Ральф Баркер - Торпедоносцы. Британские ВВС против немецких конвоев
На следующее утро Френсис нашел на насыпи игрушечного панду. Он сильно пострадал, как и остальные члены экипажа, но уже этой ночью медвежонок сидел на тумбочке возле кровати Гиббса в госпитале.
Гиббс отсутствовал в эскадрилье четыре месяца. Обычно достаточно половины этого срока, чтобы пилота отчислили из эскадрильи и взяли на его место другого. Однако Брайтвайт хорошо знал этого человека, знал, что ничто так не поможет Гиббсу в его стремлении поправиться, как знание того, что его место сохранено. В любом случае Брайтвайт не хотел его потерять.
Через два дня после аварии Гиббса, 1 октября, Бьюман снова вылетел на патрулирование для атаки торгового судна водоизмещением 5000 тонн недалеко от Терсхеллинга, а четыре дня спустя он опять патрулировал тот же берег, на этот раз вместе с Френсисом и Х-Ф. Френсис атаковал 3000-тонный корабль, но никаких видимых результатов атаки не было. Х-Ф выпустил торпеду по торговому судну вблизи Куксхавена, но она прошла за кормой. По дороге домой он пролетел мимо Вильгельмсхавена, где заметил одинокий «бьюфорт», пересекавший эстуарий реки по направлению к гавани. Береговые батареи уже вели по нему заградительный огонь. Х-Ф видел, как «бьюфорт», уходя от огня, шел низко над водой. Пилотом «бьюфорта» был Дик Бьюман. Больше его никто не видел.
По всей видимости, «Бремен» и «Европа» стали лебединой песней Бьюмана. Торпедная атака на эти корабли в гавани была сродни попытке самоубийства, но в эскадрилье все хорошо знали, что Бьюман обуреваем этой идеей. Менее чем за десять месяцев он совершил пятьдесят оперативных вылетов, и его отчаянный авантюристский характер позволял ему выбираться из многих опасных ситуаций. Успешный запуск торпеды против одного из этих кораблей стал бы венцом его карьеры, но он был сбит еще до того, как смог к ним приблизиться.
Это были времена, когда еще не было оперативной ротации, когда награды было труднее заработать, чем в любой другой период войны. Будучи пилотом торпедоносца, Бьюман тоже был вовлечен в эту охоту, которую в последующие годы войны называли охотой за наградами, и проиграл.
Эскадрилья сначала не поверила, а потом загрустила. Бьюман казался неуязвимым, но все чувствовали, что он относится к тому типу пилотов, которые обычно не доживают до конца войны. В других командах люди считались асами и получали награды даже за гораздо меньшие заслуги, чем у Бьюмана. Трудно было найти другого такого пилота, который так досаждал противнику.
Бьюман погиб за четыре дня до того, как мир мог бы его услышать. Вместо него по радио выступал Брайтвайт. И лишь через несколько месяцев после того, как Бьюман не вернулся с задания, пришла запоздалая весть о его награждении крестом «За боевые подвиги в воздухе».
А что стало с экипажем Бьюмана? Что должны были чувствовать члены экипажа к пилоту, который постоянно подвергал их жизнь всем вообразимым опасностям?
Человек, подобный Бьюману, всегда набирает в свой экипаж людей, схожих с ним по темпераменту. Как правило, экипаж не обижается на своих водителей. Люди скорее гордятся своим единством. Если их пилот смело идет навстречу опасностям и не избегает их, лучше идти с ним в ногу, чем выказывать недовольство. Гиббса удивило, с каким фатализмом его собственный экипаж воспринял свои увечья в ту ночь на насыпи. Для них крушение, произошедшее по вине пилота, было обычным делом.
Составить экипаж для пилота было все равно что заключить брак, хорошо ли, плохо ли, но до самой смерти.
Декабрь стал черным месяцем для эскадрильи. Через два дня после Рождества Френсис был сбит зенитным огнем при атаке на торговое судно водоизмещением 5000 тонн. Его «бьюфорт» упал в воду и исчез. В течение четырех недель не стало всех трех командиров звеньев.
В марте Гиббс вернулся в совершенно другую эскадрилью. И все же это была 22-я, милая, родная, ведущая эскадрилья торпедоносцев, всегда дорожившая своей честью и высокой репутацией. Брайтвайт оставался ее командиром. В эскадрильи появились новые люди: например, Тони Гедд, один из командиров звеньев, который, подобно Гиббсу, провел первый год войны в Госпорте, а также Кемпбелл, в некоторой степени напоминавший Бьюмана своим неуемным стремлением уничтожать вражеские корабли. И Джимми Хайд был подходящим человеком, как и Хенк Шерман, плотный широкоплечий черноволосый пилот, который, подобно Хайду, начал свою службу в 22-й с ранних рейдов в качестве второго пилота-штурмана и в конце концов стал первым пилотом и капитаном. Х-Ф находился на отдыхе. Он выполнил более шестидесяти заданий и был направлен инструктором по «бьюфортам» на курсы младших офицеров. Приказ, лимитирующий число заданий, которые должен выполнить пилот перед тем, как отправиться на отдых, который мог бы спасти жизнь Дика Бьюмана, пришел с опозданием на месяц.
