Е. Кривушина - Канарец, или Книга о завоевании Канарских островов и обращении их жителей в христианскую веру Жаном де Бетанкуром, дворянином из Ко, составленная монахом Пьером Бонтье и священником Жаном Ле Веррье
Глава восемьдесят седьмая
О ТОМ, КАК СЬЁР ДЕ БЕТАНКУР РАСПРЕДЕЛЯЕТ ЗЕМЛИ, УЧРЕЖДАЕТ ПРАВОСУДИЕ И УСТАНАВЛИВАЕТ ПОРЯДОК УПРАВЛЕНИЯ
После того как монсеньор де Бетанкур завоевал остров Пальм и остров Фер, он вернулся на тех же двух барках на остров Фортавантюр и поселился в крепости Балтарэ, которую мессир Гадифер начал возводить в то время, когда <де Бетанкур> находился в Испании; он совершил здесь много полезных дел, которые трудно даже перечислить. Как уже было сказано выше534, из прибывших <из Нормандии> монсеньор разместил восемьдесят человек на острове Фер, а остальных оставил на островах Фортавантюр и Ланселот. Он распределил между ними участки земли в держание вместе с домами и жилищами, исходя из того, что было, по его мнению, наиболее разумно и на что каждый мог рассчитывать <по своему положению>, так что не осталось ни одного недовольного. <Жан де Бетанкур> постановил, что те, кого он привез со своей родины, будут освобождены от <налога> в течение девяти лет и только по истечении этого срока станут платить его наравне с остальными, то есть денежную пятину, пятину скота, пятину зерна и пятину различными повинностями. Относительно же орсели, никто не должен продавать ее без разрешения их короля и сеньора; ее семена могут принести ему очень большие доходы, к тому же добывать их не составляет никакого труда. Что касается двух кюре Эрбенна и Ланселота, естественно, они имеют право на десятину, но, поскольку здесь живет очень много людей и далеко не все могут получить помощь от церкви, они будут иметь только одну тридцатую, пока не прибудет прелат. «И если на то будет Божья воля, – <сказал Бетанкур>, – после моего отъезда отсюда я отправлюсь в Рим просить, чтобы у вас на этой земле был прелат епископ, который будет рукополагать <священников> и прославлять католическую веру». А затем сеньор назвал своего заместителя и управителя всех завоеванных им островов и обязал его приложить все силы, чтобы <его подданные> почитали и служили Богу как можно усерднее, а сам он обращался с ними без суровости и с любовью. И он наказал ему назначить на каждый остров по два оруженосца, которые следили бы за соблюдением закона под его надзором и при его участии, и чтобы он сам отправлял правосудие, если того требует дело; и чтобы благородные мужи, которые будут жить там, принимали в этом участие, и когда ему нужно будет вынести какое-либо решение, пусть в первую очередь призывает их, ибо дело должно слушаться в присутствии многих людей и обсуждаться самыми знающими и самыми знатными. «Наша земля должна быть заселена, так повелел Господь535, поэтому я приказываю все сделать для этого, – <сказал монсеньор, обращаясь к своему заместителю>. – Я требую, чтобы вы посылали мне в Нормандию, по крайней мере, два раза в год новости о здешних делах и чтобы доход, полученный с островов Ланселот и Фортавантюр, пошел на постройку двух церквей; их будет строить Жан Каменщик, мой кум, по моему плану, я уже рассказал ему, какими я хочу их видеть. Я привез достаточное количество плотников и каменщиков, поэтому все будет сработано как должно. А что касается вашего пропитания и средств для жизни, то, пока вы здесь живете и замещаете меня, вы будете постоянно получать одну пятую от причитающейся мне пятой доли дохода с названных островов. Остальное же в течение пяти лет должно отдаваться церквам, а также на строительные работы, какие вы или вышеназванный Жан Каменщик сочтете нужными, будь то ремонт или <возведение> новых зданий. И кроме того, я оставляю вам власть и право поступать так, как вы сочтете нужным, но не забывайте блюсти мою честь и выгоду; при этом, отдавая распоряжения и заставляя трудиться, вы на первое место должны ставить мою честь, а уже потом мою выгоду. И <повелеваю> вам как можно вернее следовать обычаям Франции и Нормандии как в правосудии, так и в других делах, которые вы посчитаете необходимым осуществить. Поэтому я прошу и обязываю вас жить, насколько это возможно, в мире и согласии и любить друг друга, как братья; прежде всего я взываю к благородным мужам – не завидуйте друг другу. Ведь я определил для каждого, что ему делать; эта страна достаточно велика; не ссорьтесь между собой, будьте, как родные друг для друга, помогайте друг другу. Я могу сказать вам только одно, но самое важное: да будет мир между вами, и все осуществится к общему благу».
