KnigaRead.com/
KnigaRead.com » Документальные книги » Прочая документальная литература » Хантер Дэвис - The Beatles. Единственная на свете авторизованная биография

Хантер Дэвис - The Beatles. Единственная на свете авторизованная биография

На нашем сайте KnigaRead.com Вы можете абсолютно бесплатно читать книгу онлайн Хантер Дэвис, "The Beatles. Единственная на свете авторизованная биография" бесплатно, без регистрации.
Перейти на страницу:

Тем временем старший брат Джорджа Гарри окончил школу и пошел в ученики слесаря. Сестра Лу училась в колледже, а Питер поступил рихтовщиком на автозавод.

Гарольд, отец Джорджа, по-прежнему водил автобусы, но вдобавок стал известным профсоюзным деятелем. Часто захаживал на Финч-лейн, в клуб Ливерпульской корпорации для водителей и кондукторов. В пятидесятых выступал ведущим на большинстве субботних вечеринок и представлял гостей.

«Одним из первых комиков, которых мы запустили в большой мир, был Кен Додд. Мы смотрели его выступления в клубе, пропуская по рюмочке, и понимали, что он ужасно смешной, только он всегда боялся сцены. Но в конце концов решался и выходил. У него был номер „Дорога в Манделей“ – он выступал в шортах и тропическом шлеме. Это было что-то. По-моему, тогда он был гораздо смешнее, чем сейчас».

Гарольд Харрисон, естественно, был доволен, что Джордж в школе вроде бы взялся за ум. Из трех сыновей только Джордж ходил в среднюю школу, и Гарольд надеялся, что у сына все пойдет хорошо. Усердный, педантичный профсоюзный деятель, он жалел, что ему самому не выпало в жизни таких шансов.

Подобно тете Джона Мими и отцу Пола Джиму, Гарольд считал, что образование – единственная возможность не только развиться, но и добиться уважения и успеха.

Хорошая надежная работа – вот чего хотят большинство родителей для своих детей, и особенно это касается поколения Гарольда Харрисона. Гарольд пережил ужасное время Депрессии тридцатых, подолгу сидел без работы и кормил семью на скудное пособие.

По-видимому, независимость и пренебрежение к авторитетам Джордж унаследовал не от отца. Суровая жизнь, вероятно, внушила Гарольду потребность в стабильности. А вот мать всегда была Джорджу союзницей. Она хотела, чтобы все ее дети были счастливы. Ее не заботило, что именно их занимает, – лишь бы они получали удовольствие.

Даже когда Джордж увлекся очевидной ерундой – хобби, из которого явно не выйдет ни надежной работы, ни респектабельности, мать все равно его поддержала.

Миссис Харрисон не просто весела и открыта. На свой манер она, в отличие от других родителей битлов, любит жизнь во всех ее проявлениях.

6

Джордж и The Quarrymen

Миссис Харрисон всегда любила музыку и танцы. Вместе с мужем она почти десять лет вела класс танцев – в основном бальных – в Клубе водителей и кондукторов на Финч-лейн.

Джорджа, насколько помнят родители, в детстве музыка не интересовала. «Но он никогда не упускал случая устроить представление, – говорит миссис Харрисон. – Прятался за спинкой кресла и показывал кукольный театр».

Только на четырнадцатом году жизни Джордж вдруг принялся рисовать гитары на любом клочке бумаги. «Однажды он сказал мне: „Один парень в школе купил гитару за пять фунтов, но мне отдаст за три. Может, купишь?“ Я сказала: хорошо, сынок, если правда хочешь – я куплю. У меня тогда был кое-какой заработок. Я снова устроилась в овощную лавку, как до замужества».

Первым воображение Джорджа поразил Лонни Донеган. «Прежде я знал поп-певцов – Фрэнки Лейна, Джонни Рэя, – но они меня не интересовали. Может, считал, что не дорос. А вот Лонни Донеган и скиффл пришлись мне в самый раз».

Гитара, которую купила мать, три месяца провалялась с шкафу, всеми забытая. «Гриф крепился к корпусу винтом, – объясняет Джордж. – Я попытался поиграть, снял гриф и не смог поставить назад. Ну и закинул гитару в шкаф. Потом опять про нее вспомнил, и Пит мне ее починил».

«Джордж хотел выучиться сам, – рассказывает миссис Харрисон, – но у него не очень-то получалось. Говорил: „Я никогда этому не научусь“. Я отвечала: „Научишься, сынок, научишься. Ты только не бросай“. И он играл, пока не стирал пальцы в кровь. А я твердила: „Научишься, сынок, научишься…“ Сидела с ним до двух, до трех часов ночи. Каждый раз, когда он говорил: „Я не смогу“, я отвечала: „Сможешь, сынок, сможешь…“ Сама не пойму, почему так его подбадривала. Он хотел научиться, и мне этого было достаточно. Может, подсознательно я вспоминала, как в детстве много чего хотела уметь, а никто меня не поддерживал.

Поэтому, когда на Джорджа нашло это увлечение, я помогала чем могла. В конце концов он так продвинулся, что я уже не могла оценить его успехи. Как-то раз он говорит: „Мам, ты совсем не разбираешься в гитарах, да?“ Нет, говорю, не разбираюсь, но ты продолжай, я уверена, у тебя все получится. Не бросай. А он мне: да нет, я не то имел в виду, просто хотел попросить новую гитару, получше. С гитарой, говорит, как с губной гармошкой. Некоторые ноты на ней просто не возьмешь – нет такой возможности. Ну, естественно, с гитарой за три фунта этот момент рано или поздно должен был настать.

