Знакомьтесь, Черчилль - Маккей Синклер

Потом он тихо и очень проникновенно добавил: «На фоне всего этого западная оборона до сих пор основывается исключительно на сдерживающей мощи ядерной бомбы. Поскольку гарантированной защиты от нее еще не найдено, любой агрессор знает, что его ждет возмездие — быстрое, обязательное и уничтожающее.

Из этого тупика нет коротких путей. Единственное решение — разоружение по всем видам оружия, добровольно принятое всеми странами и гарантированное эффективным международным контролем».

Далее сэр Уинстон сказал: великим знаком надежды можно считать то, что предложения, выдвинутые господином Хрущевым — он произнес «Крушеф» — в Нью-Йорке, не существенно отличаются от планов, которые британское правительство представило на рассмотрение нового комитета ООН.

«Нам еще многое предстоит сделать. Прежде всего мы должны сопротивляться любому искушению торопиться с соглашениями, которые не обеспечат нам работоспособную систему инспекций и контроля. Не придерживаться этого принципа было бы большой ошибкой».

Теперь он говорил медленно, иногда запинаясь. Но речь его была подогрета знакомыми всем фразами в духе Черчилля…

Той осенью избиратели обеспечили премьер-министру Консервативной партии Гарольду Макмиллану подавляющее, в сто мест, большинство в парламенте. Это был третий подряд успех тори на выборах. Черчилль опять победил в избирательном округе Вудфорда и Эппинга, где работал уже тридцать пять лет. Разные газеты опубликовали сводный отчет о его реакции в ночь выборов: «Сэр Уинстон Черчилль, округ Вудфорд, победил с чуть меньшим большинством; когда объявляли результат — сразу после полуночи, — он курил сигару. Сэр Уинстон, в белом шелковом шарфе под черным пальто, пожал руку своему оппоненту от Лейбористской партии Артуру Лэтаму и сказал, что “унесет с собой воспоминания о том, какими невероятно приятными и полными согласия могут быть выборы в Вудфордском округе”».

Несколько дней спустя произошло событие, когда Черчиллю могло показаться, будто он смотрит на собственный памятник или даже надгробие. Дело в том, что его избиратели и местные тори провели сбор средств и установили статую своего великого депутата среди каштанов Вудфорд-Грин, шикарного района, расположенного километрах в десяти от густого промышленного смога восточного Лондона. Специальным гостем, председательствовавшим на той церемонии, был не кто иной, как фельдмаршал Монтгомери.

Мероприятие, среди многих других, освещал репортер из Sunday Dispatch, которому особенно понравилось, как Черчилль смотрел на свою только что открытую статую.

Паппи-киттен. Диана Черчилль, октябрь 1963 года

[152]

«Миссис Диана Черчилль, старшая дочь сэра Уинстона и леди Черчилль, бывшая жена мистера (Дункана) Сэндиса… внезапно скончалась в своем доме на Честер-Роу в Белгравии, о чем было объявлено вчера вечером, — сообщила Daily Telegraph от 21 октября 1963 года. — Леди Черчилль, которая сейчас находится в Вестминстерской больнице, пока об этом не известили».

В газете не писали, как эта новость была воспринята леди Черчилль или сэром Уинстоном, когда им ее передали, и кому выпала эта ужасная миссия. Диане Черчилль, которую в детстве называли Паппи-киттен (Щенок-котенок), было всего пятьдесят четыре. Она скончалась от передозировки наркотиков. В предыдущие годы у нее были серьезные проблемы со здоровьем, но имело ли это отношение к трагедии, достоверно неизвестно. У нее остались трое взрослых детей: Джулиан, Эдвина и Селия.

Несколько недель спустя в церкви Святого Стефана на Уолбрук-стрит в Сити Лондона прошла поминальная служба. Присутствовали сэр Уинстон, леди Черчилль и еще много родственников. Службу вел настоятель церкви преподобный Чад Вара. Он был также директором-новатором «Самаритян» — организации, волонтером которой была Диана Черчилль и которая в то время базировалась на территории его церкви.