Глава восемьдесят восьмая
О ТОМ, КАК МОНСЕНЬОР ДЕ БЕТАНКУР ЕЩЕ РАЗ ОБЪЕХАЛ ЭТУ СТРАНУ
У сеньора де Бетанкура имелось два мула, подаренных ему королем Испании, на них он и объезжал острова в течение трех месяцев после того, как побывал на Гран-Канарии. Он ходил и ездил повсюду, приветливо беседуя с жителями с помощью трех переводчиков, которые были при нем. Кроме того, теперь уже очень многие <из французов> говорили на местном языке и понимали его, особенно те, кто приехал сюда в самом начале завоевания. Он осматривал острова в сопровождении Масио и других благородных мужей, которых он хотел оставить здесь; с ним были также Жан Каменщик и другие мастеровые: плотники и представители прочих ремесел; он показывал и объяснял им, как бы хотел обустроить эту землю, а потом выслушивал их мнение. И когда <Жан де Бетанкур> так обстоятельно обследовал все острова и распорядился насчет того, что полезного можно было бы здесь сделать, он приказал оповестить всех, что уедет отсюда через месяц, считая с настоящего дня536, и это будет пятнадцатый день декабря; и что если у кого-нибудь есть какая-либо просьба к королю и сеньору этой страны, пусть тот придет к нему и он исполнит ее, так что каждый будет доволен. Сеньор вернулся на остров Ланселот и оставался в Рубиконе до своего отъезда, назначенного, как было сказано выше, на пятнадцатый день декабря. К нему явилось много народа и по самым разным поводам с островов Ланселот и Фортавантюр. Что касается острова Фер, оттуда не пришел никто, ибо он и так был малонаселенным, а то небольшое число канарцев, живших на острове, были вытеснены теми, кого монсеньор де Бетанкур привез с собой и расселил там537. С Гомеры также никого не было. Что касается острова Лупп, то там вообще нет людей, есть только животные, которых называют морскими волками и которые дорого стоят, как я о том говорил раньше538. К нему явился сарацинский539 король с острова Ланселот и попросил истинного сеньора и короля этой страны, монсеньора де Бетанкура, чтобы тот соизволил оставить ему то место, где он жил, и определенное количество земли, чтобы обрабатывать ее и обеспечивать свое существование. Монсеньор де Бетанкур любезно согласился предоставить ему хороший дом с хозяйственными пристройками, гораздо больший, чем у кого-либо из остальных жителей острова, и достаточно земли; что же касается крепости, то ни ему, ни кому-либо другому в этой стране не позволялось ее иметь. Сеньор дал ему по его просьбе дом, расположенный в центре острова, с прилегающими к нему пахотными землями и лесными угодьями площадью около трехсот акров540; за все он должен был уплачивать налог, установленный сеньором, то есть пятую часть от всех доходов. Канарский король был очень доволен: он никогда не рассчитывал иметь столько; по правде говоря, он получил самые лучшие на острове земли для пахоты, ибо хорошо знал, что просить. И еще много людей пришло <к Бетанкуру> – и приехавшие из Нормандии, и жители этого острова – и каждому было дано соответственно его положению. К нему прибыли и два короля с острова Фортавантюр, принявшие христианство, и он точно так же выделил им по их просьбе владения, дав и тому, и другому по четыреста акров леса и <пахотной> земли; те были полностью удовлетворены его решением. знатных мужей со своей родины сеньор поселил в укрепленных местах и сделал так, что все остались очень довольны; прочие нормандцы также были размещены в зависимости от того, что в каждом случае казалось разумным и полезным; совершенно правильно, что их устроили лучше, чем местных жителей. Словом, все были довольны. Сеньор де Бетанкур отдал много распоряжений по поводу различных дел, которые было бы долго перечислять, и поэтому я умолчу <о них>. Я хочу рассказать о его отъезде, о том, что он приказал всем знатным мужам, прибывшим с ним недавно, и тем, кто уже давно находился здесь, явиться к нему за два дня до отплытия, и чтобы там были все каменщики и плотники; он пожелал также видеть трех канарских королей. Он <сказал>, что в этот день он объявит им свою волю и поручит их Богу.