Я сказала: конечно куплю тебе новую гитару. Стоила она тридцать фунтов. Электрическая, что ли.

Питер тоже занялся гитарой. И я вот сейчас думаю – у него, кажется, гитара появилась раньше. Купил сломанную за пять шиллингов. Склеил, натянул струны, отличная вышла гитара».

«Да, мама поддерживала меня, – вспоминает Джордж. – А главное, никогда не пыталась отбить мне охоту чем-нибудь заниматься. Вот за это ей и отцу спасибо. Если детям запрещать, они же все равно сделают по-своему – так что пусть уж делают. Мне разрешали поздно приходить домой, если охота, разрешали выпить, когда охота. Ночные гулянки и выпивки закончились у меня тогда, когда у других только начались. Наверное, я поэтому сейчас и не пью. Я к десяти годам уже все попробовал».

«Однажды Джордж пришел домой и сказал, что у него прослушивание в клубе Британского легиона в Спике, – рассказывает миссис Харрисон. – Ты что, говорю, сбрендил? У тебя ведь даже группы нет. Но Джордж ответил: не переживай, группу я найду».

К этому важному дню Джордж собрал группу – его брат Питер и друг Артур Келли на гитарах, еще двое – на губной гармошке и ящике из-под чая. Сам он взял гитару. Все потихоньку вышли из дому черным ходом. Джордж не хотел, чтобы любопытные соседи были в курсе.

В зале выяснилось, что настоящие музыканты не явились. Вместо прослушивания они вышли прямиком на сцену и играли весь вечер.

«Вернулись в жутком возбуждении и кричали все разом, ничего было не понять, – вспоминает миссис Харрисон. – Показали мне деньги – по десять шиллингов на нос, гонорар за первое профессиональное выступление. Бедняга, игравший на ящике из-под чая, выглядел ужасно: пальцы стерты, ящик весь в крови. В тот вечер они назвались The Rebels[53]. Написали это красными буквами».

Нормальной группы у Джорджа не было, временами он играл то с одной, то с другой, пока Пол не привел его в The Quarrymen.

Первый раз он разговорился с Полом вскоре после поступления в институт. Они сталкивались в автобусе. Джордж запомнил, как однажды его мать заплатила за них обоих. Теснее они сдружились, когда началось повальное увлечение скиффлом и обоим купили гитары.

«Как-то Пол зашел вечером к нам домой, глянуть на самоучитель игры на гитаре, в котором так и не разобрался. Гитара еще валялась в шкафу. Мы разучили пару аккордов и на двух аккордах слабали „Don’t You Rock Me Daddy О“[54]. Играли мы самостоятельно, без группы, слушали друг друга и тырили приемы у всех, кто умел больше».

Они стали проводить вместе кучу времени, даже в каникулы. Началось это задолго до того, как Пол познакомился с Джоном и его группой.

Похоже, Пол стал играть с The Quarrymen по крайней мере на год раньше Джорджа – тот, кажется, пришел только в начале 1958 года. Никто не помнит точно, но Джордж, наверное, членом группы стал не сразу. Он же все-таки был очень юный, хотя и овладевал гитарой все лучше и очень часто играл с другими группами.

«Впервые я увидел The Quarrymen в „Уилсон-холле“ в Гарстоне. С ними играл Пол – он сказал, надо бы мне прийти на них посмотреть. Я бы, наверное, все равно пошел – проветриться или, может, в какую-нибудь группу вписаться. А там уже Пол познакомил меня с Джоном… В „Уилсон-холле“ был еще другой гитарист с группой, Эдди Клейтон. Он был отличный. Джон сказал: сможешь сыграть не хуже – возьму тебя в группу. Я сыграл „Raunchy“[55], и Джон меня взял. Я потом только и делал, что играл „Raunchy“. Бывало, с гитарами едем куда-нибудь в автобусе, на втором этаже, и Джон кричит: „Давай «Raunchy», Джордж!“»

«Джордж никогда не считал, что хорошо играет, – говорит миссис Харрисон. – Вечно об этом твердил, рассказывал о тех, кто играет гораздо лучше. Я говорила: ты тоже так сможешь, только старайся».

Джон вспоминает, что позвал Джорджа не сразу, потому что считал его слишком молодым. «Это было чересчур, абсолютно чересчур. Джордж был слишком маленький. Сначала я и слышать не хотел. Он все болтался рядом – сущий ребенок. Как-то раз позвал меня в кино, но я прикинулся, будто занят. Я в него не врубался, пока не узнал получше… Мими говорила, что у него ливерпульский выговор, ужасный просто. Поддевала меня: „Ну, Джон, тебя всегда тянуло к простонародью…“ Мы позвали Джорджа в группу, потому что он знал много аккордов – намного больше, чем мы. Мы многое у него почерпнули. Как ни разучим новый аккорд, сочиняем под него песню… Прогуливали школу – шли к Джорджу и торчали там до вечера. Джордж выглядел еще младше Пола, а Пол со своей детской физиономией смотрелся лет на десять».

Перейти на страницу:
Прокомментировать
Подтвердите что вы не робот:*