Патрик Бизли - Разведка особого назначения. История оперативного разведывательного центра английского адмиралтейства 1939-1945
По тем же соображениям, несмотря на слияние армейского и авиационного отделов, военно-морской отдел Берча продолжал всю войну функционировать самостоятельно. Он сыграл ключевую роль в успехах ОРЦ, причем не только благодаря тому, что подсказывал и Деннингу, и Уинну решение трудных вопросов, но и потому, что вел подробный и систематизированный учет информации с помощью специальных форм и указателей, в первую очередь, конечно, для целей самих дешифровщиков, когда приходилось возвращаться к ранее расшифрованным материалам. Это имело важное значение для ОРЦ.
Сразу же после начала войны Деннистон нанес вторичный визит в Кембридж и Оксфорд. Но если в 1938 г. он отобрал преподавателей, то на этот раз — более десяти студентов старших курсов. В их число попал и Гарри Хинслей из Сент-Джонса (Кембридж). Он поступил в военно-морской отдел. Мы уже упоминали о нем в связи с его исследованиями в области радиоперехвата. Хинслей стал более близким сотрудником Деннинга и Уинна, чем все другие, кроме самого Берча. Неудивительно, что этот богато одаренный профессор теперь назначен ректором своего прежнего колледжа и деканом факультета истории международных отношений. Еще двумя сотрудниками морского отдела стали братья Уолтер и Эрнест Эттингхаузены; первый под новой фамилией Эйтан позже станет послом Израиля во Франции и постоянным секретарем израильского МИД.
К концу войны БП вырос в учреждение со штатом oколо 10 000 человек. В БП широко использовались счетные устройства Холлерита, а на довольно ранней стадии — и механический прообраз современного электронного компьютера, сконструированный Эланом Тьюрингом для ускорения математических операций, которые, как правильно считали немцы, заняли бы месяцы работы у наших дешифровщиков, если бы они работали вручную. Дело кончилось тем, что появилось несколько десятков таких тяжеловесных машин. Их устанавливали в БП и выносили подальше от городов в такие места, как Исткот и Стенмор. Управляли этими монстрами около 1200 женщин из вспомогательной службы ВМС (WRNS). Почему их одних избрали для такой монотонной работы, остается загадкой. Она, подобно пребыванию в тюрьме, надрывала душу. Разница только в том, что в БП за хорошее поведение не полагалось досрочного освобождения. Даже наоборот, многие способные и очень интеллигентные женщины застревали там надолго почти без всяких надежд на повышение. Контактов с остальной частью морского ведомства — никаких, общение с посторонними даже в свободное время — самое ограниченное из-за соблюдения правил секретности. Техническое обслуживание этих «бомб», как их нередко называли, производилось небольшой бригадой механиков из королевских ВВС. Интересного и веселого в их жизни было не больше, чем у женщин из WRNS. Единственным, можно сказать, утешением для этих преданных делу мужчин и женщин было послание Уинстона Черчилля, встреченное восторженно. Выражая свою похвалу в типичных для него выражениях, он отмечал: «Курочки отлично несут яички и не кудахчут».
Но мы забежали вперед. В начале 1941 г. немецкие шифры все еще представляли большие трудности для БП. Там понимали, что только «кража» — захват морской машины типа «Энигма» с действующими шифрами и приложенным к ним материалом — могла обеспечить нам необходимое начало.
Первая такая «кража» в какой-то степени оказалась случайной. 23 февраля 1941 г. во время рейда к Лофотенским островам был выведен из строя немецкий вооруженный траулер «Кребс». Его командир был убит прежде, чем он успел уничтожить секретные документы; оставшиеся в живых покинули судно. Поднявшись на борт «Кребса», «абордажная команда» англичан обнаружила разрозненные роторы от шифровальной машины, но сама она вместе с шифрами была выброшена в море.
Эта находка навела на мысль о проведении специальной операции по захвату шифрматериалов. С помощью взятых радиопеленгов и прокладки их на планшете в ОРЦ обнаружили два немецких траулера, регулярно передававших метеосводки из района между Исландией и о-вом Ян-Майен. Были определены координаты этих судов, и на их поиски отправились три крейсера. На борту одного находился специалист по радиоперехвату, кептен флота Джеспер Хейнз из королевских ВМС. 7 мая был захвачен траулер «Мюнхен» — один из двух упомянутых кораблей, но машина типа «Энигма» исчезла и на этот раз, хотя прилагавшиеся к ней таблицы с шифрами оставались на месте. Они представляли, безусловно, большую ценность, но этого было мало. Наметили вторую операцию, по захвату еще одного траулера. Спустя короткое время крейсеры и миноносцы, взяв с собой другого специалиста по радиоперехвату, лейтенанта добровольческого запаса ВМС Элана Бэкона, 25 июня захватили врасплох траулер «Лауенберг» со всеми документами и шифрматериалами. Адмиралтейство сочло, что они имели «неоценимое значение».
