Эдуард Лимонов - Дед (роман нашего времени)
– Признаю, – сказал Дед, – что чудак.
На месте, где вчера оставил Дёмушкина, Дед не увидел Дёмушкина. Не было и его матраца и постельных принадлежностей. Только окрашенный синей краской остов старой милицейской кровати.
– Уж, наверное, на тренировку встал, – сказал себе Дед. – У него завтра соревнования по русскому единоборству. Так он говорил, во всяком случае.
У тебя, старый, твои соревнования завтра стартуют. Получить телефон у ментов не забудь – сразу позвонить твоей девке. У египтян богиня наслаждений Бастет имела кошачью голову. И тотчас вспомнил, что телефон-то у него разряжен. Заряд кончился ещё в суде. Эх! Даже такой практичный монстр, как ты, Дед, и то прокололся, не позаботился о зарядке телефона. Мишка тебе заплатил за телефон, об этом ты озаботился. Ты карманы все проверил, копии квитанций об оплате административных штрафов взял. Уничтожил, как бывалый шпион, все улики прошлого существования; крошки и те выскреб из углов карманов, но вот остался без связи, лопух!
– Попрошу у своих пацанов телефон, чего проще, – вдруг легко решил свою проблему Дед. И тотчас возникла взамен другая проблема:
– А как мне с пацанами не разминуться бы без телефона?..
Где-то в полдень ушёл на волю таксист-азербайджанец Эдик. Нацарапал Деду свой номер телефона на клочке бумаги. «Если что надо, отвезти-привезти». Дед поблагодарил и обещал воспользоваться услугами. И намеревался воспользоваться, потому что у азера Эдика было достойное лицо вполне себе достойного доверия человека. Хороший без акцента русский язык располагал к себе. И мотивы его были понятны. Случайно удалось познакомиться на сутках с известными всей стране людьми, и он хотел продолжить знакомство, вдруг изменится к лучшему его собственная судьба. Всё абсолютно кристально ясно.
После обеда ушёл армянин Гарик. Срока ареста у них были мелкие, по пять суток. Время выхода чуть-чуть разнилось, потому что каждый был задержан в течение дня, но в разное время. Несмотря на кажущуюся ментовскую безалаберность, хрен их кто отпустил бы раньше или позже. В прошлую отсидку Деда выпустили тютелька в тютельку.
Дед отсортировал книги от ненужных. Себе оставил «Жизнь в Древнем Египте» и «Тараса Бульбу». «Тараса Бульбу», потому что по месту жительства среди пары тысяч книг не было «Тараса Бульбы», а от эпического стиля самой славной украинской книги, написанной, однако, на русском языке, Дед был в восторге. «Жизнь Древнего Египта», может, и устаревшее создание немецкого учёного, заставляла Деда думать о вещах фундаментальных, очень важных для человечества.
«В Египте что-то началось», – бормотал Дед, бережно укладывая книгу в чёрный толстый пакет, на дно. Там – разгадка тайны человечества. Оттуда в мир пришло предание – первые одиннадцать глав книги Бытия. Там что-то случилось. Может, через Ливию пришли не атланты, но, в любом случае, люди самой исключительной, в сравнении с окружающими тогда их дикими племенами, цивилизации. Они и нас сегодня удивляют умопомрачительно, да, да, в Египте что-то началось.
Они прошли через Ливию. Их было не так много. Во главе с Осирисом-предводителем. Что-то успели с собой захватить, какие-то мелкие приборы, знали рецепт цемента, а главное – письменность и дисциплина. Письменность и утопическая дисциплина. Один из современных учёных утверждает, что Рамсес, кажется, IV, погиб странным образом на равнине, от падения с большой высоты. Учёный выдвинул гипотезу, что египтяне умели сооружать воздушные шары. Характер его переломов, этого Рамсеса, свидетельствует, что он разбился вдребезги на равнине.
Одни тайны в этом Египте.
Кто там жил, когда они туда пришли? Немного негроидов и средиземноморская какая-то раса. Пришельцы подчинили их и научили лучших из негроидов и средиземноморских своим умениям. Совокуплялись с ними. Отсюда появился тип лица и фигуры, как у Нефертити и Тутанхамона… Еврейский тип. Твоя девка, Дед, похожа на египтянку. Большие выпуклые глаза…
Он собрал целый пакет чая, ещё пакет фруктов, и разбудил высокого парня, наполовину таджика, не признающегося в этом, того, кто теперь командовал на кухне, и отдал ему все свои сокровища.
– Раздай или себе оставь, как хочешь. Я выхожу вечером.
Парень поблагодарил. Дед дал ему ещё пачку сигарет.
– Себе бы оставили.
– Я выхожу через два часа.
5Через два часа не получилось. Дудки, сказал поп Анютке. Пришёл атлетический сержант, не служивший в команде спецприёмника, и сообщил, чтобы Дед собирался.
