Евгений Кобелев - Хо Ши Мин
Несмотря на крайне сложную политическую обстановку, более 90 процентов избирателей приняли участие в выборах. Хо Ши Мин получил 98,6 процента голосов. Если учесть, насколько противоречивой была в тот момент расстановка классово-социальных сил, какую активную деятельность вели прочанкайшистские, прояпонские, профранцузские и другие реакционные элементы, то следует признать эту цифру поистине выдающимся успехом, блестящей демонстрацией непререкаемого авторитета Хо Ши Мина среди самых различных слоев населения.
Безраздельную победу одержал на выборах фронт Вьетминь, за кандидатов которого отдало свои голоса подавляющее большинство избирателей. Среди избранных в Национальное собрание было 105 коммунистов, которые фигурировали в избирательных списках как «независимые». Около 70 мест в соответствии с соглашением автоматически заняли представители прокитайских партий и других буржуазно-националистических группировок. С согласия Вьетминя в Национальное собрание под прежним своим именем Винь Тхюи избрали экс-императора Бао Дая, который еще раньше получил почетный пост советника Временного правительства.
Наступил тэт — первый новогодний праздник, праздник встречи весны после победы революции. Согласно древневосточному лунному календарю, по законам которого испокон веков жили вьетнамцы, уходил в прошлое бурный год Обезьяны и наступал год Курицы, на который люди возлагали столько радужных надежд. Хо Ши Мин выступил по радио с обращением к соотечественникам и бойцам, воюющим на фронтах Намбо, к молодежи и детям. Это обращение он сопроводил четверостишием:
Когда закончится победою война,
Мы тост поднимем и отведаем вина.
Пускай в семье родной сегодня многих нет,
Зато все вместе встретят новый, мирный тэт!
С того дня обращение Президента к народу с новогодним четверостишием стало национальной традицией.
Тэт — самый любимый и самый семейный у вьетнамцев праздник. Как по мановению волшебного жезла, преобразился Ханой. В каждом доме семейные алтари курились благовонными сандаловыми палочками, зажженными во славу независимости родины. На подоконниках появились главные предвестники весны — персиковые деревца с пурпурными лепестками и карликовые мандариновые кустики с крохотными ярко-желтыми плодами. Бумажные фонарики и цветы украсили входы домов. На стенах появились традиционные «кау дой» — парные изречения с пожеланием счастья и благоденствия. Впервые никого не мучили извечные раздумья, какие подарки на этот раз поднести сановникам, чтобы задобрить их, как это было раньше. После трапезы, посвященной душам предков, люди, как и прежде, вели традиционные семейные беседы, но говорили совершенно о другом — о революции, независимости, новой жизни.
Как и все ханойцы, председатель административного комитета столицы Чан Зуй Хынг проводил предновогодний вечер в кругу семьи. Неожиданно раздался стук в дверь, и на пороге показался Хо Ши Мин. Он хотел совершить поездку по праздничному Ханою и попросил Чан Зуй Хынга сопровождать его.
Улицы были пустынны. В воздухе висела водяная пыль мыафуна. В ноздри бил резкий запах взорванных хлопушек и петард. Машина направилась в район 36 древних улиц. Хо Ши Мин велел остановиться в рабочем квартале у переулка Деревянных палочек и, постучав, вошел в какую-то лачугу с раскрытой настежь дверью. За деревянным рубленым столом сидело много людей. На мгновение все замолчали, увидев незнакомого высокого старика в полотняном костюме цвета хаки. Хо Ши Мин любезно приветствовал собравшихся, ему почтительно ответили. В углу двора на небольшом очаге виднелся вместительный чугунный казан, в котором варились новогодние баньтинги — пироги из сладкого риса, завернутые в банановые листья. Хо Ши Мин поздравил всех с Новым годом, и только тут среди собравшихся раздались изумленные возгласы: «Да это же Президент!» Для них это было как дивный сон. Первый человек в государстве беседовал с ними как равный с равными — такого за всю свою бесправную нищенскую жизнь они не могли себе даже представить.
В этот вечер Хо Ши Мин посетил еще несколько рабочих семей, а ближе к полуночи в сопровождении охранника влился, незаметный, в праздничную толпу на берегу озера Возвращенного меча. Тысячи ханойцев спешили сюда со всех концов города. Никогда еще Ханой не знал такой шумной новогодней ночи. Повсюду гремели хлопушки и петарды. В серой неказистой кепочке, натянутой на лоб, спрятав половину лица, чтобы не быть узнанным, в шарф, обмотанный вокруг шеи, Хо Ши Мин шел вслед за молодежью, срывавшей на счастье весенние листочки деревьев, и, миновав изогнутый, словно дуга арбалета, каменный мостик, очутился в древней Нефритовой пагоде посреди озера. По преданию, тот, кто хочет счастья в новом году, должен в новогоднюю ночь обязательно побывать в знаменитой пагоде и зажечь благовонную палочку.
Столько лет Хо Ши Мин мечтал о тэте на земле своей любимой отчизны, и, когда этот час пришел, он постарался встретить праздник вместе с народом, на берегах озера Возвращенного меча, — так, как из поколения в поколение отмечают тэт ханойцы.
ВО ВРАЖЕСКОМ КОЛЬЦЕ
До тех пор, пока будет расти на земле Страны Юга трава, будут вставать ее герои на защиту отечества от чужеземных врагов.
Нгуен Зу2 марта 1946 года в ханойском Большом театре открылась первая сессия Национального собрания. Накануне Хо Ши Мин работал до глубиной ночи и, как всегда, курил одну сигарету за другой. С тех пор как он взвалил на себя тяжкую ношу руководителя государства, он выкуривал по две-три пачки в сутки. Вот и сейчас, сидя в машине, везущей его по улице Ожерелий, мимо озера Возвращенного меча к просторной Театральной площади, он не вынимал сигареты изо рта. Усталое, осунувшееся лицо его сохранило, как всегда, спокойствие, и только яркие глаза выражали безостановочную работу мысли. С тех пор как он стал Президентом, среди вьетнамцев ходило много разговоров о его необычных глазах. Далее на плохих по качеству портретах они резко выделялись блестящими точками.
Национальное собрание поручило двум депутатам — старейшему Нго Ты Ха и самому молодому Нгуен Динь Тхи, который стал в наши дни известным писателем, — встретить Президента у парадного подъезда театра. Хо Ши Мин, широко улыбаясь, учтиво поклонился присутствующим в зале и в сопровождении членов правительства поднялся в президиум.
Кресло вице-президента пустовало. Нгуен Хай Тхан сообщил, что не сможет принять участия в работе сессии из-за болезни. Однако в кулуарах Большого театра многие со смехом утверждали, что он боялся, как бы не пришлось принять участие в дискуссии, а значит, много говорить на родном языке, в котором он не был силен.
