Георгий Соломон - Среди красных вождей
Таким образом, в Англии снова повторяется «воспитательный прием», в свое время придуманный тоже гуманистом Ллойд Джорджем. Исходя, очевидно из шиллерианскаго идеалистического положения: «отнесись к вору, как к честному человеку, и он перестанет красть», целый ряд правительств поторопились ввести советское правительство захватчиков в круг европейских мировых держав. Но советское правительство, естественно, само не желает, да и не может желать, просто в силу сохранения вида от полной ассимиляции с правительствами цивилизованных держав (ибо ассимиляция была бы равносильна его уничтожению по закону рассасывания) примкнуть ко всем международным институциям, худо ли, хорошо ли, соединяющим все народы… Нет. Но оно охотно берет от признаний то, что ему нужно для сохранения своего портрета, а именно, участие в мировой торговле (кредиты) и дипломатическую неприкосновенность для «ройзенманов» всякого ранга.
(Ройзенман Борис Анисимович (Исаак Аншелевич) (1878–1938), советский партийный деятель. Член Коммунистической партии с 1902. Родился в семье рабочего. Был рабочим. В революционном движении с 1899. Участник Революции 1905-07 на Украине. Партийную работу вёл в Черкассах, Екатеринославе (ныне Днепропетровск) и др. Неоднократно подвергался арестам и ссылкам. В 1916 мобилизован в армию, вёл революционную агитацию среди солдат. После Февральской революции 1917 член Екатеринославского совета и губкома РСДРП (б). Делегат 6-го съезда и съезда военных организаций РСДРП (б). Участник борьбы за установление Советской власти в Екатеринославе в декабре 1917 (январе 1918). В 1918-19 уполномоченный СНК по снабжению 8-й и 9-й армий Южного фронта уполномоченный СТО на Урале. В 1921–1923 на ответственной хозяйственной работе. С 1923 работал в органах партийного и советского контроля. Делегат 12-17-го съездов партии; с 1923 кандидат в члены ЦКК, в 1924-34 член Президиума ЦКК и коллегии НК РКИ СССР, с 1934 заместитель председателя Комиссии советского контроля. Награжден орденом Ленина.)
Последняя институция столь презираемого разного рода Литвиновыми и Чичериными, буржуазного международного права, использовывается советскими олигархами все шире и глубже. Между Коминтерном, этой «частной партийной организацией», и его европейскими отделениями беспрепятственно разъезжают курьеры с дипломатическими чемоданами…
Ясно, что мощь и значение советское правительство приобрело, благодаря политике правительств цивилизованных держав. Ясно, что снабженное и снабжаемое ими оружием и многим необходимым, оно получило и получает возможность не только существовать и мучить русскую демократию, но и грозить всему цивилизованному миру. Ясно, что эта олигархия, как паразит, питаясь другими, будет грозить всему миру, пока она существует за счет этого самого мира…
В заключение мне хочется обратиться с несколькими словами к моим бывшим сотрудникам и товарищам по советской службе, к тем, кто вместе со мной боролись с «гуковщиной». К ним обращаюсь я с моими заключительными словами.
«Уже бо и секира при корени древа лежит: всяко убо древо не творяще плода добра посекается и в огнь вметается»
(См. Еванг. от Луки, гл. III, – 9. – Автор.).
Я верю, я знаю, что уже недолго протянется господство этой тьмы, нависшей над Россией и над всем миром. Уже советские сатрапы, видя себя окруженными врагами со всех сторон, куда ни посмотри, все растущим и накапливающимся гневом, великим гневом народным, в безумном страхе, овладевающем ими все больше и больше, идут по узаконенным в истории народов стопам. Они свирепеют все более и более, они льют целые моря человеческой крови, они задыхаются в ней… Они изобретают, одну за другой, нечеловеческие муки, превращая всю Poccию в страну нищих и рабов…
И я обращаюсь к моим друзьям – сотрудникам. Их много. Пусть же они с тем мужеством, которое я всегда так ценил в них, выступят вперед и честно и прямо заявят перед лицом истории человечества, правду ли я говорю в моих скорбных воспоминаниях? Я заранее знаю их ответ – ибо двух ответов на мой вопрос не может быть. Так пусть же они дополнять мои «показания»…
Ведь не все же еще умерло в России? Не умерла же в ней ПРАВДА и не умерла в ней ЧЕСТЬ, а в нечеловеческих страданиях зреет и крепнет великая любовь к нашей прекрасной и великой РОДИНЕ. И во имя всего этого я обращаюсь к моим друзьям – соратникам и умоляю их – ОТЗОВИТЕСЬ! Россия, с ее великой демократией ждут вашего правдивого и нелицеприятного слова!..
Великий, мало оцененный до сих пор немецкий мыслитель сказал:
«Друзья мои, разве я жесток, – я говорю только:
«то, что падает, толкни»»…
Мрак рассеивается. О, пусть же скоре сгинет и исчезнет он! Пусть яркое солнце воссияет над СВОБОДНОЙ Россией!
Пусть ОНА встанет, выпрямится во весь свой гигантский рост и снова войдет в семью цивилизованных народов, заклеймив перед лицом истории позорные имена советских деятелей!..
Конец четвертой и последней части.
Брюссель, 1929.