– Автобус вас уже ждёт.
– Какой автобус? – изумился Дед. – Мне через два часа ещё только выходить. Меня мои парни заберут.
– У меня приказ взять вас и доставить, – сообщил атлетический сержант. – Собирайтесь!
– Все слышали! – воскликнул Дед так громко и строго, что услышали-таки все. И те, кто спал или кемарил, проснулись. – Менты чего-то замыслили. Хотят меня вывезти раньше срока куда-то. Чёрт знает куда, может, в лес. Куда вы меня собрались вывозить? (Дед к сержанту.)
– Этого я вам не могу сказать. Собирайтесь!
– Я не поеду. (Дед.)
– Не поедете?
– Не поеду.
– Тогда нам придётся применить силу.
– Что тут происходит? – вошёл капитан, начальник смены. – …ард…инович, собирайтесь. Нужно выполнить некоторые формальности. После этого будете дома.
– Какие формальности? Я знаю порядок освобождения. Не раз проходил через это. Мне вернут мои вещи: мобильник, кольцо белого металла, ремень брючный, 4 тыс. 772 рубля 60 копеек, после этого выйду. Меня встретят охранники, если будут журналисты – дам несколько интервью у ворот.
– В этот раз вас освобождают по другой процедуре. Для вашего же блага.
– Выйду, ровно когда меня задержали. Сяду в автомобиль к охранникам.
– Берите вещи. Пошли!
Уже двое настаивали, чтобы Дед вышел. Вся камера во все глаза глядела на происходящее. Дед стоял в центре камеры, два милиционера – сержант и капитан – против него, со стороны двери. Дверь была открыта, и в коридоре столпились ещё менты. Налицо было противостояние.
«Милиция – такое непредсказуемое существо, что-то между собакой и волком. Может быть дружелюбной собакой, но в любую минуту может по-волчьи тяпнуть», – подумал Дед.
В дверях образовался начальник спецприёмника, подполковник. Обычно дружелюбное выражение лица исчезло, черты лица стянулись ко рту, глаза глядели холодно.
Он назвал Деда по фамилии!
– … такой-то, пройдите ко мне в кабинет!
Дед пошёл за подполковником на второй этаж. За ним молчаливо пошли какие-то чужие милиционеры, не из приёмника. Кто такие, понятно не было, на их ватниках были просто нашивки «МВД». Может, из 2-го оперативного полка? Может.
В кабинете подполковник сел в своё кресло, грузно и устало.
– У меня приказ, гражданин…. – он опять назвал Деда по фамилии. – Вывезти вас и господина Немцова из спецприёмника до 17 часов. Господин Немцов уже выехал.
– Куда вы меня тащите?
– Этого я вам не могу сказать.
– Я освобожусь в положенное время, подполковник, через два часа. А пока я пошёл в камеру.
– …ард…инович. Мы с вами всегда были в хороших отношениях, не заставляйте меня применять по отношению к вам силу.
– Чего, скрутите? – осведомился Дед насмешливо.
– Скрутим, – твёрдо сказал подполковник, – ещё и наручники наденем, бросим в автобус и пристегнём.
– Я не знаю, куда вы меня везёте, может, в ближайший лес, где закопаете.
– Нет, не в лес …ард…инович.
В дверь вошёл атлетический сержант и ещё другой тип, даже крупнее сержанта. Они стали у двери.
Дед подумал чуть-чуть, самое мгновение. Залупаться не было смысла. В лес они его не вывезут, конечно, но что они замыслили? Может быть, открыли уголовное дело и увезут его в СИЗО?
– Хорошо, подполковник, – сказал Дед, – под угрозой применения насилия я вынужден подчиниться вашим требованиям.
– Вот и хорошо, – сказал подполковник. – Поверьте, если бы это были не вы, мы бы не церемонились, не уламывали, надели бы наручники и увели.
– Да знаю я про вас всё, – сказал Дед зло. – Все ваши таланты мне известны.
Под молчаливым конвоем чужих милиционеров Дед спустился на первый, прошёл в свою камеру и сказал:
– Все вы, мои товарищи по камере, будьте свидетелями. Вопреки закону меня не освобождают из спецприёмника, а везут куда-то, не знаю куда, может в ИВС или в СИЗО, возможно, они придумали для меня уголовное дело. Будьте свидетелями, что со мной поступили не по закону.
Сокамерники согласно закивали головами.
Дед надел бушлат, шапку, взял свой чёрный пакет и пошёл к двери.
– Желаю всем удачи, ребята!
В холодном дворе его посадили в тёмный автобус с задёрнутыми шторами.
– Садитесь вот сюда! – сказал ему атлетический сержант, указав на место возле милиционера, сидящего у окна. И уселся рядом. Таким образом, Дед оказался блокированным.
Напротив Деда лицами к нему оказались сидящими женщина-капитан и тип с неприятным оперским лицом в гражданском.
