KnigaRead.com/

Уистан Оден - Лекции о Шекспире

На нашем сайте KnigaRead.com Вы можете абсолютно бесплатно читать книгу онлайн Уистан Оден, "Лекции о Шекспире" бесплатно, без регистрации.
Перейти на страницу:

Джулия

Нет, но он так фальшивит, что надрывает струны моего сердца.


Хозяин

У вас чувствительный слух.


Джулия

Лучше бы мне быть глухим, чтоб сердце было бесчувственно.


Хозяин

Замечаю я, что вы — не охотник до музыки.


Джулия

Когда в ней разлад — то не охотник.


Хозяин

Послушайте, какая тонкая перемена тона.


Джулия

Мне всякая перемена — мука.


Хозяин

Хотели б вы, чтоб все одно играли?


Джулия

Хотел бы я, чтоб все одно играли.

"Два веронца", акт IV, сцена 2.


Песня "Где ты, милая, блуждаешь?"[73] ("Двенадцатая ночь" II. 3), которую поют для сэра Тоби Белча и сэра Эндрю Эгьючийка, будто принадлежит к традиции "Пока спит Время-старина" Роберта Геррика, но на самом деле в ней звучит голос стареющего вожделения, а не молодости, и Шекспир показывает это со всей очевидностью, ведь единственные слушатели песни — двое пожилых пьяниц. В "Мере за меру" обманутая Мариана слушает серенаду мальчика, которая лишь усугубляет ее несчастье. Участь брошенной женщины становится ролью. Слова песни — "Прочь уста — весенний цвет…"[74] ("Мера за меру", IV.1), зеркально отражают положение Марианы. То, как она просит прощения у заставшего ее врасплох герцога, разоблачает ее:


Простите, мой отец! Мне очень жаль,

Что вы меня за музыкой застали,

Но верьте — это не для развлеченья,

А только чтоб смягчить тоски мученья.

"Мера за меру" акт IV, сцена 1.


Во всех трех пьесах сама обстановка опровергает традицию романтической песни. То же — в пьесе "Много шума из ничего". В песне Бальтазара традиция серенады вывернута наизнанку: нам советуют не воспринимать печальных влюбленных слишком серьезно. Песню исполняют для Клавдио и Дона Педро, но так, чтобы ее услышал Бенедикт, в котором они надеются разбудить восприимчивость к любви Беатриче. На втором плане развивается тема заговора Борачио и Дона Хуана против Клавдио:


К нему вздыхать, красотки, вам?

Мужчины — род неверный:

Он телом — здесь, душою — там,

Все ветрены безмерно.

К чему ж вздыхать?

Их надо гнать,

Жить в радости сердечной

И вздохи скорби превращать —

Гей-го! — в припев беспечный.


Не пойте ж нам, не пойте вы

Напевов злой кручины:

Спокон веков уж таковы

Коварные мужчины.

К чему ж вздыхать?

Акт и, сцена 3.


Клавдио, томимый любовью, на поверку оказывается мужчиной прямиком из песенки Бальтазара, а Бенедикт, считавший, что он неспособен любить, сдается перед чарами Беатриче. Если предположить, что чувства в песне отражают определенный характер, то единственный персонаж, которому они подходят, — это Беатриче. Думаю, не будет ошибкой предположить, что песня рождает в уме Бенедикта образ Беатриче, и пронзительность этого образа пугает его. Горячность Бенедикта, уже после того как песня спета, подозрительна:


Если бы пес так выл, его бы повесили. Молю бога, чтобы его голос не накликал мне беду. По-моему, лучше ночного ворона слушать, какое бы несчастье он ни сулил.

Акт II, сцена 3.


В истории духовного развития человечества совершаются открытия, — например, рыцарская любовь, — которые дают толчок чему-то новому и придают открытость неведомым ранее чувствам. С течением времени открытие, если оно истинно, становится нормой. Позже традиция каменеет, и на нее часто опираются люди с совершенно иными чувствами. Стиль Петрарки основывался на духовных поисках идеала личной преданности в противовес косности брака по расчету, хотя позже его нередко использовали для оправдания мимолетной интрижки. Чтобы разбить оковы закостеневшей традиции необходимо прибегнуть к помощи разума. Песня "К чему вздыхать, красотки, вам?" — это пример петрарковской традиции наизнанку, традиции, которую рассматривают через призму критического разума.

Человеку следует быть актером: он должен играть с идеями, прежде чем пытаться воплотить их. При этом игру нельзя смешивать с реальностью. Когда Антонио утешает своего брата Леонато, скорбящего о Геро, Леонато противится увещеваниям:


Сильней, чем увещанья, боль кричит.


Антонио

Так в чем ребенок разнится от мужа?


Леонато

Прошу, молчи. Я только плоть и кровь.

Такого нет философа на свете,

Чтобы зубную боль сносил спокойно, —

Пусть на словах подобен он богам

В своем презренье к бедам и страданьям.

Акт V, сцена 1.


