Джеффри Бурдс - Советская агентура: очерки истории СССР в послевоенные годы (1944-1948)
Жизнь в нашей стороне поистине плохая. Много бандитов и они все время грабят деревни. Они уже ограбили пять семей, а у Петра Стецюка убили жену и дочь и все украли в хате.
3 апреля 1946 г. Д. Сабадаш (Каменец-Подольская область) — В. Сабадашу.У Павла Стыщенко бандиты взяли все. Они их ужасно били и оставили в одном нижнем белье. У Петро они также забрали все и убили Саньку и Евдокию. Они впрыгнули в окно и сразу стали стрелять. Я тоже очень боялся, что убьют, потому что стрельба шла в течение трех часов. Та же самая вещь каждую ночь в каждой деревне: они грабят два-три дома и пока продолжается ночь, ты не спишь и ждешь смерти.
3 апреля 1946 г. С. Омельян (Каменец-Подольская область) — В. Тухновскому.Борьба с бандитизмом и разбоем стала главной задачей Сергея Круглова — министра внутренних дел. Усилия советских органов в этом направлении подтверждаются следующим отчетом:
За период с 1 января 1945 г. до 1 декабря 1946 г.
В течение указанного периода было ликвидировано:
антисоветских формирований и организованных бандгрупп 3 757
связанных с ними банд 3 861
Ликвидировано бандитов, членов антисоветских националистических организаций, их подручных и других антисоветских элементов: 209 831 лиц. Из них убито 72 232; арестовано: 102 272; легализовано: 35 527.
Бандитско-грабительских групп ликвидировано: 3 861
Ликвидировано бандитско-грабительских элементов, дезертиров, уклоняющихся от службы в Советской Армии, их подручных и других уголовных элементов: 126 033 лиц. Из них убито: 1 329; арестовано: 57 503; легализовано: 67 201.
Депортировано: 10 982 бандитских семей, 28 570 лиц.
Выслано в соответствии с правительственным решением о высылке лиц, служивших в германской армии, полиции и других формированиях: 107 046 лиц (до 1 октября 1946 г.).
Оружие, амуниция и другое воинское снаряжение, захваченные у бандитов и населения: 16 орудий, 366 мортир, 337 ПТР, 8 895 тяжелых пулеметов, 28 682 автоматов, 168 730 винтовок, 59 129 револьверов и пистолетов, 151 688 гранат, 79 855 мин и снарядов, 11 376 098 патронов, 6 459 килограмма взрывчатки, 62 радиопередатчика, 230 коротко-волновых приемников, 396 пишущих машинок, 23 счетных устройства.
Подпись: Начальник ГУББ СССР Подполковник Поляков 13 января 1947 г.[22]Отдельные бандитские группы
Изучение действий отдельных уголовных банд показывает, что проблема борьбы с преступностью и поддержания общественного порядка приобрела чрезвычайный характер в послевоенные годы.
Самой активной и печально знаменитой уголовной бандой в Московской области в период с 1950 по 1953 гг. была так называемая банда Митина[23]. Иван Митин — бывший заключенный, которому в 1950 г. исполнилось двадцать три года, — в 1944 г. был осужден и приговорен к пяти годам лишения свободы за нарушение статьи 182, п. 1 УК. После освобождения Митин работал на заводе в Красногорске, там же он и проживал. Помимо Митина, в банде состояло еще пять человек — четверо в возрасте от шестнадцати до двадцати трех лет и один рабочий Петр Болотов, тридцати семи лет, член партии с 1944 г.
До своего задержания в феврале 1953 г. с помощью осведомителей, работавших за деньги под оперативными псевдонимами МОРОЗОВ и МИХАЙЛОВ, банда Митина действовала весьма успешно, снискав известность, сравнимую с той, что имели шайки американских гангстеров 1930-х гг. С марта 1950 г. до конца декабря 1952 г. банда ограбила десять отдельных объектов в городе Москве, захватив при этом почти 200 000 рублей. В каждом случае вооруженная банда совершала налет в промежуток времени с 7 до 8 часов вечера. Бандиты заставляли служащих и посетителей магазинов и ресторанов ложиться на пол лицом вниз, после чего забирали все содержимое кассовых ящиков и сейфов. Во время налетов было убито двое посетителей пивного бара и один милиционер.