Хотя Гиббс и вернулся в эскадрилью, он еще не мог летать. И когда в апреле 1941 года эскадрилью перебросили в Сент-Эваль для выслеживания «Шарнхорста» и «Гнейзенау», возвратившихся в Брест, Брайтвайт оставил Гиббса в Норт-Коатс заведовать материальным снабжением, ремонтом самолетов и выполнять максимально возможный объем рутинной административной работы. Эскадрилья оставалась в Сент-Эвале пять недель и в этот период провела одну из самых опасных, новаторских и значимых торпедных операций за всю войну.
Глава 3
Один шанс из тысячи
Если подтверждено присутствие вражеских линейных кораблей в одном из бискайских портов, военно-морским и военно-воздушным силам следует предпринять все возможные усилия для их уничтожения, невзирая на огромный риск и жертвы.
Уинстон Черчилль, 22 марта 1941 годаСобытия 1940 года сделали Гитлера и Муссолини бесспорными хозяевами Европы. Британия осталась в одиночестве, а ее независимость досаждала огромному покоренному континенту, словно колючка зверю, застрявшая в его шкуре. Несмотря на это, практически никто в Британии не сомневался, что придет время, когда потерянное будет возвращено и победоносные британские войска вступят на германскую территорию. А пока эту надежду следовало укреплять и сохранять. Гитлеровский план нашествия уже провалился, и теперь Гитлер перешел к блокаде.
К весне 1941 года стало ясно, что враг ведет отчаянную схватку в Атлантике. Сначала война на море шла для нас вполне благополучно, но когда Германия оккупировала Норвегию, Нидерланды и Францию, а в войну вступила Италия, сил для охраны атлантической дороги жизни стало не хватать.
Мы одержали победу в битве за Британию, но худшее еще оставалось впереди. Гитлер намеревался преградить путь поставкам из Америки и таким образом уморить нас голодом.
Мощи Королевского флота Гитлер мог противопоставить лишь несколько рейдеров и субмарин. Но если ресурсы Королевского флота приходилось распределять по всему миру, Гитлер мог сконцентрировать свои рейдеры там, где захочет.
В начале войны самыми большими германскими военными кораблями были так называемые линейные крейсеры «Шарнхорст» и «Гнейзенау». Постройка этих кораблей началась в 1934 году, вскоре после того, как Гитлер пришел к власти. Они имели водоизмещение 32 000 тонн, были оснащены 11-дюймовыми орудиями и развивали скорость до 31 узла. По скорости и мощи они превосходили любой британский корабль. Те, кто имел скорость за ними угнаться, не имели достаточной мощи, чтобы их потопить, а кто мог потопить, не мог догнать. В 1941 году германские линкоры стали двумя самыми важными военными кораблями.
Эти два корабля начали свою карьеру, потопив вооруженный торговый крейсер «Равалпинди» в ноябре 1939 года. Затем, в июне 1940 года, направляясь к берегам Норвегии с приказом проникнуть в фьорды возле Нарвика, они получили информацию о том, что авианосцы «Арк Ройял» и «Глориус» находятся в море. В результате им удалось перехватить и потопить «Глориус». Вскоре после этого «Шарнхорст» подвергся бомбардировке девяти «бьюфортов». Это была первая операция, проведенная этими самолетами во время войны. В последующие месяцы обоим этим кораблям удавалось избежать бомбовых ударов, укрывшись в доках Киля.
В 1941 году немцы были готовы развернуть полномасштабное сражение за Атлантику. Уже в первые месяцы 1940 года они потопили много британских, союзнических и нейтральных кораблей общим водоизмещением более трех миллионов тонн. В начале января немецким планам помешала погода, но уже в конце месяца «Шарнхорст» и «Гнейзенау» планировали пройти Датским проливом в Северную Атлантику, а нашедший убежище в Бресте «Хиппер» намеревался прорваться на юг.
«Хиппер» потопил семь из девятнадцати кораблей конвоя, направлявшегося домой из Северной Африки. В семинедельном походе по Северной Атлантике «Шарнхорст» и «Гнейзенау» потопили или захватили двадцать два корабля общим водоизмещением 116 000 тонн. Общее водоизмещение кораблей, потопленных в феврале, составило 40 000 тонн и в марте – более полумиллиона тонн.