«Большинство из нас знали Диану Черчилль либо как ее родные, либо как коллеги по “Самаритянам”, — сказал Вара над гробом. — Она обычно работала тут в офисе, в угловой комнате, смиренно и без рекламы, регулярно, с понедельника по пятницу, с девяти до пяти или шести… Мы знали ее как преданного и внимательного человека, доброго и импульсивного. Не все люди импульсивны, а те, кто таковы, имеют и свои преимущества, и свои недостатки. Они часто делают и говорят то, что более сдержанный человек делать и говорить не стал бы, и в этом те люди проигрывают, ведь можно сделать и сказать очень много импульсивного и при этом очень доброго».

Бесполезно пытаться представить себе горе безутешных родителей: они потеряли уже второго ребенка. Вполне возможно, пожилой Черчилль, которого все больше одолевали собственные недуги, не до конца осознавал происходящее — по крайней мере, не полностью. Печаль же остальных членов семьи была безгранична. Младшая дочь Дианы Селия, и до того очень любившая деда, теперь еще больше с ним сблизилась.

«Внизу у паба “Старый бык и куст”». Девяносто лет спустя, сентябрь 1964 года

[153]

Воздух страны наполняло новое сочетание резкого гитарного диссонанса и сладких, накрепко застревающих в мозгу мелодий. Это была осень альбома Beatles, A Hard Day’s Night, который оставался номером один, кажется, целую вечность. «Битлз» — и многие другие группы — теперь также можно было регулярно увидеть по телевидению в программе Ready, Steady, Go на канале ITV и в недавно созданной программе Top of the Pops канала BBC. Но они пока еще не завладели эфиром безраздельно: людей, вышедших из подросткового возраста, радовали другие, и прежде всего группа Cliff Adams Singers, исполнявшая что угодно — от фаворитов 1920-х до каверов на Элвиса Пресли.

Сэра Уинстона Черчилля, который до этого никак не был связан с телевидением — никогда там не выступал и даже никогда его не смотрел, — должны были вот-вот поздравить с девяностолетием: к выходу готовилось потрясающее шоу BBC. В нем планировалось много музыки времен его юности, когда зрители мюзик-холла хором подпевали артисткам вроде Флорри Форд, которая одевалась и пела как мужчина.

«Я слышал, что Великий человек заснул во время этого шоу и пропустил львиную долю представления, — вспоминает оператор BBC, работавший над передачей “Девяносто лет спустя”, которая вышла в эфир в ноябре 1964 года. — Теперь-то я знаю, что он тогда чувствовал».

Но, возможно, это не совсем справедливо. Черчилль обожал старые мюзик-холльные мелодии. Всего за несколько лет до того шоу состоялся торжественный вечер в его избирательном округе в Уонстеде. Выступала группа The Aspidistras, которую до этого транслировали по BBC. Их выступление было настоящей ностальгией по мюзик-холлу. Черчилль находился на сцене вместе с ними, он сидел на импровизированном подиуме и с огромным энтузиазмом подпевал.

Шоу «Девяносто лет спустя» было гораздо более «отполированной» экранной версией той передачи. По сути, что-то вроде «живого» номера в варьете с множеством талантов. Сценарий написал драматург Теренс Рэттиган, бонусом стала музыка Ноэля Кауарда. Среди исполнителей была балерина Марго Фонтейн. Но гвоздем программы по-прежнему оставались музыка и комедийные сценки из другого времени, рассчитанные на конкретного зрителя — Уинстона Черчилля. Поп-певица Кэти Кирби выступала в образе звезды мюзик-холла Мари Ллойд: она пела песенки «Мой старик» и «Внизу у паба “Старый бык и куст”». Там были комедийные сценки от очкарика Артура Эски и участника комедийного радиошоу BBC Гарри Секомба; номера от актеров Уилфрида Брэмбелла и Йена Кармайкла; сладкие напевы Cliff Adams Singers (их альбом Sing Something Simple по охвату аудитории ничуть не уступал альбому «Битлз»). А еще были песни хора мальчиков из школы Харроу.