Аарон Бирман - Казино изнутри. Игорный бизнес Москвы. От расцвета до заката. 1991-2009
Глава 2. Опыт народов мира
Налоги и уход от них
В России середины 90-х годов прошлого века существовал налог на прибыль, получаемой игорными заведениями. Чтобы отслеживать и контролировать работу казино, государство обязало подавать регулярный отчет об ежедневных результатах, в том числе каждого игрового стола в отдельности.
Как на практике это осуществлялось?
Подготовка всей необходимой рабочей документации возлагалась, как принято, на старшего кассира казино. Человека далекого от понимания игрового процесса, зато тесно дружащего с цифрами и несущего за их правильное предоставление в органы ФНС серьезную ответственность. Прямой необходимости постоянно находиться в казино у старшего кассира не было: через простых кассиров, работающих в смены, вся финансовая информация стекалась к нему.
Одним из наиважнейших ритуалов считается процесс закрытия игрового дня в казино. Обычно он происходит под утро, с шести до восьми часов, когда, вволю наигравшись, посетители отправляются отдыхать после веселой ночи. Сначала «закрывают» столы, за которыми нет игроков: дилер открывает флот, в котором хранятся фишки, выставляет их перед собой на стол, а инспектор записывает их количество в специальную ведомость, на сленге называемую «лужковкой», в честь любимого и всеми обожаемого мэра. Этот процесс происходит в присутствии пит-босса и/или менеджера, но всегда под неусыпным контролем видеонаблюдения (обычно в маленьких казино закрывали все столы по очереди, тогда как в больших очень часто это делали «оптом», по нескольку столов одновременно, чтобы не растягивать процесс по времени). Полученный результат работы стола сравнивается с аналогичным показателем «недреманного ока», и в случае совпадения инспектор складывал фишки, в избытке присутствующие во флоте[36], в специальную открытую коробочку — трэй — и с заполненной «лужковкой» шел в кассу, чтобы сдать избытки и получить необходимое для формирование флота количество фишек тех номиналов, которые, на момент закрытия, находятся в недостатке. Принеся на стол недостающее, дилер дополняет неполные стэки до ровного количества и опять сверяется с видеонаблюдением на предмет укомплектованности и полной боевой готовности к следующему рабочему дню.
Как правило, наполняемость флотов на столах с карточными играми была одинаковой. Это делалось для удобства подсчета и возможности замены одного флота на другой во время каунта[37].
Если же в зале еще присутствовали игроки, то процесс выглядел следующим образом: флот с уже закрытого стола меняют с флотом стола, за которым идет игра, и его закрывают по технологии, описанной выше, но уже без присутствия гостей. Но такой вариант неприемлем для рулетки: на ней все фишки выставлены на игровом поле и их просто нельзя одним движением взять и перенести. Многие заведения, не особо беспокоясь о комфорте посетителей, вынуждали рулеточников пересаживаться за другой стол. В тех же местах, где клиентов любили и ценили, тем более если это были ВИП-гости, закрывали такой стол «на коленке», не прерывая работу и не пересаживая игроков. Вот тут участие видеокамер было самым что ни на есть актуальным.
Параллельно с каунтом пит-боссы заполняли карточки посетителей, игравших в течение дня[38]. При правильном выполнении должностных обязанностей пит-босс «закрывал» гостя, внося информацию об игре сразу же после его ухода. Некоторые сложности вызывали «оставшиеся в живых», но в казино существуют маленькие хитрости, позволяющие определять примерное количество фишек у гостя (у настоящих профессионалов погрешность при подсчете составляет ±100 долларов, при этом имеются в виду гости, разменявшие крупные суммы, а не «пассажиры» с 200-долларовым обменом), даже если человек прячет фишки по карманам.
Когда уже все столы закрыты, а карточки гостей заполнены, наступает время подсчета чаевых. Все tip box (ящички, аналогичные drop box) собираются на пустом столе, из них высыпается содержимое, и подводится результат.
Когда все «белые» бумаги заполнены и подсчитан общий результат работы казино за сутки вместе с чаевыми, начинается работа кассы. В соответствии с полученными от старшего кассира инструкциями, они подготавливают новые бумаги с уже пропечатанным в них результатом по каждому столу в отдельности, необходимые для подписи у дилера, инспектора и менеджера. Подпись кассира на них уже имеется. Старший кассир определяет, какой результат игрового дня следует показать в отчетности, отправляемой в государственные налоговые органы. Именно эти вторые бумаги и уходят ФНС, тогда как первые отправляются либо в офис, как в случаях с «Марракешем», «Государем» и «Государыней», или же в другое тайное место, как, например, поступали в «Старом Свете». Обычно во вторых бумагах показывался результат, близкий к нулю.
