Том Бауэр - Формула-1. История главной автогонки мира и её руководителя Берни Экклстоуна
— Да пошли они! — воскликнул тот.
Команды отказались покупать «Формулу-1» у Грибковски — теперь же, когда это сделал кто-то другой, они вдруг стали возмущаться.
Желая восстановить дружеские отношения, Экклстоун устроил встречу руководства команд с Маккензи в «Хилтоне» неподалёку от Хитроу. Монтеземоло туда приехал, но входить в помещение отказался.
— Ему хочется особых условий, — объяснил Грибковски. — Боится, что «Феррари» теперь не станут платить больше остальных.
Экклстоун посмотрел на, как всегда, хмурого Денниса. Очевидно, его старый противник недоволен, что Маккензи разбогатеет на «Формуле-1». Он направился к Монтеземоло, но тот вдруг раскричался:
— Это мы создаём зрелище, за которое платят деньги, а нас оставили ни с чем! Больше никаких компромиссов. Мы уходим. Всё кончено.
— Давай, заходи, — велел итальянцу Экклстоун, и тот с видимой неохотой подчинился.
Встреча закончилась перебранкой. Команды требовали 75% всех доходов, а инвестор предлагал им 50%.
— Не волнуйся, я всё устрою, — сказал он Маккензи после собрания.
Экклстоун задумал нарушить единство команд и обратился к Фрэнку Уильямсу. По законам «Формулы-1» за подъёмом всегда следует спад, и дела его старого приятеля шли всё хуже и хуже. Он собирался уйти на покой и за 20 миллионов долларов согласился подписать новый «Договор согласия» на период с 2008 по 2012 год.
— Фрэнк — образцовый солдат, — сказал о нём Грибковски.
Куда труднее было с производителями и Деннисом.
— Высокомерие Рона переходит всякие границы, — заметил Джон Сёртис. — То он со мной разговаривает, то нет.
Когда Джоди Шектер зимой 2006 года пригласил всех к себе в Гемпшир поохотиться на фазанов, Деннис прибыл на собранном для него персонально серебристом полноприводном «мерседесе» с увеличенным салоном и слугой-немцем за рулём. На боссе «Макларена» был твидовый охотничий костюм, сшитый на заказ, а за задней дверью его автомобиля скрывался багажный отсек с отделкой из ценных пород дерева. Слева располагались два ружья, а справа — конура его шоколадного лабрадора. Даже на бампере имелась специальная накладка, чтобы собака не поцарапала его, выпрыгивая наружу. Посередине был бар, а в нём шесть бутылок шампанского «Дом Периньон» и шесть золотых кубков работы Тео Феннела с гравировкой «Рон и Лиза». Деннис важно шепнул бывшему менеджеру «Лотуса» Питеру Уорру, что они обошлись ему в 2000 фунтов за штуку.
— Теперь спрячь, — пошутил Шектер, когда все выпили.
В итоге нашлось только четыре кубка.
— Куда они делись? — взревел Деннис.
Не сомневаясь, что два оставшихся прикарманил их радушный хозяин, Деннис навёл ружьё на его «мерседес» и заявил:
— Верни, иначе стреляю.
Шектер подчинился. Он не сомневался, что Деннис и правда выстрелит.
Недовольство Денниса усугублялось тем, что «Макларен» в 2006 году не выиграл ни единой гонки, а у всех команд возникли проблемы с финансами. Они, как обычно, тратили куда больше, чем зарабатывали, а продажи «Феррари» упали с семи тысяч машин до двух. Вдобавок «Си-ви-си» отказывалась платить командам, не подписавшим новый, ещё даже не окончательный «Договор согласия», который должен был вступить в силу с 2007 года.
— «Договор согласия» не имеет смысла, и команды на него не пойдут, — заявил Экклстоун, который тоже не стал подписывать.
Его поддержал и Мосли, поскольку, как считал глава «Формулы-1», «Макс просто не любит, когда всё спокойно». Деннис был недоволен: Экклстоун с Мосли опять всех запутали.
Несмотря ни на какие соглашения, Деннис обратился в швейцарский арбитражный суд, требуя 1% акций или 40 миллионов долларов (суд он в конце концов проиграл, поскольку его юристы подписали бумагу, которая явным образом исключала любые попытки судебного преследования компании, выпустившей акции). Между тем ему нужны были деньги, а Маккензи хотел мира. Команда «Рено» лидировала с большим отрывом, и накануне запланированного на 13 мая этапа в Барселоне Деннис, в страшную жару, несколько раз встречался в шатре и моторхоуме Циммермана с Дональдом Маккензи и Сашей Вудвард-Хилл.
Поскольку обсуждать семисотстраничный «Договор согласия» сроком до 2012 года уже не было смысла, Деннис потребовал краткий «Меморандум о взаимопонимании» на основе соглашения с «Феррари» от 2005 года. Неделю назад Маккензи уже утвердил на Джерси финансовые условия. Команды получали ещё 500 миллионов долларов с распределением по скользящей шкале, что фактически удвоило их доходы: с 23 до 50% всех поступлений. В частности, теперь они могли рассчитывать на 60% призовых денег (ранее — 30%). По сравнению с первоначальным требованием (75%) команды пошли на серьёзную уступку. Победителю полагалось почти 58 миллионов, а «Феррари» гарантировалось 88 миллионов из 750, полученных от автодромов и телекомпаний в 2006 году. По мнению Денниса, это был серьёзный шаг к победе над Экклстоуном, однако остальные не разделяли его воодушевления. Экклстоун настоял, чтобы команды, тянувшие с подписанием, зарабатывали меньше: так, Деннис «в наказание» потерял порядка 50 миллионов, тогда как «Феррари» получила от «Си-ви-си» надбавку в 5% призового фонда.
