Евгений Кобелев - Хо Ши Мин
О драматизме тех дней, когда решалась судьба революции, можно судить по одному заседанию Временного коалиционного правительства. Когда Хо Ши Мин высказал идею о необходимости компромисса с Францией, противники этой идеи внесли предложение — просить военной поддержки у Китая, чтобы помешать возвращению французов но Вьетнам. Атмосфера накалилась. Дискуссия стала принимать довольно острый характер. Тогда слово снова взял Хо Ши Мин:
— Понимаете ли вы, что произойдет, если китайцы останутся? Разве вы забыли нашу историю. Если китайцы приходили, то они оставались на тысячу лет. Французы… смогут остаться лишь на некоторое время, но в конечном итоге должны будут уйти… Если же останутся китайцы, то они никогда не уйдут.
Однако стоило руководству Вьетминя только заикнуться о необходимости официальных переговоров с французами, как отовсюду послышались негодующие возгласы протеста. Особенно старались деятели Вьеткатя и Вьеткуока, рядившиеся в тогу самых истинных революционеров. Их газеты и радио возбуждали массы ультрареволюционными лозунгами: «Никаких переговоров ни с кем!», «Победа или смерть!» Подлинные цели этих деятелей не составляли секрета — сорвать политическое урегулирование с французами, толкнуть правительство на опрометчивые, авантюристические действия и в удобный момент совершить переворот в Ханое. Однако нашлись противники переговоров с французами и в рядах Вьетминя и КПИК. Поддавшись эмоциям, некоторые члены партии и Вьетминя искренне считали, что всякие переговоры с вековыми тиранами вьетнамского народа — это предательство дела революции.
В эти дни Хо Ши Мин много думал над тем, существует ли какая-либо приемлемая альтернатива войне с французами, и, как всегда, сверял свои мысли с бесценным ленинским опытом. Ситуация, в которой оказалась вьетнамская революция, удивительно напоминала ему тот период в истории Советской России, когда Ленин и его соратники вели борьбу за подписание немедленного сепаратного мира с Германией. Все контрреволюционные силы, начиная от меньшевиков и эсеров и кончая самыми отъявленными белогвардейцами, вели тогда бешеную агитацию против мира. Их союзниками в этом черном деле оказались Троцкий и так называемые «левые коммунисты». Они вели в партии ожесточенную борьбу против Ленина, требуя продолжения войны. Эта провокаторская политика искусно маскировалась левыми фразами. Из-за Троцкого, который, будучи председателем советской делегации в Бресте, заявил в нарушение директив ЦК об отказе подписать мир на предложенных Германией условиях, германские войска перешли в наступление и захватили новые обширные территории Советской Республики. Предложенные Германией во второй раз условия мира были гораздо более тяжелыми. И все-таки Ленин настоял на немедленном подписании унизительного мира. Хо Ши Мин помнил мудрые ленинские слова: «Невыносимо тяжелы условия мира. А все же история возьмет свое… Будущее, несмотря ни на какие испытания, — за нами»[23]. И история подтвердила гениальную правоту Ленина.
«В период Октябрьской революции, — перечитывал Хо Ши Мин знакомые строки в «Кратком курсе истории ВКП(б)», — Ленин учил большевистскую партию, как нужно бесстрашно и решительно наступать, когда для этого имеются необходимые условия. В период Брестского мира Ленин учил партию, как нужно в порядке отступать в момент, когда силы противника заведомо превосходят наши силы, с тем чтобы с величайшей энергией готовить новое наступление против врага».
Бесценный ленинский опыт дал возможность Хо Ши Мину и ЦК КПИК избрать наиболее правильную тактическую линию, отвечавшую сложившемуся соотношению сил, а именно: идти на разумные уступки врагу, добиваться компромисса, с тем чтобы спасти от ликвидации народную власть и выиграть время для перегруппировки сил и подготовки к решительной схватке с колонизаторами.
3 марта Постоянное бюро ЦК партии приняло разработанную Хо Ши Мином инструкцию членам партии о текущем политическом моменте.
Изложенная в ней позиция сводилась к тому, чтобы, ведя переговоры с Францией, добиваться признания ею независимости Вьетнама и одновременно, если появится такая возможность, оставаться в союзе с бывшей метрополией. Главное — добиться от Франции признания права вьетнамского народа на самоопределение и сохранение его государственного единства. В этом случае вьетнамская сторона могла бы согласиться на временный ввод в Бакбо французских войск с целью замены ими чанкайшистских войск, при условии, конечно, что французские войска останутся во Вьетнаме какой-то ограниченный период времени. В инструкции подчеркивалась чрезвычайная важность того, чтобы «в процессе переговоров с Францией не только ни на минуту не прекращалась повсеместно работа по подготовке к Сопротивлению, напротив, эту работу необходимо всемерно форсировать. Ни в коем случае нельзя допустить того, чтобы переговоры с Францией отрицательно сказались на боевой решимости нашей нации, ослабили ее моральный дух».
5 марта расширенное заседание Постоянного бюро ЦК КПИК одобрило линию на заключение компромиссного соглашения с французами. И уже на следующий день в одном из изящных особняков, которыми так богат бывший европейский район Ханоя, состоялась официальная церемония подписания «прелиминарного вьетнамо-французского соглашения». На церемонии, помимо членов правительства ДРВ, присутствовали французские офицеры, представители чанкайшистского генштаба, члены американской миссии, английского консульства. Именно эти люди плотным кольцом окружили Хо Ши Мина, когда он ставил свою подпись под текстом соглашения и дополнительного протокола к нему. Для стороннего наблюдателя эта символическая картина явилась как нельзя более наглядной иллюстрацией того тяжелейшего положения, в котором очутилась молодая вьетнамская республика, окруженная со всех сторон империалистическими хищниками.
В прелиминарном соглашении указывалось, что «французское правительство признает Республику Вьетнам как свободное государство, имеющее свой парламент, свою армию и свои финансы». В свою очередь, ДРВ соглашалась на вхождение «в состав Индокитайской федерации и Французского союза». Относительно судьбы Намбо в соглашении говорилось, что «французское правительство обязуется утвердить решения, принятые населением в ходе референдума».
ДРВ соглашалась на временное вступление французских войск в Северный Вьетнам для замены китайских подразделений. В дополнительном протоколе оговаривалось, что китайские войска будут заменены смешанными франко-вьетнамскими силами (10 тысяч солдат от ДРВ и 15 тысяч — от Франции) под общим французским командованием, но «при участии вьетнамских представителей».
