Ральф Джордано - Открытое письмо Президенту ФРГ К. Вульфу
Обзор книги Ральф Джордано - Открытое письмо Президенту ФРГ К. Вульфу
Ральф Джордано
†
Открытое письмо
Президенту ФРГ К. Вульфу
Вы заявляете: «Христианство — часть [культурно-исторического, идентификационного кода] Германии, иудаизм — без сомнения, также часть […] Германии, это наша общая, христианско-иудейская, история, но и ислам уже тоже часть […] Германии».
Эти слова, произнесённые Вами 3 октября на торжествах по случаю 20-й годовщины объединения Германии являют собой в своей поверхностности столь глубокое непонимание действительности и столь неуместное желание соединения двух в основе своей несовместимых систем, что вызывают у более или менее осведомлённого человека состояние потери речи.
Я не собираюсь становиться вашим репетитором по истории, но столь явное и безответственное приравнивание реально существующего ислама к желаемому, совместимому с европейскими ценностями сферическому исламу в вакууме, вызывает необходимость энергичного протеста. Прежде всего потому, что политический и воинственно настроенный ислам невозможно никуда никак интегрировать, да и «обычный» ислам более чем достаточно проблематичен.
Неужели Вам не известно, что никто до сих пор ни разу сколько-нибудь убедительно не ответил на вопрос о совместимости ислама со свободой слова и совести, равноправием женщин, плюрализмом, отделением религии от государства, — короче говоря, с демократией? Ислам — чёрная туча, заслоняющая ясное небо XXI столетия, и угрожающе нависшая над Германией в результате абсолютно непродуманной, ошибочной иммиграционной политики.
На самом деле происходит столкновение двух глубоко различных культурных парадигм, и происходит это сразу на нескольких уровнях. Первая — это иудео-христианская, которая, преодолев горькое и страшное наследие предшествующих исторических эпох, через Возрождение, Просвещение, гражданские революции, либеральные ценности, обеспечила громадный прыжок в развитии общества.
Другая — исламская, которая после короткого периода расцвета, способного заставить Запад покраснеть от стыда [за своё тогдашнее невежество], погрузилась — и по сегодняшний день там пребывает — в патриархальность, архаическую стагнацию, характеризующуюся тотальным послушанием, религиозностью, неравенством женщин, патернализмом и безоговорочным следованием религиозным авторитетам.
Это столкновение между традиционно и религиозно обусловленной культурой, глубоко ограничивающей личную свободу, и культурой, которая после многовековых поисков и ошибок создала общество, испытывающее сильнейшее влияние индивидуализма и христианства, но при этом секулярное.
В идущем состязании общественных моделей кроются гигантские проблемы, и сами мусульмане указывают на них. Так, известный турецкий писатель Зафер Шеночак вонзает хирургический скальпель в одну из наиболее зияющих ран: «Едва ли хоть один исламский религиозный мудрец, не говоря уже о благочестивом простеце, желает и может увидеть основную проблему собственной веры, скрытую в её структуре и образе мышления. Они не готовы критически проанализировать собственную традицию, не способны беспощадно к ней самой поставить её перед реальными вызовами современной жизни».
Ему вторит неустрашимый Аббас Байдун, много лет ведущий колонку фельетониста в ливанской газете «Ас-Сафир», вступая в опасную зону запретной рефлексии и самокритики: «Многие из нас ищут отговорок, позволяющих не заглядывать в зеркало, чтобы не увидеть там перекошенную рожу — рожу изоляционистского ислама, исповедующего культ насилия, ислама, постепенно берущего верх над нами в то время, как мы упражняемся в искусстве притворства, ислама, дикая и злобная рожа которого вот-вот станет нашим единственным лицом».
Неспособность исламского мира к самокритике и рефлексииА что говорят, г-н Президент, «Сатанинские стихи» Салмана Рушди, что противопоставляют они заклинаниям? В них мусульманин перестаёт взваливать вину за собственные, исламом обусловленные, зло и безобразия, на «Европу», «большого сатану Америку» и «маленького сатану Израиль». В них мусульманин приковывает к позорному столбу неспособность исламского мира к честному взгляду на себя самого, в них называются истинные виновники ужасающего положения вещей в исламском мире — собственные элиты. И вслух произносятся вещи, которые немусульманин вряд ли когда-нибудь осмелился бы произнести: проблема — не в миграции, проблема — в исламе!