С августа 1952 г. банда расширила радиус своих действий, совершив пять похожих ограблений в различных концах Московской области. Ни в одном месте она не появлялась дважды. Однако во время последнего налета сложившийся порядок был нарушен. В Калининграде под Москвой 9 января 1953 г. банда напала на отделение Сбербанка в дневное время. Грабители ворвались в 11.45 утра, перед самым обеденным перерывом. Закрыв дверь изнутри, бандиты до полусмерти избили двух служащих, оборвали телефонную линию и взяли из сейфа 29 500 рублей. Спешно покидая место преступления, они убили двух банковских служащих выстрелами из пистолета ТТ, но по каким-то необъяснимым причинам оставили в банке свои галоши. Это вещественное доказательство вместе с данными баллистической экспертизы, а также два неудавшихся плана ограблений в феврале того же года и помогли установить личность и арестовать налетчиков.
Этот пример позволяет лучше понять ранее малоизвестные стороны социальной действительности того времени. Совершив за тридцать шесть месяцев пятнадцать ограблений, банда ранила трех и убила семь человек (в том числе двух сотрудников милиции), всего ею было похищено 292 500 рублей!
Однако гангстерские налеты такого масштаба были скорее исключением, чем правилом. На каждую банду типа Митинской приходились сотни более мелких банд, которые специализировались на воровстве более прозаических вещей, вроде чая, сахара, одежды, обуви, небольших денежных сумм. Это явление следует рассматривать в контексте тяжелого послевоенного быта. Социальный бандитизм советского типа олицетворяли отнюдь не такие фигуры как Аль Капоне, использовавшие наглую и грубую силу для укрепления своей власти. На ум скорее приходит Оливер Твист — мелкий воришка, влекомый к преступлениям больше нуждой, чем жадностью[24]. Взять хотя бы один из великого множества примеров: 19 декабря 1947 г. на Украине, под Киевом, за вооруженное ограбление были задержаны шесть рабочих. Как выяснилось, грабители в масках бежали, прихватив с собой 2 376 литров спирта, семь металлических ящиков, 161 коробку пудры, 23 женских жакетов, полтора килограмма пряжи, полтора килограмма чая и канистру с 16 литрами бензина[25].
Различия между социальным бандитизмом большого и мелкого масштаба, диктуемым жадностью или просто борьбой за выживание, не имеют существенного отношения к социальным побуждениям бандитов. Но само существование таких банд создавало атмосферу страха на всей территории СССР в первые послевоенные годы.
Интересно, что вероятность ранения или убийства пострадавших во время бандитского нападения была существенно выше в областях, где имело место политическое противостояние режима и оппозиционных сил. Это говорит о том, что под бандитизмом часто понимаются разные социальные явления. Возникает вопрос, не был ли советский бандитизм формой осознанного социального протеста?[26] К этому вопросу мы еще вернемся ниже.
Советская “борьба с бандитизмом”
С 1938 по 1950 гг. на острие советской “борьбы с бандитизмом” находились Главное управление по борьбе с бандитизмом (ГУББ) — секретный межведомственный орган, деятельность которого координировалась НКВД (МВД), — и спецгруппы — настоящие специальные подразделения для проведения тайных противозаконных операций. ГУББ применяло особые методы для подавления социального и политического бандитизма. К ним относились — разведка (т. е. сбор информации об общественных настроениях или оппозиционно настроенных группах), агентурная работа (т. е. создание широкой сети осведомителей, внедренных в эти группы), дезорганизация (т. е. разрушение руководящих органов оппозиционных и криминальных групп, обычно при помощи таких методов, как маскировка — создание из сотрудников милиции фиктивных “бандитских групп”) и террор (массовые аресты, пытки, убийства, диверсии, саботаж и другие “грязные операции”)[27].
Хотя под бандитизмом понимался как политический, так и уголовный бандитизм, с 1947 г. карательные органы стали проводить юридические различия между ними. Секретным приказом за номером 0074/0029 от 21 января 1947 г. спецгруппы и все другие военные и осведомительные структуры на Западной Украине передавались из ведения МВД под юрисдикцию МГБ. На тот момент они насчитывали по меньшей мере 68 582 человек вооруженного личного состава. Передавались также и помещения, транспортные средства, другое имущество и денежные средства, две специальные школы для подготовки кадров в Саратове и Сортавале, 180 дополнительных места в год в системе высшего военно-технического образования, а также разветвленная иерархия ГУББ на Западной Украине, в Западной Белоруссии, Эстонии, Латвии и Литве и, наконец, две трети персонала ГУББ на остальной территории Украины и Белоруссии (с оружием, помещениями и пр.)[28]. Вскоре, в июне 1947 г., последовало переустройство всех карательных органов. С 1947 г. МВД направляло свою энергию исключительно на борьбу с уголовными преступлениями, в то время как МГБ и его послесталинский преемник КГБ ограничивались в основном политическими преступлениями[29].
