Сьюзен Хансен - Моя скандальная няня
Дни шли, и, усилиями Майкла подвергнутая остракизму, я злилась все больше. Как он только мог объяснить свое поведение? Он настоятельно просил меня остаться, зато теперь всем и каждому рассказывает, какой ужасной няней я была. Если я была такой неподходящей, зачем же было так усиленно пытаться заставить меня доработать у них этот год? Насколько далеко он в действительности собирается зайти в этой глупой вендетте против девятнадцатилетней девочки? Я была сломлена и совершенно бессильна. Какого рода удовольствие получает он от этого?
Поскольку контора координатора — миссис «Это замечательно, я уладила дело с президентом КАА» — вдруг перестала отвечать на мои звонки, я решила направить свое резюме в агентство под названием «Мамочки Малибу». Я не сильно надеялась на успех, но, может быть, в этом агентстве я найду больше понимания. «Мамочки Малибу» — звучало так благожелательно и дружелюбно. Я начала рассказывать о том ограничении, которое установили Овитцы. К моему удивлению, «Мамочки Малибу» не испугались. Они сказали, что готовы поработать с моей ситуацией, поскольку подобное уже не раз случалось и с другими нянями. На самом деле многие работодатели дают своим няням плохие рекомендации, когда те хотят уйти, поэтому агентство теперь рекомендует, чтобы все няни каждые шесть месяцев получали письменный отзыв о своей работе, некое письменное подтверждение того, что их боссы действительно довольны ими — по крайней мере до тех пор, пока они не набирались смелости, чтобы обеспокоить их своим уходом.
К моему большому облегчению, два дня спустя после того как я обратилась в новое агентство, мне позвонили и сообщили, что у них есть родительница с одним грудным младенцем, мальчиком, которая ищет няню и которая согласна взять меня без блестящей рекомендации Майкла. Неужели такой человек действительно существует? Я уже начала думать, что никто в этом городе не может иметь подобной независимости.
Я нашла дом по данному мне адресу справа от хайвэя Тихоокеанского побережья в Малибу, всего в нескольких милях от прибрежного дома Овитцев, на тихой маленькой улице.
Большой, но достаточно скромный дом, с фронтальными воротами и оградой вокруг всего владения, казался достаточно гостеприимным. Спустя несколько секунд после моего звонка меня уже приветствовала искренним рукопожатием босая Дебра Уингер.
— Добро пожаловать, Сьюзи, — сказала она знакомым хриплым голосом, широко улыбаясь.
Хотя я никогда не видела ее прекрасную роль в «Городском ковбое», но любила фильм с ее участием «Отношения нежности» и смотрела «Награды Академии» в тот вечер, когда она была номинирована как лучшая исполнительница роли второго плана. Ее экранный образ породил во мне чувство, что она, должно быть, человек, который не позволил своей славе повлиять на себя. Когда мы наконец сели, я обнаружила, что моя интуиция меня не подвела. Она оказалась искренней и непритязательной, и ее дом тоже отражал эти свойства характера. Там не было китайских артефактов, приклеенных к столам, или знаменитых картин на стенах. Какая-то охранная система существовала, но она редко использовала ее.
Дебра предложила мне чаю, и я погрузилась в объяснения моего несчастливого отъезда из дома Овитцев, делая ударение на том, как тяжело было покидать детей. Она слушала и, казалось, искренне сочувствовала. Единственное ее замечание было:
— Ну, этот Майкл, мечта психиатра… Или, возможно, к этому следует относиться, как к ночному кошмару?
Она засмеялась. Я сидела молча. Мне не хотелось открывать эту банку с ночными гусеницами. Она сказала, что сообщила в агентство, что ей не нужно отзывов от него. С другой стороны, она уже позвонила во все семьи, давшие мне рекомендации в Коттедж-Грув, и те, где я работала во время моей практики в институте, и все восторженно отзывались обо мне. Я была польщена, но в то же время озадачена отсутствием у нее преклонения перед королем.
Вскоре я узнала, что Дебра была одной из немногих клиенток в истории КАА, кому удалось спрыгнуть с этого корабля. Поскольку я слишком хорошо знала, как сильно Майкл ненавидит слово «нет», то могла себе представить, как он отреагировал, услышав, что она уходит.
— Мне нравится Майкл, но продолжать работать с ним я не могла, — объяснила она. — Было так, будто я узнала, что мой босс сваливает токсичные отходы на детскую площадку; я не могла сидеть молча и ничего не делать.
Ответная реакция Майкла, как рассказала она мне позже, выражалась в том, что он грозился сообщить средствам массовой информации о ее беременности. Прежде чем родился ее сын Нолан, у нее был выкидыш. Будучи уже само по себе разрушительным, это событие, выставленное на всеобщее обозрение и доведенное до сведения ее поклонников, лишь усугубило трагедию. Носившая тогда Нолана, она решила раньше времени не раскрывать эту новость. Майкл своей угрозой попал в ее самое уязвимое место, хотя на самом деле он не осуществил ее.
Девятимесячный Нолан часто просыпался и плакал по ночам, и Дебра была измучена. Супруг Дебры, Тимоти Хаттон, настоял, чтобы она наняла няню; он не мог оказывать ей необходимую помощь с тех пор, как начал работу над новым фильмом в Батон-Руж. Сама Дебра не была до конца уверена в том, что ей действительно необходима няня. В конце концов, она же была дома целый день. Разве большинство мам-домохозяек не справлялись сами со своими делами?
К этому времени мне уже казалось странным, что какая-то женщина желает сама заботиться о собственном ребенке. Но Дебра привносила нечто нормальное в Голливуд. Она сказала мне, что нанимала на короткое время сиделку для младенца сразу после рождения Нолана, но ничего хорошего из этого не вышло. К тому времени, когда сиделка наконец обнаруживала, что малыш проснулся среди ночи и плачет, Дебра уже минут пять как минимум укачивала его в детской. Поэтому спустя две недели она предложила ей уйти.
Эта история напомнила мне о том, что я слышала про английских нянь. Шоу типа «Суперняня» и «Няня 911» некоторое время не были хитами, но Голливуд, кажется, всегда шел на шаг впереди, и потом это становилось повальным увлечением — иметь собственную британскую няню в первые месяцы жизни голливудского младенца. Эти наследницы Мэри Поппинс были сделаны из гораздо более сурового материала, чем их американские коллеги, — они считали, что ребенку надо дать выкричаться, и тогда он будет спать всю ночь до утра. Я понимала, что это не пройдет с такой хорошей мамой, как Дебра.
С самого начала мне было легко общаться с Деброй, и мне казалось, будто я попала в другое измерение. Здесь царила непринужденная атмосфера, более подходящая для веселых ленчей и девичьих походов по магазинам. Во время собеседования Дебра даже спросила меня, не заинтересует ли меня возможность читать вместо нее сценарии. Ее агент присылал их так много, что она не успевала их прочитывать, поэтому была бы мне очень признательна, если бы я передавала ей главную мысль — о чем та или иная история. Могу ли я? Конечно! Перспективы кое-какой работы секретаря-ассистента сильно взволновали меня, я так ей и сказала.
