Владимир Кукель - Правда о гибели Черноморского флота
В то время когда Балтийский флот имел возможность, совершив свой исключительный "ледовой" поход из Гельсингфорса в Кронштадт, сохранить себя для Советской Республики, флот Черноморский был этой возможности лишен. Вынужденный искать спасения от захвата неприятелем в спешном уходе из Севастополя в Новороссийск, он все равно делался добычей врага, требовавшего его возвращения и сдачи без какой бы то ни было надежды на свое восстановление в будущем.
Таким образом, и Новороссийск не был выходом из положения. С одной стороны, стремительным наступлением своим немцы докатились уже до Новочеркасска и Ростова-на-Дону и не исключалась возможность занятия ими Новороссийска, с другой стороны, в этом последнем оплоте флота не было ни запасов (угля, снарядов и т.д.) - для его снабжения, ни доков и мастерских для необходимого ремонта.
Дезорганизованные, без снабжения и запасов, суда Черноморского флота были лишены всякой возможности сопротивления, а следовательно, перед личным составом стояла дилемма - сдаться неприятелю, вернувшись в Севастополь, или уничтожить себя в Новороссийске. После тяжелого анализа и бурных переживаний, передаваемых автором воспоминаний, большинство склонилось к последнему решению, и 18 июня 1918 года многие суда были потоплены своими командами.
Однако не весь флот последовал их примеру. Часть его вернулась в Севастополь, к тому времени уже занятый немцами. Судьба этой части кораблей еще более печальна. Некоторые из них еще плавают на воде, но, оторванные от России, бессмысленно и безжизненно стоят они в далекой Бизерте на северном берегу Африки. Генерал Врангель, как писали о том в прошлом году французские журналы, передал их в залог (remis en gage) французскому правительству.
Правилен ли был поступок той части Черноморского флота, которая покончила "самоубийством" в Новороссийске?
Всякий факт потопления боевого судна, а тем более целой эскадры, собственными командами всегда, естественно, вызывает в душе каждого гражданина, а тем более моряка-профессионала, чувство внутреннего протеста и возмущенного недоумения. Это естественно: боевая сила создается не для самоуничтожения. Но в данном случае вся совокупность наличных фактов и обстоятельств говорит за то, что и с точки зрения "военной этики" (пусть "прежней"), и с точки зрения "государственной целесообразности" решение потопить суда было правильным.
Дезорганизованная часть уже не боевая сила и к ней не применимы основные требования воинской догмы. Как часть вооруженной силы государства она уже не существует. А раз это так, то первоочередным стоит вопрос, целесообразно ли сохранение материальной оболочки этой силы, могущей сделаться опасным фактором в руках противника, которому она достанется.
Вот вопрос, который стоял перед представителями идеи Советской государственности. Действительность показала, что решение было правильным и государственно целесообразным. Как раз в дни потопления Черноморского флота в Новороссийске на Волге выявились первые грозные признаки Гражданской войны - восстание чехословаков, а вслед затем Черное море и его побережье делается ареной упорной трехлетней борьбы, начавшейся с занятия Крыма союзными войсками и кончившейся крушением авантюры Врангеля. Все, что осталось из состава флота Черного моря, приняло участие в борьбе против России, и даже этого немногого было достаточно, чтобы обеспечить владение морем и до чрезвычайности затруднить для Советской Республики борьбу за выходы на Азовское и Черное моря. Можно себе представить, во сколько раз было бы сильнее это сопротивление, если бы состав Врангелевского флота насчитывал в себе и те суда, судьба коих так трагически, но государственно целесообразно была решена у Новороссийска.
И если ко всему этому учесть психологию того момента, всю сложность политической и военной обстановки, всю трудность отделения кажущейся опасности от действительной, все противоречие уже наметившейся в то время "белой" и "красной" идеологии - то, как бы ни объясняли тактические выполнители потопления Черноморских судов того мыслительного процесса, который привел их к трагическому решению, оно было единственным правильным потому, что было государственно целесообразным.
Предисловие автора
В 1922 году, в Мюнхене, вышла в свет книга "На Новике" (Балтийский флот в войну и революцию), автором которой является небезызвестный среди бывших кадровых морских офицеров капитан 2 ранга Г. К. Граф.
Книга представляет из себя искусно подобранный материал по истории русского флота, его боевых действий и деятельности моряков в период европейской войны, составленный как по личным воспоминаниям автора, так и записанный им по воспоминаниям других лиц.
Вместе с тем автор задался целью попутно сделать краткий общий обзор действий вооруженных морских сил на всех театрах европейской войны.
Книга собственно обнимает три периода состояния русского флота: перед самой войной и во время ее, во время февральской революции и после Октябрьского переворота. Первые два периода не подлежат критике с моей стороны, а посему обхожу их молчанием. Что касается третьего, то события, разыгравшиеся на Черном море в период май - середина июня 1918 года, автором освещены столь ложно, несправедливо и пристрастно, что я, как близкий участник их, а также как человек, коему дорога честь родного флота, и по причинам, кои будут изложены ниже, принужден открыто выступить в печати для того, чтобы приподнять завесу над упомянутыми событиями.
Считаю необходимым отметить, что целью настоящей статьи отнюдь не является только ответ на то, что в рассматриваемой книге отведен ряд страниц, которые компрометируют лично меня, с изложением целого ряда неверных сведений, настоящий ответ, кроме вышеизложенного, продиктован еще следующими обстоятельствами:
1. Трагедия гибели Черноморского флота 18 июня 1918 года еще мало освещена, и даже большая часть русских моряков имеет неполные, а подчас и превратные сведения об этом событии; в рассматриваемой же книге, имеющей претензию на исторический документ, они изложены узко-пристрастно, с умышленным замалчиванием тех фактов, которые сколько-нибудь говорят не в пользу лиц, по моему глубокому убеждению, несущих ответственность за сдачу части судов Черноморского флота Германии.
2. Трагедия Черноморского флота, кроме того, имеет в истории флота огромное значение с точки зрения военно-морской этики, так как она закончилась сдачей судов эскадры, объединенных законным командованием флотом, неприятелю. Аналогичный факт в истории русского флота имел место лишь один раз - в 1905 году, когда после боя при Цусиме эскадра адмирала Небогатова позорно сдалась японцам.