Глава восемьдесят девятая
О ТОМ, КАК ВЫШЕНАЗВАННЫЙ СЕНЬОР УСТРОИЛ ПРОЩАЛЬНЫЙ ПИР ДЛЯ ВСЕХ СВОИХ ДРУЗЕЙ В ЭТОй СТРАНЕ
за два дня до отъезда монсеньор де Бетанкур, который находился в замке Рубикон, в назначенный день устроил в нем праздничный прием для всех знатных мужей и трех королей, прибывших туда по его приглашению. В этот день в замке сидели за столами и обедали Жан Каменщик вместе с остальными каменщиками и плотниками, а также многие другие гости, как нормандцы, так и жители островов. завершив трапезу, сеньор пересел на более высокое сиденье, чтобы его было лучше слышать, ибо на приеме присутствовало более двухсот человек, и начал говорить: «Друзья мои и братья христиане! Нашему Богу Создателю было угодно распространить свою милость на нас и на эту страну, которая в этот час уже стала христианской и обратилась в католическую веру. И ради сохранения этого Бог своей высокой милостью желает через меня передать всем вам знание того, как должно вести себя во славу и умножение христианского мира. Я скажу вам сейчас, почему я решил собрать вас здесь всех вместе. Истинно, я пригласил вас сюда, чтобы вы жили в любви; для этого вы должны узнать из моих уст, какой наказ я хочу дать и дам вам, и я требую, чтобы он был исполнен. Прежде всего я назначаю Масио де Бетанкура, моего кузена и моего родственника, моим заместителем и управителем всех островов во всех делах, будь то война, правосудие, строительство, ремонт или какие-либо нововведения, которые он сочтет возможными или необходимыми. И каким бы способом он ни пожелал это сделать сам или поручил исполнить <другим> и как бы тщательно он все ни рассчитал, прежде всего он должен блюсти честь и выгоду мою и <принадлежащей мне> земли. И я повелеваю и прошу вас всех повиноваться ему так же, как вы повинуетесь мне, и не питать зависти друг к другу. Я отдал распоряжение и повторяю здесь, что пятая доля доходов должна идти мне и в мою пользу, то есть пятина коз, овец, зерна и всего остального. И из этих доходов и налогов вы будете брать в течение пяти лет две части на строительство двух красивых церквей, одной на острове Фортавантюр, а второй на острове Ланселот, а еще одна часть пойдет для вышеназванного Масио, моего кузена. И когда пройдут эти пять лет, если Богу будет угодно, я постараюсь устроить все наилучшим образом. А что касается вознаграждения Масио, я хочу, чтобы он всегда имел третью541 часть дохода с этой земли, пока будет здесь жить. А по истечении пяти лет он должен будет отправлять весь доход без этой третьей части в мое поместье в Нормандии. Он будет обязан также посылать мне каждый год новости об этой стране. Кроме того, я наказываю вам и прошу вас быть добрыми христианами и усердно служить Богу: любите Его и бойтесь Его, ходите в церковь и умножайте ее, оберегайте ее права как можно тверже в ожидании, что Бог пошлет вам пастыря, то есть прелата, который возьмет на себя заботу о ваших душах. И с Божьей помощью я сделаю все, чтобы он появился здесь. Если на то будет воля Божья, после моего отъезда отсюда я отправлюсь в Рим просить у папы, чтобы у вас был, как я сказал, пастырь, то есть епископ, для руководства вашими душами. И пусть Бог по своей милости продлит мне жизнь, дабы я смог исполнить это». «Итак, – завершил сеньор, – если есть среди вас кто-нибудь, будь то знатный или простолюдин, кто хочет сказать или сообщить что-то, я прошу изложить дело сейчас и не откладывать его, я охотно выслушаю всех». Не было никого, кто бы отдельно брал слово, ибо все говорили хором: «Мы не знаем, что и сказать, монсеньор так хорошо говорил, что нельзя ни придумать, ни сказать лучше». Каждый радовался за себя, и все вместе радовались тому, что Масио получил управление над островами. А сеньор де Бетанкур назначил его потому, что тот носил его имя и принадлежал к его роду. Сеньор огласил имена тех, кого хотел взять с собой в Рим; мессир Жан Ле Веррье, его капеллан и кюре Рубикона, выразил желание сопровождать его, и хотя было известно, что монсеньор намеревался оставить <капеллана> здесь, он все-таки уступил его просьбе. Он взял Жана де Буя, оруженосца, и еще шестерых из своего поместья, не больше; среди них были повар, лакей и конюх; каждый имел свои обязанности. И когда наступил пятнадцатый день декабря542, наш сеньор отплыл на одной из барок, другую же оставил в Рубиконе, поручив Масио как можно скорее отправить ее после Пасхи в Нормандию в Эрфле с грузом диковинных вещей с островов и сделать это непременно.