Огромная, революционно перезревшая часть человечества — «умма», сообщество мусульман, разделена внутри себя непримиримо и причудливо. Она захлёбывается в собственных отсталости и неподвижности, обусловленных особенностями исповедуемой религии и порождённой ею культуры. И к тому — угрожающий восклицательный знак: призрачный мир нефтяных набобов, полный фальшивой мишуры и похожий на жирное пятно — грязное пятно безграничного, питаемого немыслимым богатством, цинизма. «Это ничем хорошим не кончится», говорит писатель Орхан Памук.
Но и в Германии, г-н Президент, раздаются голоса мусульман, весьма скептически рассматривающих перспективы вхождения исламского дискурса в иудео-христианскую цивилизацию.
Так, теолог из Ирана Хамида Мохаджени предупреждала: «Внутриисламские просветительские тенденции потребуют от 20 до 30 лет, чтобы ислам смог европеизироваться, — и при этом нет никакой гарантии, что такие тенденции не потерпят крах и не будут поглощены традиционным исламом».
Общечеловеки и социал-романтикиДругой голос, призывающий прислушаться к мнению немецкого народа и критически отнестись к мусульманским общественным и религиозным функционерам, — голос д-ра Эзхара Цезаирли из «Исламской конференции Германии»: «Я с пониманием отношусь к тому, что люди, ни в коем случае не относящиеся к правым экстремистам, опасаются исламизации. Опасность для будущего Германии состоит в том, что некоторые политики в силу своего невежества готовы сдавать исламским активистам основополагающие ценности и принципы нашего просвещённого и свободного общества».
Их голоса не слышны всем этим юродивым, готовым целоваться с кем угодно, ослеплённым ксенофилией социал-романтикам и профессиональным «людям доброй воли», племенным миротворцам и прочим исусикам, даже после Тило Саррацина делающим вид, будто их сюсюканье способно оживить мультикультурную идиллию, существовавшую лишь в их воображении.
Не поймите меня неправильно, г-н Президент. Честь и слава нации, защищающей любого мигранта, чужака, иноземца от чумы — расистов с их подельниками. Но в то же самое время наш гражданский долг — защищаться от тенденций, которые несут в себе традиции, обычаи и привычки турецко-арабского меньшинства, той недоброжелательности, переходящей во враждебность, что кроется за лицемерными признаниями достижений свободы в демократической республике и клятвами в верности её конституционному строю.
Принципиальные проблемы, осложняющие их интеграцию, несут в себе сами мусульмане, даже если исходить из предпосылки об их миролюбии. Миролюбие? Допустим. Но скорость и размах организации волн насилия и протеста в исламском мире, когда мусульманам сообщают, что на них кто-то набросился с оскорблениями, откровенно пугает.
Зато какая немота поражает здешние мусульманские объединения и общины при мечетях, когда, например, в турецкой Малатье режут на куски сотрудников библейского издательства, когда в Сомали расстреливают монахинь, когда в Пакистане сажают и держат в яме христиан — до приведения в исполнение смертного приговора за «богохульство». Кладбищенская тишина.
Вопросы миграции и последующей интеграции требуют откровенного, смелого и нелицеприятного обсуждения.
Где же мы все в конце концов окажемся, если из страха получить на лоб печать ксенофоба мы предаём наши собственные ценности? Куда мы придём, если будем вынуждены стыдиться назвать неспособной к интеграции патерналистскую, патриархальную культуру, для которой личность — ничто, а род и община единоверцев — всё? Что такого неправильного в констатации факта — в бесчисленных случаях причиной иммиграции является не поиск работы, а соблазн воспользоваться немецким социальным пособием?
Враг демократии — мой враг«Ислам тоже является частью [культурно-исторического, идентификационного кода] Германии», — да неужели?! Примите, пожалуйста, к сведению, что выразить сомнение в этом — небезопасно для жизни! Я знаю, о чём говорю. Ислам не знает такого метода — «критика». Именно потому любая критика приравнивается к оскорблению. Это не значит, что критически настроенных мусульман не существует. Я целиком на их стороне, вместе с отважными женщинами — Неклой Келек, Зейран Атеш, Миной Агда, Айан Хирси Али — и всеми остальными здравомыслящими мусульманами на свете.
