Юрий Клименченко - Корабль идет дальше
Скоро нам сообщили о существовании партийной организации военнопленных. Ее возглавлял генерал Музыченко, а потом, когда в лагере появился раненый генерал Лукин — у него была ампутирована нога, — руководство организацией перешло к нему.
Постреливают в окна автоматчики. Все чаще пролетают над Вюльцбургом эскадрильи американских самолетов, все свирепее и злее становятся унтера. Теперь уже многие подумывают о конце войны. Пожалуй, это будет самый страшный момент в жизни лагеря. Необходимо заранее разработать единые меры защиты. И партийные руководители обеих половин тюрьмы решают встретиться. Но как?
Снова на помощь приходит неутомимая и смелая молодежь. Шулепннков предложил Свирину сделать ключи и попытаться открыть тяжелые, окованные железом двери, ведущие в помещение военнопленных. Они выходили на другую сторону замка и никем не охранялись. У единственных дверей, которыми пользовались офицеры, всегда дежурил часовой с автоматом. Немцам не могла прийти в голову мысль, что задние двери, запертые огромными висячими замками, могут быть открыты.
Тем не менее двери были открыты днем, и капитан Дальк на несколько минут встретился с генералом Музыченко. Короткое рукопожатие, в которое вложены все чувства, короткий деловой разговор. Для сантиментов нет времени.
— Режим нашей половины не дает возможности развернуться как следует. Нас не выпускают за ворота, по ночам держат внутреннюю охрану, ведут непрерывное наблюдение за каждым нашим движением, но в случае угрозы уничтожения лагеря надо действовать совместно. Составим единый план самообороны. Мы, военные, будем возглавлять восстание. План мы перешлем вам в ближайшее время, — говорит Музыченко.
— Мы готовы, — кивает головой Дальк, — но учтите особенности нашего лагеря. Не горячитесь. Мы будем информировать вас обо всех изменениях, которые заметим. Важно не упустить момент, но и торопливость опасна. Можно зря погубить всех людей.
— Мы постараемся все учесть. Давайте больше информации. Пора расходиться. Прощайте.
Невидимые, но еще более прочные нити связывают теперь обе половины лагеря. Это была не последняя встреча офицеров и моряков. Шулепников и Свирин несколько раз после этого ходили на половину военнопленных. Приносили продукты, передавали информацию, разговаривали, выполняя поручения тройки. Им, арбайтдинстам, свободно передвигающимся по лагерю, было сподручнее, чем кому — нибудь другому, поддерживать эту опасную связь.
Побег
Наблюдатель у окна доложил:
— В лагерь прибыл новый офицер, летчик с погонами подполковника, со звездой Героя Советского Союза на груди и орденами.
Невиданно! Гитлеровцы всегда срывали с военнопленных все знаки различия.
Скоро по подпольной почте мы узнали, что Герой Советского Союза летчик Николай Власов был сбит над территорией противника и попал в плен. Он ас, и фашисты, вероятно желая привлечь подполковника на свою сторону, пока не отняли его наград.
Через две недели партийная организация офицеров передала нам: «Летчику Власову необходимо устроить побег. Это важно. Примите все меры для выполнения… Вместе с Власовым от нас еще пойдет Побочин Михаил Иванович. От себя выделите пять человек. Срок на подготовку — два месяца».
Долго совещается в этот вечер партийная тройка. Тревожно на душе у ее старшего, Саввы Далька, молчит Борис Иконников, задумчиво ходит из угла в угол Владимир Иванович Шилин. Легко написать: «Устройте побег»! А как это выполнить? Моряки уже знают, чем кончались попытки убежать из замка. Кого послать в столь рискованное предприятие? Генералы пишут, что это очень важно… Значит, они имеют основание так говорить… Напрасно не будут подставлять людей под пули… Это важно. Надо выполнять.
После длительных размышлений, споров, обсуждений тройка поручает организацию побега пяти морякам: Маракасову, Леонову, Шулепникову, Бегетову и Сысоеву. Но для побега из Вюльцбурга нужна серьезная и длительная подготовка, особенно если учесть полную изоляцию двух половин, немецких информаторов, архитектуру замка и сильнейшую охрану.
И снова десятки моряков получают специальные задания. Репнин и Нерсисьян приносят в лагерь в банке с супом украденные на лесопилке большие напильники, кто-то достает на фабрике крепкую веревку, кто-то пачку масла для питания беглецов, в камерах сушится хлеб, якобы предназначенный для очередного праздника. Участники и организаторы побега стараются достичь наибольшей конспирации.
А с генеральской половины ежедневно идут письма с просьбами ускорить побег. Власов предлагает десятки вариантов. Но все они отвергаются «группой исполнения», ни в одном из них нет и десятой доли процента на успех. Власов писал: «…мне нужно бежать или умереть. Пожалуйста, скорее…»
Участники задуманного побега разрабатывают сложный и, пожалуй, единственно возможный план. Подполковник Власов в ночь побега должен сказаться, больным и попасть в лазарет, стена которого выходит в одну из пустых камер на половине моряков. Маракасов, Гудимов, Бегетов, Свирин и Шулепников будут в течение месяца выскребать известку и вынимать кирпичи из стены, пользуясь тем, что в этой камере на метр от пола проходит деревянная панель.
Моряки снимали облицовочную фанеру, делали свою работу, затем снова ставили на место панель и прятали мусор в разрушенную кафельную печку; Так они добрались до штукатурки, уложили на место кирпичи, поставили панель. Теперь достаточно было сильно ударить ногой со стороны лазарета, и человек легко мог проникнуть на половину моряков. На этой половине как раз помещалась та уборная, через которую поднимали в лагерь картошку. Ее единственное окно с толстой решеткой выходило в узкий промежуток между замком и окружавшей его стеной. Снаружи эта стена спускалась отвесно в глубокий ров. Изнутри стену подпирали наклонные кирпичные упоры. Они не круто поднимались от земли почти до самого верха стены. Один такой упор приходился как раз против окна уборной. Охраны в этом месте не держали. Часовой от главного входа в замок доходил до угла и снова возвращался к входу. Колючей проволоки в этом закутке также пока не было, но Маннергейм уже готовился протянуть ее здесь в два ряда и ночью выпускать собак в узкий проволочный коридор.
Нужно было выпилить решетку в уборной, спуститься на землю, по упору забраться на стену, спуститься по веревке в ров, а изо рва выбраться с помощью Сысоева, который должен был к этому времени совершить побег из города. Он жил в бараке у места работы, на лесопильном заводе. Сысоев с веревкой будет ждать наших беглецов и вытащит их изо рва. После этого вся группа бежит дальше.