Однако перед этим, на другой день после захвата «Мюнхена», была произведена еще более важная «кража». 8 мая подводная лодка «U-110» под командованием капитан-лейтенанта Юлиуса Лемпа — одного из асов Деница — атаковала южнее Гренландии вышедший из Англии конвой «ОВ-318», но попала под сильную контратаку кораблей третьей эскортной группы. Ее командир кептен флота Бэкер Крессвел воспользовался шансом не только захватить лодку, но и добыть шифрдокументы. Он отлично понимал их важность. С ним не было специалиста ОРЦ, это, однако, не помешало высадившейся на лодку «абордажной команде» во главе с младшим лейтенантом Дэвидом Болме сначала предотвратить ее затопление, а потом захватить целой и невредимой шифровальную машину со всеми секретными документами. Бэкер Крессвел принял меры предосторожности, и его пленники не узнали всего случившегося, в связи с чем захват «U-110» держался в секрете всю войну и после нее до 1958 г. Этому, по-видимому, способствовал тот факт, что лодку, вероятно, не удалось отбуксировать к берегам Исландии и она затонула — случай прискорбный по тем временам.
Переоценить огромную важность этой операции невозможно, так как шифрматериалы с «U-110» действовали, по меньшей мере, до конца июня, что позволило БП без всякой потери времени приступить к регулярному и полному прочтению всех шифрограмм, закодированных шифром ГИДРА.
Не подтвердилась и уверенность немцев в том, что, как только срок действия шифровальных наборов истечет, нашим дешифровщикам придется сложить оружие. Мы всю войну продолжали читать шифр ГИДРА, хотя иногда и приходилось делать перерывы из-за того, что менялись таблицы и нужно было «раскалывать» новые. Проникновение в этот шифр помогло ОРЦ начать действовать должным образом, хотя и другие источники информации намного улучшили результаты своей работы.
Приведенный факт сам по себе приравнивается к крупной победе. Но он, кроме того, обеспечил школе в Блечли-Парк успешное решение проблем, связанных с другими шифрами, такими, как НЕПТУН для тяжелых кораблей ЗЮЙД и МЕДУЗА для района Средиземного моря.
Стрелка весов в разведке до той поры клонилась в сторону немцев. Теперь она начинала все больше перемещаться в нашу сторону.
Глава пятая
ПОТОПЛЕНИЕ «БИСМАРКА»
Вот наконец и настал момент, когда королевские военно-морские силы смогли получать из Блечли-Парк наравне с ВВС и армией такие же услуги, какие «В. Dienst» с успехом предоставляла адмиралам Редеру и Деницу. Но перед тем как приступить к рассмотрению практических результатов, ожидаемых от этого ценного источника, нам надо остановиться на одной весьма драматичной операции, во время которой искусство дешифровщиков сыграло незначительную роль. Эпизод этот, наметивший водораздел в истории ОРЦ, особенно интересен с точки зрения разведывательной службы. Наши традиционные источники информации после неэффективного старта к тому времени постепенно приобретали результативность. Преследование «Бисмарка» показало, что при полном использовании они в состоянии были и без серьезной помощи со стороны БП поставлять такую развединформацию, которую давно ожидал от них командующий флотом метрополии.
«Шарнхорст» и «Гнейзенау» все еще спокойно стояли в Бресте после успешного рейда, проведенного с целью нарушения торгового судоходства. А Редер готовил еще более сокрушительный удар с использованием двух «карманных» линкоров в сочетании с двумя новыми военными кораблями — линкором «Бисмарк» и тяжелым крейсером «Принц Ойген», которые наконец-то были приведены в полную боевую готовность. Оба корабля намного превышали размеры, предписанные довоенными договорными ограничениями, и по своим тактико-техническим характеристикам превосходили аналогичные английские суда. В Адмиралтействе в то время не располагали точными сведениями о предстоявшей операции немцев, но и без них было ясно, что если немцы пошлют эскадру в составе современного линкора и двух линейных крейсеров (точнее говоря, это тоже почти линкоры, как их называли сами немцы) да придадут ей еще один тяжелый крейсер, то она причинит огромные потери английским судам в Атлантике. Флот метрополии состоял тогда из флагманского корабля Товея «Кинг Джордж V», однотипного с ним и только что спущенного на воду линкора «Принс ов Уэллс», линейного крейсера «Худ», который, несмотря на свои размеры, скорость и красивый вид, был устаревшим, построенным еще до Ютландской операции, такого же устаревшего, но еще более маломощного крейсера «Рипалс» и нового авианосца «Викториес». Пилоты самолетов, которые находились у него на борту, еще не имели боевого опыта. В состав отряда кораблей «Н», базировавшихся в Гибралтаре, входили старый линейный корабль «Ринаун» и ставший знаменитым авианосец «Арк Роял». Несколько ветеранов-линкоров, спущенных на воду до первой мировой войны, годились для конвойной службы, но в целом они были слабым утешением. Хорошо, что немцы поставили на несколько месяцев в ремонт «Шарнхорст», у которого обнаружились неисправности в машинах, и что 6 апреля один из четырех самолетов-торпедоносцев Берегового командования сумел, перед тем как его сбили, нанести серьезные повреждения линейному крейсеру «Гнейзенау». За эту доблестную атаку, благодаря которой почти наверняка удалось избежать крупной катастрофы, пилот Кеннет Кемпбелл был посмертно награжден орденом «Крест Виктории».
