Анатолий Отян - Служба В Потешных Войсках Хх Века
Когда Анатолий уже подходил к столовой, его догнал запыхавшийся солдат и сказал, чтобы он срочно прибыл в штаб к командиру дивизии.
– Ты чего? Чокнулся?. Я не из вашей дивизии.
– Всё равно. Приказано доставить тебя в штаб
– А чего случилось?
– Почём я знаю. Иди и всё.
– Так я останусь без обеда.
– Я сейчас скажу повару, чтобы тебе оставили. Иди. А то у нас командир сейчас такой, что не дай Бог задержаться.
Солдат побежал в столовую, а Отян пошёл в штаб. Настроение испортилось и он бормотал:
"Какого чёрта я полез чистить эту мумию. Говорю себе уже тысячу раз, что не надо лезть не в своё дело. Так нет, больше всех нужно.
От кретин! Расхлёбывайся теперь".
Поднялся на второй этаж. Дежурный офицер или адъютант заставил снять шинель и шапку, повесить их на вешалку и дал команду заходить.
– А чего случилось, товарищ капитан?
– Заходи тебе генерал сам скажет.
Отян, переступив порог, доложил:
– Товарищ генерал, по вашему приказанию младший сержант Отян прибыл.
Генерал внимательно рассматривал него. На генерале была суконная гимнастёрка, брюки с голубыми лампасами. Он был высок, строен, красив и больше походил на царского, чем на советского генерала.
Было в нём что-то породистое, дворянское.
– Тебя кто-то обязал почистить бюст Ленина?
– Никак нет. Я сам.
– Ну что ж. Молодец. Это у меня здесь никто не может догадаться, даже те, кому это положено. Две недели не летаем из-за погоды, а порядок навести не могут. Да что я тебе это говорю? Объявляю тебе благодарность и предоставляю отпуск домой на десять суток.
– Служу Советскому Союзу! – И помолчав пару секунд:
– Товарищ генерал, только я не из Вашей дивизии.
– А из какой ты части? – и после того, как узнал, взял телефонную трубку.
– Синьков, привет? Да, это тоя. Здесь у меня твой сержант, так я ему за хорошее несение службы объявил десять суток. Да нет, не гауптвахты. Отпуск домой. Нет, я свои слова никогда не забираю, ты же знаешь. Да вижу, что у него значок Мастера спорта. Ну и что, что был дома? Пусть ещё съездит. Ну, будь. А чёрт их эту метеослужбу знает. Говорят, что опять будет снег. Мы уже всю технику…
Генерал, не прекращая разговор, показал Отяну рукой, что можно идти.
Повар в столовой дал обед способный накормить пятерых и спросил:
– Чего тебя генерал вызывал?
– Да отпуск домой дал.
– Ну, да! Везёт же людям. А тут я только из губы пришёл за самоволку. Везёт же людям!
Первым вопросом у Синькова был:
– За что это тебе отпуск?
Отян объяснил.
– Иди к начальнику штаба он тебе всё оформит. Только не задерживайся дома.
Начальником штаба уже был майор Бояров, бывший командир расформированного воздухоплавательного отряда.
– Ну что, Отян? Опять домой. Я с тех пор как призвался на фронт, семь лет дома не был. Будапешт, Вена, а потом ещё и Манчжурия. С сорок третьего по пятьдесят первый мать не видел. Иди собирайся, а я тебе сейчас документы выпишу.
– Товарищ майор, только станция у нас не Кировоград а Кирово
– Украинская.
– Знаю. Я в сотой дивизии полтора года служил, правда, в Кривом
Роге.
И опять покатил Отян в отпуск. Ехал через Харьков и решил там заночевать у Эмминой сестры. Жила она семьёй в посёлке Артёма рядом с танкостроительным заводом имени Малышева. Для соблюдения тайны, завод назывался тепловозостроительным, но не было в Харькове человека, не знающего, что на том заводе делают.
