Афанасий Белобородов - Всегда в бою
В полосе 1-го корпуса форсирование Западной Двины также несколько задержалось. Отставали танки, артиллерия, а главное - понтонные батальоны. Передовые отряды, подходившие к реке, форсировали ее с ходу на подручных средствах - связках бревен, плотиках, плащ-палатках, набитых сеном. В 306-й дивизии отличился батальон майора Л. В. Кудаковского, захвативший плацдарм у села Шарыпино, в 179-й дивизии - батальон майора М. Е. Волошина и полковая рота автоматчиков капитана А. Ф. Чинкова, овладевшие плацдармами у деревень Заборье и Вяжище. Автоматчики Чинкова, продвигаясь от Вяжище на юг, вышли к крупному узлу дорог Задорожье и перерезали шоссе Витебск - Лепель. Пути отхода витебской группировке фашистов на запад были перекрыты.
Таким образом, передовые отряды дивизий, форсировав реку на широком фронте от Шарыпино до Вяжище (8-9 км), к исходу 24 июня создали хорошие предпосылки для форсирования Западной Двины главными силами корпуса. Инициатива и доблесть воинов передовых отрядов были оценены по достоинству. Майоры Кудаковский и Волошин, капитан Чинков и еще 15 воинов корпуса стали Героями Советского Союза.
На рассвете 25 июня позвонил командующий фронтом И. Х. Баграмян:
- Что нового?
Докладываю: передовые отряды корпуса Васильева, форсировав Западную Двину, ведут бой на подступах к шоссе Витебск Лепель. Но оседлать дорогу удалось пока что на узком участке, у деревни Задорожье.
- Хорошее начало - половина дела, - заметил Иван Христофорович. - Кто первым вышел на дорогу?
- Двести тридцать четвертый стрелковый полк. Рота автоматчиков.
Отметить их особо.
- Есть!
Все внимание - на лепельскую дорогу! - продолжал командующий. - Седлайте ее прочно, двигайте корпус навстречу армии Людникова. Она идет в хорошем темпе. Сегодня вы с нею должны установить фланговую связь и замкнуть окружение. Как с наводкой мостов?
- Понтонеры отстают. Только что офицер оперативного отдела штаба радировал оттуда: понтонные батальоны прибудут к переправам в семь-восемь утра.
- Значит, корпус Васильева ведет бой без артиллерии?
- Батальонные и полковые пушки переправлены на плотах и стреляют прямой наводкой. Тяжелая артиллерия поддерживает пехоту огнем с северного берега. Связь устойчивая - связисты проложили по дну бронированный телефонный кабель...
Через какое-то время позвонил уже начальник штаба фронта генерал Курасов. Он сообщил, что, по сведениям разведки, противник начал перебрасывать войска из Витебского укрепленного района на фланги. Видимо, спохватился. Пытается предотвратить окружение, целится на лепельскую дорогу.
Сопротивление гитлеровцев резко возросло в полосе всей нашей ударной группировки. Контратакуя, противник стремился вернуть себе тыловую коммуникацию - дорогу от Витебска на запад, к Бешенковичам и Лепелю. Пленные подтвердили, что сюда с витебского оборонительного обвода переброшены части 4-й авиаполевой дивизии, которые вместе с 246-й пехотной дивизией пытаются пробить путь отхода для всей витебской группировки, расширить узкий коридор вдоль шоссе.
Мера запоздалая. Около восьми часов утра генерал Васильев доложил, что разведчики 179-й дивизии встретились с передовыми частями 39-й армии южнее шоссе, в районе Черногостья. А вскоре здесь сомкнули фланги и главные силы 179-й и 19-й гвардейской стрелковых дивизий. Окружение витебской группировки противника стало фактом.
Другая дивизия Васильева - 306-я стрелковая - по мере продвижения развертывала свои боевые порядки на запад и, взаимодействуя с частями 6-й гвардейской армии, все более расширяла полосу между внешним и внутренним фронтами окружения.
Усилили натиск и другие наши соединения. 60-й корпус генерала Люхтикова с севера вбивал клин в образовавшийся котел, ему навстречу продвигался так хорошо мне знакомый 5-й гвардейский корпус 39-й армии. 92-й корпус генерала Ибянского уже приближался к северным и северо-западным пригородам Витебска. А с востока и юга город плотно охватывали части 84-го корпуса 39-й армии.
Четкое взаимодействие между нашими армиями, наступавшими в составе разных фронтов, давало хорошие плоды. Витебский котел, что называется, трещал, распадался на части. 26 июня в нем уже были три изолированные друг от друга группы фашистских войск: одна в районе Витебска, другая юго-западнее города, третья западнее. А ведь мы еще не ввели в бой вторые эшелоны корпусов - 357-ю и 156-ю стрелковые дивизии.
В час ночи 26 июня в Витебск ворвался 599-й полк 145-й дивизии генерала П. А. Дибровы. Удар был столь стремителен, что фашисты не успели взорвать ни железнодорожную станцию, ни городские мосты через Западную Двину. По ним главные силы дивизии переправились в восточную часть города и к середине дня вместе с соединениями 39-й армии очистили Витебск от противника. Остатки его 206-й пехотной дивизии сдались в плен.
Вторая группа фашистских войск - 246-я и 4-я авиаполевая дивизии, пытавшиеся прорваться из окружения вдоль шоссе на Бешенковичи, - была ликвидирована к исходу дня. Третью крупную группу юго-западнее Витебска вынудили сложить оружие части 39-й армии.
На этом, однако, борьба на внутреннем фронте окружения не заканчивалась. Рассеявшиеся по лесам и болотам гитлеровцы снова собирались в отряды, численность которых достигала иногда нескольких сотен человек. Они стремились пробиться на запад, к Лепелю. Эти сборные отряды, выискивая пути обхода и избегая столкновения с нашими частями, нападали на их тылы, появлялись близ штабов или огневых позиций артиллерии. Один такой отряд разгромили в рукопашном бою, захватив 70 пленных, воины 34-го гвардейского минометного полка, с другим пришлось иметь дело работникам штаба армии.
Оперативная группа управления армии в то время уже перебралась через Западную Двину и расположилась в селе Ржав-ка. Это был тыловой район. Поблизости, по дороге на Бешенковичи, шли из-под Витебска колонны 60-го и 92-го стрелковых корпусов, шли танки и артиллерия.
Перед рассветом я прилег отдохнуть, но вскоре проснулся от грохота стрельбы. Вижу: адъютант капитан Е. С. Сотников бьет из автомата прямо через окно, во тьму. На улице мелькают огоньки выстрелов.
- Что случилось?
- Фашисты! - Кричит Сотников. - Окружают!
Выскакиваю из избы, спотыкаюсь о кого-то, падаю. Слышу сдержанный вопрос:
- Не ушиблись, товарищ командарм?
Это Евгений Владимирович Щеглов. Здесь, в стрелковой цепи, с винтовкой в руках, наш начальник артиллерии так же корректен и невозмутим, как и у штабной карты. Справа что-то темпераментно говорит, распоряжаясь своими разведчиками, полковник Шиошвили, слева вспышки ручного пулемета озаряют профиль полковника Турантаева. Все мы ведем огонь в направлении рощи, что вплотную подступает к деревенским огородам.
