Эдвард Радзинский - Иосиф Сталин. Гибель богов
Где они теперь – кайзер и царь?! И что с ними сделали «ликующие народы»!
Начав войну, Гитлер торопил Кобу вступить в Польшу.
Молотов принес Кобе предложение фюрера, переданное лично Шуленбургом.
«Мы совершенно уверены в окончательном разгроме польской армии в течение ближайших недель. После этого мы оккупируем территорию, которая в Москве была определена как сфера интересов Германии.
Вполне естественно, по чисто военным причинам мы продолжим боевые действия против польских частей и окажемся на территории, являющейся сферой интересов России. Пожалуйста, обсудите немедленно с Молотовым, не предпочтительнее ли для вас самим выступить в нужный момент против Польши и самим оккупировать территорию, относящуюся к сфере русских интересов? Мы считаем, что это не только облегчит наше положение, но и будет соответствовать духу соглашений, подписанных в Москве, а также советским интересам».
10 сентября поздно ночью в Кремле Коба смотрел присланную из Берлина кинохронику.
Гитлер обращается в рейхстаге к немецкому народу… В Гданьской бухте на рассвете стреляют по польским укреплениям пушки немецкого крейсера… Тысячи самолетов в воздухе. Небо буквально закрыто их крылами. Бомбы падают на польские города… Танковая лавина пересекает границу. Веселые лица немецких солдат…
Героическая и жалкая атака средневековой польской кавалерии на немецкие танки…
Растерянный Даладье, гневный Чемберлен. Англия и Франция объявляют войну Германии. Вторая мировая началась…
Нам с Кобой довелось увидеть две мировые бойни. Мы с ним родом из Времени Вселенской Крови.
Коба сказал на даче Молотову:
– Ну что ж, думаю, империалист Гитлер прав: пришла пора рассчитаться с товарищами поляками, как ты считаешь, Вячеслав?
Вячеслав считал так же.
Как я и полагал, мой великий и очень памятливый друг никогда не прощал полякам поражения в двадцатых и, главное, своей ошибки в той, проигранной нами, войне.
Миллионная группировка наших войск ждала у границ Польши…
На следующий день в наших войсках читали приказ: «СССР должен остановить кровавую бойню, затеянную правящей кликой Польши против союзной Германии, и помочь восставшим крестьянам Белоруссии, Украины и Польши».
«Учимся понемногу, учимся», – как любил говорить Коба.
В два часа ночи 17 сентября посла графа Шуленбурга, уже привыкшего не спать по ночам, привезли в Кремль. Его торжественно приняли Коба, Молотов и молчаливый Ворошилов.
Коба сообщил послу, что Красная армия в шесть утра перейдет границу.
В ту ночь Коба взял меня с собой на Ближнюю. Утром мы пили чай на новой веранде – Коба, Молотов и я.
Коба сказал Молотову:
– Помнишь Сольвычегодск? Думал ли ты, Вячеслав, когда сменил меня там в ссылке… и не только в ссылке… – Коба подмигнул, Молотов в ответ заговорщически улыбнулся. – Он снял жилье у той же бабы, которую я до того …, – пояснил Коба. – Дом был тесный, дети спали прямо на полу… По ночам я к ней пробирался на печь, шагая через детей. Ты, наверное, тоже?
Молотов засмеялся.
– Мог ли ты, Молотошвили, представить, что с нами станет? – и, подумав, продолжил: – Да, началось! Все, как обещал товарищ Сталин: Гитлер громит капиталистическую Европу. Когда-то Ильич предсказал: Первая мировая создаст первую страну социализма… Значит, Вторая мировая… – Он замолчал.
– Ты великий человек, Коба… – заметил я.
– Будет кровь, много крови. Но мы якобинцы. Мы пришли переделать мир. Насилие и кровь и вправду работают, как повивальная бабка Истории. Только так Великая мечта великих большевиков – мировая Революция – станет явью. Они все о ней мечтали – и наглый жид Троцкий, и проститутка Бухарчик. Но большие люди были – Гималаи. Я с ними часто беседую, с покойниками. Ненавидели товарища Сталина. А ведь он осуществляет их мечту. Может быть, мы увидим то, что неплохо предсказал наш поэт. «Только советская нация будет, и только советской расы люди…» – и закончил шутливо: – Впрочем, «большой босс» Вячеслав этого не увидит, его расстреляют за пакт с Гитлером. – Коба посмотрел на часы, заговорщически сказал: – Скоро тебе, Молотошвили, поздравлять твоих друзей немцев со взятием Варшавы!
Он включил радиоприемник. Послышались позывные чрезвычайного сообщения, и раздался торжественный голос Левитана:
– От советского Информбюро. В связи с тем, что Польское государство перестало существовать… – (Это было неправдой, поляки продолжали драться. Лишь 28 сентября падет Варшава.) – и защищая права белорусских и украинских меньшинств, для восстановления мира и порядка в Польше, преодоления хаоса, вызванного развалом польского государства, и оказания действенной помощи польскому народу (!) советские войска вошли в Польшу…
Ради Польши мы ударили в спину Польше!
Коба откликнулся на призыв Гитлера.
Необъявленная война
Встречая слабое сопротивление отрядов жандармерии и ополченцев, к 19 сентября мы взяли Львов – оккупировали Западную Украину.
18 сентября радио рейха передало совместное коммюнике: «Дабы избежать беспочвенных спекуляций о задачах немецких и советских войск, оба правительства заявляют, что эти действия не имеют целей, которые противоречили бы интересам Германии и Советского Союза».
23 сентября начались переговоры о демаркационной линии между нашими войсками по четырем рекам – Писса, Нарев, Висла, Сан.
25 сентября, как записано в моем дневнике, в Москву вновь прилетел Риббентроп. Его встречали уже как доброго знакомого. Днем он прогуливался по Кремлю, вечером его повезли в Большой смотреть «Лебединое озеро».
Когда он появился в ложе, раздались аплодисменты зрителей, точнее, наших сотрудников. Зал покорно подхватил. Риббентроп все больше «чувствовал себя среди соратников по партии».
Переговоры с министром взял в свои руки Коба. (Точнее, это были переговоры с Гитлером, ибо Риббентроп, как и наш Молотов, ничего не решал без звонка Хозяину.)
Коба был против сохранения даже марионеточного Польского государства. Риббентроп (читай: Гитлер) с удовольствием с этим согласился.
После чего началась торговля государствами и территориями…
Как доносил Старшина из Берлина, Гитлеру пришлось оценить хватку Кобы. Большевик Коба предложил нацисту Гитлеру пару польских провинций, которые, по секретным протоколам, принадлежали нам, но которые немцы уже захватили. За это он потребовал себе добавку – Литву, входившую по секретному протоколу в интересы рейха. Коба решил забрать себе всю Прибалтику.
Гитлер думал о продолжении войны в Западной Европе, ему по-прежнему был необходим Коба. Ненавидя свою уступчивость, он вынужден был пойти навстречу.
