миллионером?» по-хорватски
Ален — наглядный пример иностранца, который приехал в Россию и остался здесь надолго. Хорватский и русский языки похожи, и чтобы овладеть «великим и могучим», у него не потребовалось много времени. В отличие от других своих земляков, решивших, что раз уж предстоит работать в России, то и перебираться сюда следует основательно: покупать квартиру, заводить семью, женясь на русской девушке, как это сделали Макс Попович и Душко Иванович, Ален Ухач решил воздержаться от столь радикальных перемен в своей жизни. Все самое дорогое для его сердца отождествляла милая Хорватия: и дом, и семья, и друзья.
Как-то в разговоре с одним югославским специалистом Аркадий узнал, как они у себя на родине называют ВИП-зал. Вы не поверите: у нас — это ВИП, у них же — SHOCK. Любой счастливый обладатель 10 000 условных единиц может возжелать поиграть отдельно и по крупным ставкам, тем самым повергнув менеджмент в шок.
Чтобы у читателя не сложилось превратное впечатление, следует сразу отметить, что в Европе игроков уровня ВИП очень немного, большинство из них — русские туристы. А поскольку в бывших республиках, составлявших Югославию, нет запрета на игорный бизнес и в каждом мало-мальском городишке есть одно, а то и два казино, рассчитанные на местных жителей и скромных туристов с 200 евро в кармане, то явление человека с пачкой деньги сродни второму пришествию. Ибо в случае проигрыша такому клиенту казино фактически подписывает акт о своей полной капитуляции — финансовом крахе. Поэтому-то в большинстве своем югославы и впадают в ступор, видя человека с деньгами.
Худо-бедно, но более чем за десять лет, проведенных в России, Ален попривык к крупным денежным обменам, и сумма в 10 000 долларов уже не вызывала у него такого панического страха. Но, сталкиваясь с ситуацией, когда казино по ходу игры проигрывает, и проигрывает по югославским меркам очень много, с Аленом начинали происходить удивительные метаморфозы: во-первых, он моментально забывал русский язык. Все то, что в повседневной жизни у него отскакивало от зубов, вдруг становилось трудновыговариваемым. Вопросительное слово «что?» тут же трансформировалось в югославский аналог «чта?», и, чтобы выдавить его, приходилось совершать над собой титанические усилия. Во-вторых, все его лицо растягивалось в глупой улыбке, призванной стать хорошей миной при плохой игре. В довершение к ставшему идиотским выражению лица глаза начинали свой бег и могли соревноваться лишь с глазными яблоками Барона, когда их безумное вращение калькулировало ожидаемую сумму выплаты на покере. Человек просто терялся и не знал, что делать, впадая по старой доброй привычке в шок.
Однако уровень гостей Золотого зала заставил Алена пересмотреть свое отношение к происходящему: столько денег, приносимых ежедневно и разными людьми, он не видел даже в той гостинице у трех вокзалов, где провел лихие 90-е. Когда же с тобой в смене работает менеджер типа Big Alexa или Арутюна, которые в «Посланнике» и «Шапке Мономаха» видели, как люди разыгрывают суммы, исчисляемые сотнями тысяч долларов, и способные принять бразды правления в критические моменты на себя, снимая с его, Алена, плеч заботу о борьбе за результат, то можно успокоиться и даже начать мечтать.
Плох тот солдат, который не хочет быть генералом. Вот и у Алена была своя мечта: он страстно хотел, чтобы его смена выиграла миллион долларов. А в «Старом Свете» для ее исполнения имелись все предпосылки. Единственное, о чем следовало бы беспокоиться, — это психологическое состояние самого Алена. Ведь в игре на миллион случаются разные события. И перепадов давления не избежать.
1 января 2004 года. Утренняя смена. Менеджером выходит Ален. Его часто отправляли в утро наравне с Наташей. Но если от Наташи был прок в исполнении бумажной работы, то в случае с Аленом это делалось на всякий случай, кабы чего не вышло… А то, не ровен час, и неотложку с реанимацией вызывать придется.
Кто бы мог предположить, что, наотмечавшись и напраздновавшись, в казино утром приедет компания армян, обладателей золотых карточек «Старого Света», и направится прямиком в ВИП-зал, чтобы продолжить гулянье за рулеточным столом. Это — обыкновенная ситуация, и менеджеру оставалось только радоваться, что первая смена в наступившем новом году пройдет не скучно. Но что русскому хорошо, то хорвату — смерть.
Примерно через час алкогольных возлияний и активной игры на руках у представителей армянской диаспоры уже чистым плюсом стоит 30 000 в фишках казино. А у нашего хорватского друга предобморочное состояние: ведь рядом нет коллеги, который постарается приободрить и, самое главное, взять ответственность за проигрыш на себя. Хотя что это за проигрыш — 30 000 условных единиц по меркам «Старого Света»? — так, мелочь, «трава у дома». Перспектива сделать первый блин наступившего года комом маячила тем временем все ближе и ближе. Понимание, что нужно что-то делать, возникло уже давно, но что именно — отсутствовало напрочь. Посмотрев еще немного на строку в компьютере, показывающую текущее состояние дел у армян и отображающую их неукоснительно растущий hold (количество денег на руках), Ален решается на поступок.
