Виктория Колобова - Григорий Явлинский
Тогда же он сказал интересную мысль о кадровой политике, о правительстве:
— Идти в правительство надо для того, чтобы исправить положение дел. Это может сделать только согласованная команда с единой программой.
Эти же мысли он высказывал в интервью с Р. Зариповым («Комсомольская правда», 18 октября 1994 г.), их же повторял в связи с обсуждением кандидатуры С. Кириенко. Помню, я смотрела тогда по телевизору на Г. А. Явлинского, окруженного журналистами: «…кадровые вопросы не обсуждали, программные не обсуждали. Полтора часа говорили. Знакомились!» Потом С. Кириенко заявил, что будет продолжать курс В. Черномырдина. Но зачем тогда было менять одного на другого? Тогда в 1994 году Р. Зарипов задал Григорию Алексеевичу вопрос: «Отставка Черномырдина — это смена правительства?»
— Во всем мире да, но не у нас. По существу премьер-министр не столько политическая фигура, сколько кадровое назначение. Определяет курс и является в полной мере главой исполнительной власти у нас только президент.
От себя дерзну добавить, что кадровая политика президента очень похожа, образно говоря, на перекладывание из кулька в рогожку. Одни и те же лица то исчезают, то появляются вновь и снова исчезают. А о кадровой политике Явлинского лучше судить по высокой квалификации сотрудников ЭПИцентра и по его словам:
— А первый вопрос после выборов — это решение кадровой проблемы. Это проблема всеобъемлющая. Потому что если свести все, что происходит в нашей стране, к одной фразе или даже к одному слову, то это слово — Беспорядок. Это страшная особенность нашей страны. Еще в древнейших летописях писали, что на Руси есть все, а кроме этого всего, есть еще беспорядок. Вслушайтесь в это слово не как в бытовое, а как в то, что поднято надо всем.
Так вот первая задача любого президента, кто бы он ни был и какой бы он ни был, это — ликвидация беспорядка. И самое первое — это приведение в работоспособное состояние всей государственной машины управления. Чтобы принятые решения, принятые законы, принятые программы, придуманные идеи, все это — выполнялось. Иначе любое дело будет заканчиваться вашим письменным столом.
Смысл кадровой программы, с моей точки зрения, заключается в том, чтобы провести очень жесткую линию в аппарате государственного управления. Я считаю, что для того, чтобы в нашей стране была демократия, в аппарате управления должна быть диктатура. Я считаю, что для того, чтобы в стране не нужно было вводить чрезвычайное положение, оно должно быть введено в аппарате государственного управления.
В частности, это означает, что всякое неисполнение решений или законов влечет немедленное и безжалостное удаление человека от этой работы с очень серьезными для него последствиями. Последствиями не уголовного, а скорее, финансового характера. Я против насилия, но я за силу. Я против жестокости, но я за жесткость. А в данном случае — за предельную жесткость.
У меня есть соображения о том, как должен быть устроен этот механизм. Я могу сформулировать достаточно подробно, но это тема отдельной публикации. Сейчас же я хочу только сказать, что я за то, чтобы коренным образом в течение короткого времени был обновлен аппарат государственного управления. И ставку, я, кстати говоря, делаю прежде всего на молодежь, на людей до сорока лет. Я понимаю, что будут проблемы с отсутствием опыта, но другого выхода в нашей стране нет. Пока молодежь не будет заниматься государственным управлением, у нас нет никаких шансов.
Я считаю, что приход на государственную должность должен давать человеку широкие возможности в смысле получения квартиры, жизненного комфорта и тому подобных вещей. Ты получаешь это в кредит, получаешь сразу, это принадлежит тебе, твоей семье, твоим детям, чтобы тебе не надо было воровать. Но если ты попался на коррупции или на чем-то подобном — все, до свидания, ты несешь серьезнейшую материальную ответственность. Потому что нельзя, чтобы в бедной стране была роскошествующая, не имеющая никаких ограничений власть. Граждане могут быть безмерно богатыми, и это хорошо. Бизнесмен может быть безмерно богатым, профессор должен быть. Но власть — не может. Это правило, закон для России. Потому что, если не будет скромной власти, — не будет доверия людей. Не будет доверия людей — не будет никаких результатов[170].
Доверие людей. Пожалуй, это то, чего очень не хватает нынешней власти. Экономический кризис имеет одним из своих следствий отторжение людей от власти. Все большее количество российских граждан утрачивают мировоззренческие ориентиры, ранее определявшие их жизнь. Многие перестают понимать во что им верить, на что надеяться, перестают различать, где истина, где ложь. Мировоззренческий хаос неизбежно влечет за собой утрату уважения к властям, к властям всех уровней, утрату уважения к закону. Ухудшение жизни большинства населения обусловлено не войной, не катастрофами, а недальновидной политикой правителей. Судя по тому, что постоянно увеличивается количество людей, поддерживающих Г. А. Явлинского, многие стали сомневаться в возможностях Ельцина вывести страну из кризиса. Талант разрушителя уже никому не нужен. Сейчас нужен талант созидателя. Г. А. Явлинский мне видится именно таким — человеком, который умеет строить и объединять. Я спросила его, как он относится к Ельцину, когда встречалась с ним в Госдуме:
— Есть два Ельцина, — ответил он. — Ельцин-чело-век и Ельцин-политик. Как к человеку я отношусь к нему с уважением и благодарен за многое. Например, он сказал, когда обсуждалось создание нашей группы в 1990 году, что программа «500 дней» будет называться не программой Шаталина, а программой Шаталина-Явлинского. Это он предложил мне пост заместителя председателя Совета Министров РСФСР.
Но есть Ельцин-политик. Когда я говорю с Ельциным-политиком, то порой у меня складывается впечатление, что он меня не понимает, «ты скажи толком, что тебе надо», — как будто спрашивает он.
Мне понравилось, что Григорий Алексеевич не стал говорить о нем плохо. Сейчас нередко приходится читать статьи в газетах, где Ельцина «растаптывают ногами». Безусловно, Ельцин, как и всякий человек, сочетает в себе и хорошее и плохое, но глумление над именем не делает чести авторам этих строк. Наверное, у людей накопилось много боли, вызванной правлением Ельцина. Порой хочется предъявить счет и за Чеченскую войну, и за гиперинфляцию, и за «прихватизацию», и за безработицу… Конечно, он несет ответственность за перемены, происходящие в стране, но накопление обиды, ненависти и всего того, что называется resentment, — удел рабов и черни. Человеку благородному не свойственны эти чувства. Он просто не умеет испытывать ненависть и не может вдохновляться злобой.