В строках содержится еще один ключ к поставленному в пьесе вопросу о кажущемся и истинном: чувство выхолащивается, истинное горе выявляет лживость, кроющуюся в доводах рассудка. Чрезмерная увлеченность игрой увеличивает пропасть между традицией и действительностью, что приводит либо к падению в жестокую реальность, либо к бегству в другую традицию. Горе Леонато не истинно — оно лишь выражение его стыда перед обществом. Антонио, пусть он и пытается выступать утешителем, опечален по-настоящему, как свидетельствуют его проклятия в адрес Клавдио и Дона Педро:


Молчи. Бог видит, как любил я Геро!

Она мертва, убита подлецами,

Которые так жаждут поединка,

Как жажду я змею схватить за жало.

Мальчишки, хвастуны, молокососы!..

Лгуны, буяны, франты, пустоцветы,

Что только лгут, язвят, клевещут, льстят.

Акт V, сцена 1.


Чувства Антонио — истинные, а Леонато ломает комедию.

Беатриче и Бенедикт, по сути, добрые и порядочные люди — их ирония и словесные перепалки объясняются именно порядочностью и искренностью. Дону Хуану тоже не чужда искренность, но он циничен и у него злая воля. Все т£ое — умны и честны. "Много шума из ничего" не принадлежит к числу лучших пьес Шекспира, но Бенедикт и Беатриче — самые милые, привлекательные и порядочные люди (поистине, лучшее сочетание) из всех, кого он создал.

Это те персонажи Шекспира, с которыми мы с наибольшим удовольствием оказались бы за одним столом. Замечательное остроумие и богатство речи Бенедикта и Беатриче сопоставлено в пьесе с не менее замечательным косноязычием Кизила, которое и само становится искусством. Все трое добродетельны и любят язык, но отличаются по умственным способностям и по умению обращаться с языком. Честные и незаурядные персонажи пьесы говорят прозой, банальные персонажи — стихами. Сочинителей елизаветинской поры часто обвиняли в чрезмерной "поэтичности". Каждый поэт вынужден бороться с "поэзией" в кавычках. Основной вопрос для поэта состоит в том, какой поэтический язык наиболее точно отражает чувства и настроения его времени.

Важную роль в пьесе играют притворство и обман. Бенедикт и Беатриче пытаются убедить себя в том, что не любят друг друга — неприятие любовных условностей они принимают за отсутствие любви. Клавдио, Геро и Дон Педро разыгрывают Бенедикта и Беатриче, уверяя их, что они влюблены друг в друга. Эти трое, преследуя вполне благие намерения, используют Бенедикта и Беатриче, чтобы укрепить собственную веру в любовь. Напротив, притворство Дона Хуана, Борачио и Маргариты продиктовано злой волей. Их заговор удается, потому что те, кого они обманывают, мыслят традиционно. Обманутые персонажи глупы и не видят подвоха, в отличие от Бенедикта, который сразу заподозрил Дона Хуана (IV. 1), и Беатриче, никогда не перестававшей верить в невиновность Геро (IV. 1).

Клавдио отворачивается от Геро, Геро, вместо того чтобы защищаться, падает в обморок, а Леонато попадается на удочку Дона Хуана, так как не хочет верить, что принцы способны на ложь — Леонато сноб. Когда Беатриче говорит, что не спала в комнате Геро в ту злополучную ночь, хотя до того ночевала с ней в течение целого года, Леонато восклицает:


Так-так! Еще сильнее подтвердилось

То, что и без железа тверже.

Солгут ли принцы? И солжет ли граф,

Любивший так, что омывал слезами

Ее позор. Уйдите! Пусть умрет.

Акт IV, сцена 1.


Позже Леонато и Геро, следуя совету монаха, выдают Геро за мертвую, а потом наряжают ее в одежду кузины — опять притворство. Кизил, который считает, что прекрасно владеет языком, строит из себя мудреца.

Личное против всеобщего. Среди животных нет таких всеобщих категорий, как брак или правосудие: лживым, в силу своей природы, может быть только человек. В человеческих существах сочетаются природа, дух и личная воля. Законы учреждаются для того, чтобы защитить волю человека от его природы и установить осмысленную связь между личным и всеобщим. Абстрактные отношения между личным и всеобщим порождают краснобайство и лживость. Есть три вида взаимоотношений человека с законом. В первом случае мы видим дерзкого мятежника или, другими словами, стремящегося к разрушению неудачника. Во втором — конформиста, у которого абстрактные отношения с законом. В третьем случае мы видим незаурядную, творческую личность: ее отношения с законом животворны и полезны для обеих сторон. Дон Хуан принадлежит к первой, меланхоличной по темпераменту группе. Характер Дона Хуана ставит его вне сообщества в отрицательном смысле, подобно Шейлоку и в отличие от такого персонажа как, скажем, Фоконбридж, чужака доброго по природе. "Благодарю, — угрюмо говорит Дон Хуан Леонато в начале пьесы. — Я не люблю лишних слов, но Благодарю" (I. 1). Конраду, который советует ему с большим почтением относиться к своему брату Дону Пед- ро, Дон Хуан говорит:

Перейти на страницу:
Прокомментировать
Подтвердите что вы не робот:*