Григорий Санников - Лирика
О том, что в те годы (конец 40-х) у нас в доме часто бывала Софья Андреевна Толстая-Есенина (впрочем, и я помню, как бывал с отцом у нее в гостях). Отношения были дружественными, они называли друг друга «Гришенька» и «Сонюшка», пили водочку. Софья Андреевна говорила, что с нее писали портреты деда, приклеивая ей бороду, настолько она была похожа на него. Вспоминала, как Лев Николаевич рассказывал сказки, сам их сочиняя.
Отношения Санникова с Есениным были хорошими, легкими; иными, сложными, — с Маяковским. Впрочем, на вопрос — не относился ли Маяковский к Санникову отрицательно? — о чем могла бы свидетельствовать ироническая строчка: «Санников — гений…» — отец ответил, что нет, и в подтверждение привел какой-то характерный пример.
Позже я спросил Василия Васильевича Казина об этих строчках Маяковского:
А вокруг
скачут критики
в мыле и пене:
— Здорово пишут писатели, братцы!
— Гений Казин,
Санников — гений…
Все замечательно!
Рады стараться!
— Я ответил Маяковскому эпиграммой, — сказал Казин и прочел ее. Попросив его повторить, чтобы запомнить (мы ехали в троллейбусе), я потом записал:
Он всем кричит на всех углах:
— Я гений, а другие прах.
Но Муза — женщина в летах,
Не проведешь, и мнит иначе:
— Ну, много ль этот парень значит,
Когда лишь «Облако в штанах»
Давненько у него маячит?
Сохранились книжки Маяковского 20-х годов, но все без автографов. Единственный автограф Маяковского в архиве — это записка:
«В редакцию журнала
Красная Новь
Не откажите в любезности опубликовать следующее:
изумлен развязным тоном малограмотных людей пишущих в „Красной Нови“ под псевдонимом „Тальников“.
Дальнейшее мое сотрудничество считаю лишним.
Владимир Маяковский 16/VIII-28 г.».
Текст этой записки был опубликован впервые в 12-томном Полном собрании сочинений Владимира Маяковского (М., т. 9, 1941) в связи со стихотворением «Галопщик по писателям», высмеивающим Д. Тальникова. В комментарии В. Катанян замечает: «Стихотворение написано в ответ на развязную статью критика Д. Тальникова об американских стихах и очерках Маяковского».
В архиве Санникова хранится записка А. Платонова, относящаяся к тому времени, когда Санников был одним из редакторов журнала «Кузница»:
«Уважаемые товарищи, Посылаю вам два стих<отворения > и прошу их напечатать в „Кузнице“.
Вышлите пожалуйста мне № 7 Кузницы для товарищей по Воронежской организации.
14/V 1921
Андрей Платонов
Адрес: г. Воронеж, Кольцовская ул., д. № 2. А. Платонову (Климентову)».
На записке сверху — рукой Николая Ляшко:
«Сообщить, что статья „Пролетарская поэзия“ идет в 9 № „Кузницы“ и выслать 7 № „Кузницы“. Просить присылать материал.
2/Х Н. Ляшко».
В номере седьмом опубликован рассказ Платонова «Маркун», а в номере девятом — статья «Пролетарская поэзия».
Стихов Платонова в «Кузнице» не было, что, впрочем, и не удивительно: на девятом номере выход этого журнала прекратился. В тех же номерах «Кузницы» опубликованы поэмы Санникова «О собаке» и «Дни».
Поэму «Дни» прочел А. В. Луначарский. В архиве есть написанный его рукой отзыв (август 1921 г.):
«Это талантливо, но т. к. это печально, то при талантливости является рассадником уныния и граждански не по моменту».
Несмотря на такую оценку поэмы, она неоднократно издавалась в 20-е годы.
Вот вступление к поэме «Дни»:
Мы, на каторге дней каторжане,
Под кандальные звоны знамен
Тачки хребтами тянем
На грани иных времен.
Лишь у синего края ночи
Свалим день, а наутро опять
Нагруженными тачками грохочем,
Тянем новую кладь.
И от горечи, и от боли,
Оттого, что хватка туга,
Чернея цветут мозоли
И на сердце, и на руках.
Но идем, и поем в тумане,
И видим сиянье времен,
Мы на каторге дней каторжане
Под кандальные звоны знамен.
Есть в архиве Санникова еще одна записка А. Платонова. Она не датирована, но, судя по аналогичным запискам других авторов, относится к началу 1934 года:
«ТЕМА.
Я хочу написать повесть о лучших людях Туркмении, расходующих свою жизнь на превращение пустынной родины, где некогда лишь убогие босые ноги ходили по нищему праху отцов, — в коммунистическое общество, снаряженное мировой техникой.
Андр. Платонов».
Санников в составе первой ударной (так ее называли) писательской бригады с Всеволодом Ивановым, Леонидом Леоновым, Владимиром Луговским, Петром Павленко, Николаем Тихоновым ездил в Туркменистан весной 1930 года. Их произведения составили альманах «Туркменистан весной» (М.-Л., 1932). Санников напечатал там поэму о хлопке «В гостях у египтян».
Весной 1934 года Санников едет в Туркмению во главе второй писательской бригады. В этой бригаде среди 19 человек был Платонов. В том же 1934 году под редакцией Санникова был издан альманах к десятилетию Туркменистана (1924–1934) «Айдинг-гунлер» («Лучезарные дни»). В альманахе помещен рассказ Платонова «Такыр». У Санникова там же опубликован цикл стихов «Пески и розы», где стихотворение «В пустыне» об умирающем верблюде кончается такими строками:
В пустыне законы жестоки,
И каждому свой черед.
Живи для людей, умирай одинокий
И не грусти об ушедших вперед.
«И КАЖДОМУ СВОЙ ЧЕРЕД…»[14]
Мой отец Григорий Александрович Санников родился 11 сентября (30 августа — по старому стилю) 1899 года в городе Яранске Вятской губернии в многодетной семье ремесленника. Начал трудовую жизнь пятнадцати лет переписчиком в городской, а затем в земской управе. На семнадцатом году жизни отправился учиться в Москву, где был вначале слушателем политехнических курсов, а потом агитатором и инструктором Замоскворецкого Совета, секретарем в Бюро районных дум.
В марте 1917 года под влиянием своих новых товарищей — студентов Коммерческого института — Санников вступил в партию большевиков. В дальнейшем он учился в народном университете Шанявского на историко-филологическом отделении, где стал одним из организаторов и членом штаба красностуденческого батальона. Летом 1918 года весь первый состав этого батальона отправили на фронт на борьбу с Деникиным. Санникова командировали в прифронтовую полосу Уральского фронта, где в Вятке он был заведующим отделом всеобщего военного обучения. Осенью 1918 года его отозвали в Москву и назначили комиссаром пехотных курсов комсостава Красной Армии. В это время он участвовал в семинаре для молодых рабочих поэтов в литературной студии московского Пролеткульта. Здесь Санников впервые увидел Андрея Белого, слушал его лекции по стихосложению, получил знания по теории стиха.