Документ был подписан, и наступило перемирие. «Формула-1» облегчённо вздохнула и продолжала радоваться даже две недели спустя, когда Экклстоун прибыл в Монако на яхту к Бриаторе отметить день рождения Славицы и успехи «Рено».
— Целая толпа миллиардеров, — отметил Мосли.
Бриаторе, как обычно, собрал полную яхту знаменитостей, среди которых были Боно, наследный принц Бахрейна и Сара, герцогиня Йоркская, бывшая жена принца Эндрю. Мохаммед аль-Файед беседовал с Мосли и Лакшми Митталом, как вдруг раздался громкий хохот Славицы.
— Это она над твоей причёской смеётся, — сказал Митталу аль-Файед.
— Неудивительно. Я в «Хэрродс» зашёл постричься.
Бриаторе было что праздновать. На следующий день Алонсо выиграет гонку и на всех парах устремится ко второму подряд чемпионскому титулу. Босс «Рено» был в восторге.
Через две недели Лауда заметил, что Экклстоун подавленно бредёт по паддоку Сильверстоуна.
— Берни, что случилось? Она снова ухватила тебя за яйца? Берни, ты все проблемы всегда решал — решишь и эту.
Экклстоун молчал. Когда-то он верил, что его молодая жена образумится, но её истеричная натура не желала меняться. Славица плохо говорила по-английски, была совершенно необразованна. «Она не чувствует почвы под ногами и не понимает британского стиля жизни», — заметил его старый друг Рон Шоу. Когда они с мужем выходили прогуляться в Бразилии, Италии или Японии, толпы поклонников осаждали «её героя», а саму Славицу словно не замечали. Бесконечные гонки ей наскучили. Выходя замуж за миллиардера, она ждала роскошных платьев «от кутюр» и бесконечных вечеринок со звёздами, в реальности же её супруг предпочитал покупать продукты в «Уэйтроуз», а ужинать — в пабе или дома.
«Он гордился, что жена гладит ему рубашки и готовит еду, хотя самой ей этого больше не хотелось, — отмечал Шоу. — Берни долгие годы считал, что Славице это по душе, но он ошибался. Она изменилась. Она хотела, чтобы он чувствовал себя виноватым».
За ужином в Автоклубе Монако Славица громко поинтересовалась у сидящего рядом Рона Денниса:
— А вы с женой занимаетесь сексом?
— Да, — озадаченно ответил тот.
Тогда она двинулась вдоль стола, задавая каждому тот же вопрос, пока не подошла к мужу.
— А у меня никакого секса нет! — закричала она.
Даже Экклстоуна это покоробило. С утра они встретили принца Альбера со спутницей, и её Славица тоже спрашивала, занимаются ли они сексом. Она злилась, что муж вечно на работе, и хотя Экклстоун управлял крупнейшей спортивной отраслью, Славицу это нисколько не трогало.
— Его интересуют только деньги, — объявила она собравшимся.
Дональду Маккензи казалось, что иногда он случайно замечает в Берни отголоски той страсти, которую так ненавидела Славица. Пару недель назад они вместе летели из Женевы.
— Не хочешь купить долю в «Прада»? — спросил Экклстоун. — Могу познакомить.
Они встретились с председателем правления «Прада», и вскоре Экклстоун объявил:
— Всё, мне пора.
Маккензи остался и вдруг заметил, что его спутник забыл полиэтиленовый пакет. Когда он сел в свою машину с шофёром и открыл его, оказалось, что пакет набит пятидесятифунтовыми банкнотами. Там было никак не меньше ста тысяч. Маккензи позвонил Берни:
— Рановато для рождественских подарков.
— Ты о чём? — удивился Экклстоун.
— Я о деньгах, что ты забыл.
— Не понимаю. Я ничего не забывал.
Необычная манера яростно всё отрицать и ни в коем случае не проявлять никаких чувств лишь добавляла ему загадочности. Маккензи никак не мог понять, каков же настоящий Берни Экклстоун.
В начале 2006 года «Формуле-1» покорилась очередная вершина. Несмотря на проблемы отдельных команд, гонки приносили рекордные доходы — отчасти в связи с тем, что Экклстоун модернизировал телетрансляции. До этого времени качество картинки существенно разнилось. Кроме того, ряд трансляций (например, из Бразилии) обеспечивали местные телестанции, которых интересовали свои команды и пилоты, а это сказывалось на рейтингах по всему миру. Располагая оборудованием для платных показов, Экклстоун включил в контракты на 2006 год пункт, по которому он управлял телетрансляцией всех Гран-при до единого. Теперь на каждую гонку вылетал «Боинг-747», а в нём 120 тонн новейшей, более лёгкой аппаратуры. Сто пятьдесят монтажников устанавливали двадцать четыре камеры на трассе и по две на каждую машину. Ещё одна камера давала общий план с вертолёта. Пятьдесят с лишним километров кабелей сходились в специальный ангар с кондиционером и автономным электропитанием. Под руководством Экклстоуна глава технической службы Джон Моррисон довёл до совершенства как саму картинку в высоком разрешении, так и всевозможные схемы, графики, звук и систему замедленных повторов — ничего подобного никогда не удавалось ни «Би-би-си», ни другим телекомпаниям.
