Алексей Шишов - Герои 1812 года. От Багратиона и Барклая до Раевского и Милорадовича
На флеши у села Семеновского в начале генеральной баталии 1812 года пришелся главный удар наполеоновской Великой армии. Полевые укрепления русских подверглись массированным атакам трех французских корпусов – маршалов Франции Даву, Нея и Жюно, усиленных кавалерией (два корпуса) маршала Мюрата. На флеши обрушился сосредоточенный огонь 130 неприятельских орудий. Число пушечных стволов с каждой неудачной атакой французской пехоты заметно увеличивалось.
Очевидец констатирует: «Русские мужественно держались в окопах». Французам за каждый шаг к Семеновским флешам приходилось платить «несметной потерей людей». Они с отчаянностью «лезли на смерть», исполняя волю своего венценосного полководца. Русские гренадеры оборонялись с «присутствием духа», удерживая ружейными залпами и штыковыми контратаками «стремление превосходных сил неприятеля» овладеть полевой крепостью, состоявшей из трех недостроенных флешей, которую поистине геройски защищала быстро таявшая с каждой вражеской атакой дивизия Воронцова.
Граф М.С. Воронцов писал в одном из частных писем о начале штурма Семеновских флешей: «…Значительнейшая часть отборной французской пехоты под командованием маршалов Даву и Нея атаковала нас в лоб».
Воронцов, делясь воспоминаниями о Бородинской битве с А.И. Михайловским-Данилевским, собиравшим материалы по Отечественной войне 1812 года, писал о защите Семеновских флешей довольно скупо, словно «забывая» рассказать в том о себе лично:
«…Мы должны были выдержать первую и жестокую атаку 5–6 французских дивизий, которые одновременно были брошены против этого пункта, более 200 орудий действовало против нас».
В мемуарах, где говорится о ходе битвы в утренние часы 26 августа на левом русском фланге, обычно ход дела в деталях почти не раскрывается. Причем их тут много, и едва ли не самая существенная заключается в том, что автором такого детального повествования должен быть человек, который по долгу службы мог охватить весь ход событий схватки за Семеновские флеши. И рассказать о том, как билась 2-я сводно-гренадерская дивизия М.С. Воронцова. Таким мемуаристом и является адъютант императора Наполеона бригадный генерал Сегюр. Он пишет:
«…Император… дал сигнал к атаке впереди себя. Вдруг, в этой спокойной и мирной долине, среди безмолвных холмов показались вихри огня и дыма, за которыми следовало множество взрывов и свист ядер в воздухе в различных направлениях. Среди этого оглушительного грохота Даву с дивизиями Кампана, Дессе и тридцатью пушками во главе быстро двинулся на первый вражеский редут (флеши у Семеновского. – А.Ш.).
Началась стрельба со стороны русских, на которую отвечали только пушки. Пехота двигалась, не стреляя. Она торопилась скорее настигнуть врага и прекратить огонь. Но компан, генерал этой колонны, и лучшие из солдат упали, раненные. Колонна, растерявшись, остановилась под градом пуль, чтобы отвечать на выстрелы, но тут прибежал (генерал) Рапп, чтобы заменить Компана, и с ним его солдаты, которых он увлек за собой. Они бросились, выставив штыки, вперед, беглым шагом, прямо на вражеский редут.
Рапп первый приблизился к нему, но в эту минуту пуля настигла его. Это была его двадцать вторая рана. Третий генерал, который занял его место, тоже упал. Даву тоже был ранен. Раппа отнесли к императору, который сказал ему:
«Как, Рапп, опять? Но что же там делают наверху?..»
Адъютант ответил ему, что надо пустить гвардию, чтобы покончить с редутом.
«Нет, – возразил Наполеон, – я не хочу, чтобы ее истребили, я выиграю битву без нее».
Тогда Ней со своими тремя дивизиями, сократившимися до 10 тысяч человек, устремился на равнину. Он спешил поддержать Даву. Неприятель разделил огонь. Ней бросился туда. 57-й полк Компана, почувствовав поддержку, воодушевился и, сделав последнее усилие, настиг вражеские траншеи, взобрался на них и, пуская в ход штыки, оттолкнул русских, опрокинул их и истребил наиболее упорных, остальные обратились в бегство, и 57-й полк водворился в побежденном редуте. В то же время Ней с таким же азартом бросился на другие редуты и отнял их у врага.
Был полдень. Левый фланг русской боевой линии был, таким образом, разбит, и равнина открыта. Император приказал Мюрату броситься туда со своей конницей и прикончить дело. Достаточно было одной минуты, чтобы Мюрат очутился уже на (Семеновских) высотах, среди неприятеля, который вновь появился там, так как на помощь первому явился второй русский строй и подкрепления… Все они спешили к редутам, чтобы вернуть их… У французов еще царил беспорядок после победы, поэтому среди них возникло замешательство, и они отступили…»
Сегюр, разумеется, не хотел показать то, что борьба за Семеновские флеши шла крайне ожесточенная и что французы их взяли первый раз только в ходе третьей массированной атаки. Но, завладев укреплениями противника, наполеоновцы оказались в смертельной опасности, которая исходила от русских гренадер, пусть и заметно уменьшившихся числом. Об этом пишет в мемуарах адъютант генерала Дессе Ф.-Ж. Жиро де Л’Эн:
«Эти редуты были простые реданы в форме Шеврона, не закрытые у входа, так что вторые позиции неприятеля оружейными и картечными залпами выметали находившихся внутри их. Удержаться в них было несравненно труднее, чем завладеть ими…»
Без преувеличения можно сказать, что грохот сотен орудий с обеих сторон на левом фланге русской армии «сжимал сердца» десятков тысяч воинов двух армий. А.П. Ермолов, наблюдавший за событиями на левом фланге с командного пункта Барклая-де-Толли, так описал свое впечатление о схватке за Семеновские флеши, за которые с рассвета стойко бились воронцовские гренадеры:
«Вдруг разгорелся ужасный ружейный огонь и сильная канонада. На левом крыле двинулись страшные неприятельские силы, но, встретив столько же страшное сопротивление, медленными шагами простирались к успехам. Однако же достигли укреплений наших, взяли оные и столько же скоро потеряли их.
Полки неприятеля, разрушаясь о батареи наши, были истреблены штыками. Превосходство сего оружия в руках российского солдата одно могло продолжить противоборство. Неприятель, раздраженный неудачей, умножил силы, возобновил нападение. В самое короткое время: Воронцов, будучи свидетелем сражения, ранен…»
…Бородинское сражение складывалось так, что высочайшего накала оно достигло в утренние часы, когда жар битвы опалил Семеновские флеши. О том, какие силы сторон оказались сразу же брошенными в бой на позиции 2-й сводно-гренадерской дивизии и подступы к ней, пишет историк Д.П. Бутурлин, сам участник Отечественной войны 1812 года:
«…Неприятель, вознамерившись учинить сильное нападение, вывел из леса многочисленные колонны, составляемые пехотными дивизиями Компана, Дессе и Ледрю, которые и устремились на окопы (флеши), построенные вблизи деревни Семеновское.
