Михаил Задорнов - Записки усталого романтика
Если компания большая, непременно найдется несостоявшийся поэт, который еще с утра подготовится к тосту, зарифмует его рифмами, древнее которых только египетский Сфинкс и Килиманджаро: «поздравляю – желаю, тогда – когда, туда – сюда, ты – цветы, да – года, здоровье – коровье...»
Или поднимется из-за стола какой-нибудь «Цицерон в таблетке», постучит ножом по бокалу, чтобы все притихли, и с загадочно-лукавым выражением лица Деда Мороза, готовящегося достать из мешка Останкинскую башню в натуральную величину, пожелает всем «того, чего они сами себе желают»! Посмотрит на всех свысока, мол: «Ну, как я сказал? Вы же такого никогда ни от кого не слышали!» Выждет паузу, чтобы каждый успел порыться в своих мечтах и понять, чего же он себе желает, и, поменяв загадочность Деда Мороза на невероятную значительность, добавит: «А также... – снова пауза для придания моменту кульминации – так у циркачей перед главным трюком смолкает даже барабанная дробь. – А также... желаю... всем... большого человеческогосчастья!» Слово «человеческое» выделит интонационным курсивом, как учили еще в школьной самодеятельности, подчеркнув тем самым, что где-то есть и нечеловеческоесчастье. Но он его великодушно никому не желает.
Самым оригинальным у таких инкубаторных остряков считается тост за женщин. Они и его пытаются зарифмовать. Получается что-то типа: «За наших дам сейчас поддам!» Главное, успеть его произнести, пока все мужчины могут приподняться из-за стола, а у женщин еще не развалились прически.
Женщины перед Новым годом и впрямь красавицы! Где-то до часу ночи. Весь день по парикмахерским, салонам красоты... У одних прически похожи на средневековые башни с виадуками, у других на торты с розочками, у третьих на гнезда диковинных африканских птиц... У всех маникюр, педикюр... Приклеенные ноготки, как у любовниц Дракулы. Но главное – глаза! Они, как маленькие фонарики, светятся в надежде, что в Новом году все будет по-другому, по-новому! А для того, чтобы эти надежды сбылись, осталось совсем немного – поесть и выпить за большое человеческоесчастье! Поэтому тому, кто этот тост предложил, большое за него человеческоеспасибо!
Только наши могут с таким детским простодушием вкладывать в празднование Нового года всю не израсходованную за свою несуразную жизнь энергию российской удали в надежде, что с 1 января его жизнь станет суразной. Шутка ли, пятнадцать дней перед Новым годом закупать продукты в магазинах, чтобы съесть их в одну ночь!
Знаете ли вы, что на Новый год богатые цыгане обычно заказывают коллектив русских частушечников?
Народная мудрость гласит: «Как встретишь Новый год – так его и проведешь!» Я часто с ужасом вспоминал эту мудрость, когда видел, сколько наши люди – и я в их числе – съедали в новогоднюю ночь.«Ну, за здоровье!»Этот тост, после того что съедено и выпито, так же абсурден, как пожелание черепахе успешного забега на 400 метров с барьерами среди кенийских бегунов.
Сначала, до двенадцати, проводы старого года: салаты, огурчики, помидорчики, грибочки, рыбка малосольная, лобио – это разминка! Да, чуть не забыл, мясное ассорти, пирожки с бульоном... Повторяю, это до двенадцати. В полночь – поздравление главы государства, куранты, шампанское... Шампанское с водочкой! Чтобы пробрало. Ну вот... А теперь, когда Новый год наступил, можно наконец и поесть! «Жена, давай, что там у тебя еще есть, чтобы нормально поесть? Картошечку, селедочку, курочку, все давай! Курочка не чихала? Нет? Да если и чихала, нестрашно – мы ее водочкой продезинфицируем».
«Ну, долгих нам всем лет жизни!»
Еще один бесперспективный тост, потому что если так есть и далее, то жить останется дня три – не более. После курочки – селедочка под шубой... Грибочки, огурчики, помидорчики – по второму кругу. Мясная нарезка по третьему. Бедные женщины полночи подносят, убирают, расставляют... Но самое главное, волнуются, взмахивая руками, как лебеди крыльями на пруду: «Ой, не знаю, холодец застынет или нет?!»
Хотите похудеть на семь килограммов в неделю? Это очень просто! Худейте по килограмму в день!
К часу ночи их прически опадают: гнезда разваливаются, розочки на тортах теряют лепестки, ноготки отклеиваются, тушь под глазами пускает первые темные ручейки... Каблучки на уставших ногах меняются на домашние тапочки. В длинных платьях и домашних тапочках наши красавицы выглядят чуть изящнее, чем балерины в галошах. В глазах уже не горят фонарики надежд на новую жизнь. Батарейки сели. Энергии осталось только на заботы о холодце и чтобы помыть посуду.
Однажды я встречал Новый год в компании поп-звезд. У известной певицы к середине ночи сдвинулся парик, отклеилась одна ресница и упали, ударившись о стол, обе груди, которые на чем-то держались подтянутыми – чуть ли не на пластыре. У мужиков к середине ночи съезжают набок галстуки, вылезают из брюк рубашки. Мне доводилось пару раз видеть края рубашки, торчащие лоскутками из ширинок.
Ну что ж... Давайте! Это... Как он сказал? «Большого нам всем человеческого счастья!»
«Кстати, что там у тебя с холодцом, жена? Неси! Жрать охота!»
Появляется долгожданный холодец: в целлюлитном желе недобритое поросячье копытце. После всего съеденного, положенный сверху, отлакированный пивком, он создает ощущение, что внутрь залили столярный клей, и этот клей начал там в недрах организма быстро загустевать. Но это не смущает настоящих «витязей» еды. Тосты становятся длиннее, задушевнее: «Ну, чтобы у всех все было... И чтобы в новом году мы все... Как надо... И чтобы вообще! Сами понимаете! Поехали! Короче, вздрогнем за наших дам! Или вздрогнем от наших дам? Как правильнее? Дамы, вы где? Вон они, бедненькие, на кухне посуду моют. Дамы, слышите, с новым вас счастьем!»
К утру появляются первые павшие. За столом остаются только настоящие герои, готовые на подвиг, а точнее, немедленно расправиться с врагом русского народа – наполеоном! Я не раз наблюдал, с каким азартом русские люди едят «наполеон». Они борются с этим десертом с неким чувством тоски по былому патриотизму. Кто не может съесть весь кусок, тот его хотя бы по-партизански надкусывает!
Но особенно я всегда завидовал тем, кто даже после «наполеона», положенного поверх холодца, продолжает кокетничать с дамами, надеясь на предутреннее продолжение неожиданно завязавшегося застольно-новогоднего романа. А вдруг это и есть новое счастье? Тогда главное не опростоволоситься на старте. Даже после десерта они продолжают упорно есть мясную нарезку с сельдереем, поскольку кто-то кому-то когда-то всерьез сказал, что мясо и сельдерей улучшают потенцию! Почему-то наши мужики уверены, что, перед тем как заняться любовью, надо не просто хорошо, а как говорят в народе, – хорошенькопоесть! Да, остались еще на свете такие экземпляры, которые не знают, что заниматься любовью объевшись – все равно что бежать стометровку после русской бани с вениками. Хватит сил секунд на пятнадцать. Одно утешает, дамы в новогоднюю ночь съедают не меньше мужиков. Им и пятнадцати секунд достаточно.