Сестру звали Мирлена, что значило – Мир Ленинизму, а мужа её
Саня. Он окончил сразу после войны престижный ВУЗ – высшее
Техническое Училище им. Баумана.
Получив специальность конструктора танков, Саня был распределён в
Харьков. У них было двое детей, старшая девочка, очень красивая, восьмилетняя Таня, и пятилетний Виталий, шустрый мальчишка, пяти лет.
Анатолий до поздней ночи проговорил с Саней о танках. Тот так любил свою специальность, что мог говорить о танках, их конструировании, конструкторах – бесконечно. Рассказывал он и о дизельэлектроходе "Харьковчанка", который сейчас, уже больше сорока лет работает в Антарктиде. Саня принимал участие в его проектировании и испытаниях на севере, за полярным кругом.
Наутро позавтракав, Анатолий собрался на вокзал. Всю ночь в
Харькове шёл снег, и транспорт кроме трамвая не ходил, так как дороги не расчищались ещё от снега. Сел в трамвай, который ехал до вокзала. Трамвай проехал всего три остановки и остановился надолго.
Из-за обилия снега пути забились, и первый вагон сошёл с пути. Все вышли из трамвайных вагонов. До вокзала оставалось километров пять, а транспорт не ходил. До отхода поезда оставалось минут сорок. Что делать?
Вдруг на улице Плехановской появился воинский легковой вездеход
ГАЗ-69. Его бросало из стороны в сторону между сугробами, но он уверенно двигался. Анатолий замахал рукой. "Козёл", так называли эти автомобили, остановился, открылась дверца, из неё выглянул полковник в папахе, и сердито спросил:
– Чего тебе.
– Извините, товарищ полковник. Я не думал, что машина занята.
Полковник увидел, что Отян с чемоданом, а трамвай сошёл с рельс, смягчился:
– Тебе на вокзал?
– Да, поезд через пол часа.
– Садись, подвезём.
В машине полковник стал расспрашивать, где служит, что делает.
Анатолий, садясь в машину, разглядел у полковника в петлицах щит и меч и догадался, что надо быть осторожным в разговоре. Ещё в стройбате их инструктировали, что враг может таиться под любой личиной. Он понимал, что полковник не враг, но может им стать для него лично, если будет болтать языком. Отвечал односложно, больше словами: "Не знаю. Не в курсе".
Когда выходил из машины, поблагодарил, на что полковник ему ответил.
– Не стоит. А ты, сержант, стреляный воробей. Семья есть?
– Есть.
– Привет семье, – захлопнул дверку, и уехал.
Отпуск пролетел так быстро, что Анатолий не успел ним насладиться. Эмма училась заочно в Одесском Кредино – экономическом институте. Тёща тоже работала на скорой помощи, а его мать, бросив квартиру, уехала жить под Мелитополь к сестре Валентине, мужа которой перевели туда вместе с его частью. Анатолию мамы недоставало, и было немного грустно от этого. Когда отпуск закончился, он сел на поезд и опять уехал на место службы.
Через один день, к утру поезд подъезжал к Туле. Анатолий с удивлением обнаружил, что едет "_домой_". Он всегда и всем подчёркивал, что служить надоело, и казарма надоела, и полудисциплина надоела. И вообще хочется домой. А сейчас ждал возвращения в часть и понял, что привык к службе. Она для него не обременительна и абсолютно беззаботна. Не надо думать ни о чём, что составляет быт человека. Вовремя накормят, оденут, уложат спать. Ты чист, в тепле. Правда, немного угнетает зависимость старших по званию и командиров. А кто в армии независим? Он не раз наблюдал, за тем, что полковников отчитывали, как мальчишек, а они, боясь потерять свою должность, унижались так, как солдат не умеет унижаться. Но, наверное, научится. Ведь, те полковники когда-то тоже были солдатам. Ну, ничего, осталось служить меньше года. Приедет после службы домой, закончит институт, будет работать на стройке, и заживут они с Эммой, как в сказке.