Никакого контроля со стороны государства за процессом закрытия игрового дня никогда не происходило. Что и позволяло многочисленным казино недоплачивать в казну огромные денежные суммы. Но о чем-то таком кто-то из чиновников, видно, догадывался. В результате долгих и продолжительных мучений в очередной раз был изобретен велосипед: спустя годы (мы же пока находимся на рубеже 1997–1998 годов, а творческий процесс придумывания закончился лишь примерно в 2005 году, а принял силу закона и того позже) обложили налогом каждый из игровых столов казино. Сумма налога составляла 150 000 рублей с единицы оборудования (автоматы «весили» дешевле), что по курсу на конец 2009 года равнялось 5000 долларов. Для выигрыша денег, необходимых для оплаты за все установленное в заведении оборудование, казино, располагавшимся на Новом Арбате, требовалось чуть более одного игрового дня, а то и меньше. Но если пользоваться поговоркой, что с паршивой овцы — хоть шерсти клок, наши законотворцы были счастливы.
Опыт народов мира
Возникает резонный вопрос: почему бы не воспользоваться опытом «народов мира» и не ввести уже придуманную и отработанную схему налогообложения в игорном бизнесе?
Даже в Египте (еще до всех его многочисленных цветных революций и площадей Тахрир) государство получало 50 % от чистого дохода! Именно столько правительству Хосни Мубарака платил Майкл Ботчер, имевший заведение в гостинице Four Seasons в Каире, основатель Ассоциации деятелей игорного бизнеса (АДИБ) России Игорь Балло тоже не имел скидок и совершенно официальным образом оплачивал эту же процентную ставку. Как даже в такой отсталой стране смогли добиться выполнения законодательства всеми участниками рынка?
В каждом казино находился представитель департамента, осуществляющего контроль над работой и выдающего соответствующие лицензии на право заниматься игорным бизнесом. Он инспектировал все денежные потоки, проходящие через кассу. Попытка его обмануть моментально каралась отзывом лицензии и закрытием казино. Вы можете спросить, что происходило в случае попытки его подкупить? То, что нельзя купить за большие деньги, можно купить за очень большие. Близкий друг Аркадия Алексей проработал в Египте два года на позиции менеджера, и ни разу (!) никто из руководства казино не попытался «подмаслить» «смотрящего». По мнению Алексея, все они получали от государства очень хорошую, по меркам страны, зарплату, и лишиться ее было бы равносильно самоубийству: в случае обнаружения тайного сговора у человека, попавшегося на этом, не было бы ни малейшего шанса найти достойную работу. И еще: местные казино по размерам гораздо меньше привычных московских дворцов на Арбате, их можно сравнить по уровню с «Марракешем» и «Уздечкой», соответственно и денежный оборот в них был не настолько велик, чтобы предлагать очень большие деньги государственному контролеру. Чтобы есть «бутерброд с маслом», заведениям подобного уровня нужно выигрывать в день в среднем 7000–9000 в американской валюте, отдавая половину государству.
В Европе же княжество Монако может служить великолепным примером государственной монополии в сфере игорного бизнеса. Эта маленькая страна живет за счет своих казино, пользующихся у туристов бешеной популярностью. Говорят, что, если невозможно упорядочить хаос, необходимо его возглавить. Именно так поступают мудрые правители. Результат налицо: княжество процветает, туристы счастливы, в игорном бизнесе и сопредельных сферах трудится больше чем полстраны. Только вот незадача: граждане княжества не могут играть в казино на территории княжества — запрещено на законодательном уровне…
Как правильно вложить ваучер[39]
В Москве многие казино со временем ввели запрет на посещение своими сотрудниками других игорных заведений (за исключением руководителей среднего и высшего звена; считалось, что, раз их должность выше, значит, и мозгов у них больше, хотя, как показала практика, мозги у многих активно протекали). Тем самым они проявляли заботу о глупых и неразумных крупье, беспокоясь о сохранности их денежных средств. Действительно, уровень зарплат у крупье в середине и конце 90-х был несравнимо выше тех же показателей, что у ребят, решивших попробовать свои силы в других популярных сферах: банковском бизнесе и офисной работе. Например, инспектор флагманского казино холдинга, расположенного напротив Большого театра, получал вместе с чаевыми в 1997 году что-то около 1500–1700 долларов. Сумасшедшие деньги для 23–25-летнего человека по тем временам! В то же время сверстники, работавшие по другим направлениям, считали зарплату в 500 долларов очень и очень хорошей. И, как всегда бывает, когда человек выходит на новый социальный уровень, он не сразу понимает, как ему использовать свалившееся на него счастье. Особенно трудно «правильно вложить ваучер» (как это называет Мазист) в столь юном возрасте, когда есть желание попробовать неизведанного и даже запретного.
