Степан Крашенинников - Описание земли Камчатки
В которых сей наибольше порок, что оные как в сем случае, так и в опасных местах, как то на крутых спусках, на нужных через речки переездах, бегучи, надрываются, и ничем их остановить не можно, и для того на объявленных спусках собак выпрягают и в поводу водят, оставив токмо одну, которая бы санки правила, чтоб дорогой катились, а под полозья подвязывают ременные кольца, чтоб не ка́тки были.
На крутые горы поднимаясь, должно идти пешком, ибо собаки и простые санки взвозят с нуждою. Глухой клади возят на нарте по пяти пудов, не считая корма, который подводчики для себя и для собак берут на дорогу. С кладью по торной дороге переезжают верст по 30 на день и больше, а налегке, особливо же весною по насту, на костяных полозьях верст по полтораста.
Когда выпадает глубокий снег, то, не проложив дороги, на собаках ехать не можно: прокладывают дорогу подводчики, а по-тамошнему каюры, на лапках[399], которые бродовщиками называются.
Лапки делаются из двух не весьма толстых брусков, на средине двумя поперечинами распертых, а по концам вмести стянутых и спереди кверху загнутых и ремнями часто переплетенных. На впорках привязывается путло, которое на ногу надевается. Бродовщик должен иметь на обеих ногах по объявленной лапке и, оставив собак на месте, идти вперед на некоторое расстояние, а потом воротиться тою же дорогою к собакам и вести их по проложенной дороге.
А потом, оставив их, паки идти вперед, и так мучиться до самого жилья. В сем случае езда бывает столь медленна, что в день едва десять верст переехать можно. Употребляются ж к прокладыванию дороги и обыкновенные лыжи, однако же не столь часто. Ни один подводчик без лыж или без лапок в дальнюю дорогу не ездит.[400] Вящее неспокойство в езде бывает, когда на пустых местах застанет вьюга.
Тогда с возможным поспешением надлежит с дороги в лес сворачивать и лежать вместе с собаками, пока утихнет погода, которая иногда по неделе продолжается. Собаки лежат весьма тихо, но в случае голода объедают все ремни, узды, побежники и прочие санные приборы.
Буде погода захватит несколько человек, вместе едущих, тогда проезжие имеют сию выгоду, что они могут шалаш себе сделать и окопаться снегом, но камчадалы шалашей мало делают, а отлеживаются наибольше в ямах, устланных с дерев ветвями, обернувшись в свою куклянку и рукава спустя; причем так их заносит снегом, что ни рук, ни ног, ни головы не видно.
Под снегом оборачиваются они, как шар, однако весьма осторожно, чтоб снега, которым занесены, не рассыпать; ибо они под снегом лежат, как в юрте, имея скважину для дыхания, которая надо ртом протаивает. Если платье на них узко и подвязано поясом, то сказывают они, что стужи не можно тогда вытерпеть, для того что платье от паров намокнет и греть не будет.
Когда погода застанет в чистой тундре, в таком случае ищут какого-нибудь бугорка и под него ложатся, а чтоб не занесло и не задушило снегом, то каждую четверть часа, вставши, отрясаются. Но понеже в восточные и юго-восточные ветры бывает обыкновенно мокрый снег, то проезжие, обмокнув, часто замерзают, ибо такие погоды наибольше кончаются северным ветром и стужею.
Кроме сильных ветров зимняя езда и потому опасна, что многие реки или не везде становятся, или с полыньями превеликими, которые и в самые жестокие морозы не замерзают. А понеже дорога наиболее по рекам бывает, для того что берега гористы и инде почти непроходимы, то редкий год проходит, чтоб людям в езде не случилось урона, ибо инде должно пробираться по самым узким закраинам, а буде обломятся или санки в воду скатятся, то нет никакого спасения.
Быстрина реки не допустит справиться, а хотя б в том кому и посчастливилось, то, обмокнув, погибает с большою мукою, когда нет жилья в близости.
Немалая же трудность состоит и в том, что много случается ездить чрез частый ивняк, где надлежит опасаться, чтоб не потерять глаз или не переломать рук и ног, особливо же что собаки в трудных и бедственных местах всю силу употребляют, чтоб бежать скорее и, сбросив хозяина, освободиться от тяжести, как уже выше объявлено.
Лучшая и спокойная езда в месяцах марте и апреле по насту, однако при том сие неспокойство, что по две и по три ночи принуждено иногда ночевать на пустом месте, а камчадалов трудно принудить, чтоб они расклали огонь для варения или для обогревания, ибо они со своими собаками едят сухую рыбу, сидя на цыпочках, спустя штаны и куклянку.
Причем довольно надивиться нельзя: 1) что они могут и сладко спать в сем бедном положении; 2) теплоте их природной, что они стужи мало чувствуют, ибо они, вставши поутру, столь теплы и красны бывают, как бы в теплом покое спали. Но сия теплота почти всем тамошним диким народам свойственна.
Я видал некоторых иноверцев, коим образом они на пустых местах с вечера ложились к огню голою спиною, а как уснули и огонь потух, то хотя спина и заиндевела, однако они спали без просыпа, будто бы их огнем пригревало.
Глава 10. О военном камчатском ополчении
Хотя камчадалы до покорения Российскому государству не были властолюбивы и о распространении границ ни малого не имели попечения, как уже выше показано, однако столь часто между собою воевали, что года не проходило, в котором бы сколько-нибудь острожков разорено не было.
Главное намерение войны их состояло в том, чтоб получить пленников, которых они в тяжкие работы употребляли, а особливо женского пола, которых они брали в наложницы и в супружество, а о причине, была какая или нет, законна или незаконна, не много они рассуждали.
Иногда соседственные остроги и за то друг против друга вооружались, что дети между собою поссорились, а если кто кого, позвав в гости, не столько, как надлежало, потчивал, то сие вменялось за такую обиду, которую мстить надлежало не иначе как погублением всего острога, в котором случалось столь неприятельское действие.
Но в войне действовали они больше обманом, нежели храбростью, ибо они так робки, что явно напасть не отважатся, кроме необходимой нужды; а сие тем удивительнее, чем сей народ меньше жалеет о своей жизни, ибо они и добровольно умирать не сомневаются. В неприятельские острожки врывались они ночным временем, что могли делать без препятствия, для того что караулов у них не бывает.
Таким образом и малолюдством губили они знатное число неприятелей, без всякой себе опасности и сопротивления. Вся трудность к одержанию победы состояла в том, чтоб ускорить взбежать на юрту, не выпустив из нее ни человека, и стать над окном с палкой или с чекушей, ибо осажденным, по состоянию строения юрт должно выходить тем окном по человеку, которых осаждающие и бить, и вязать могли в небольшом числе.
