Сьюзен Хансен - Моя скандальная няня
Я ничего не ответила. «Нанести удар ниже вы уже не сможете. Или сможете?»
Но почему-то эти его слова что-то стронули во мне. Я посмотрела на Майкла и тут поняла: весь его просящий вид — одна бездушная оболочка, внутри которой в действительности нет ничего, кроме вещей. Я посмотрела ему в глаза, в то время как его слова пролетали мимо моих ушей и растворялись в пространстве. Мои мысли обгоняли одна другую: «Вы говорите, что ваши дети для вас самое дорогое на свете, и я знаю, что вы искренне верите в это, но это всего лишь пустые слова. Вы привязаны к ним не больше, чем к своей жене. Все это не более чем еще одна картина вроде тех, что висят у вас на стенах. С виду идеальная жизнь, высокое положение, куча денег, власть, показательный дом, трое прелестных детей и жена, которая сделает для вас все. Но это всего лишь внешний блеск, декорация, красочная мазня для наивных зрителей, верящих, что все так и есть, как вы тут изображаете».
Едва он понял, что я не собираюсь менять свое решение, выражение его лица резко поменялось. Оно стало отталкивающим.
— Ты планируешь снова найти работу няни в этом городе? — спросил он, самодовольно усмехаясь.
— Да, я думаю так, — ответила я удивленно.
— Посмотрим, — хмыкнул он. И, в своем костюме ценой в четыре тысячи долларов, повернулся и вышел. — Вся моя неделя летит к чертям! — рявкнул он уже на лестнице.
И в тот момент, какой бы отчаявшейся и подавленной я ни была, каким бы болезненным ни был этот мой опыт, я поняла, что у меня есть внутренняя сила. Я говорила себе, что приняла правильное решение. Пытаясь унять дрожь во всем теле, я закончила одевать Брэндона и отнесла его в свою комнату, пусть поиграет. Мне не хотелось спускаться вниз. Я знала, что Джуди там.
Она явилась через час после отъезда мужа. Я дала в ручки Брэндону игрушечный паровозик и посмотрела на нее.
— Только что звонил Майкл. Он хочет, чтобы ты покинула дом немедленно.
Я молча встала и, ошеломленная, двинулась к ней.
— Он не хочет видеть тебя, когда вернется! — рявкнула она.
— Гм… — У меня во рту все пересохло, и я не могла произнести ни слова.
— Неужели это действительно так ужасно — жить здесь? — шипела она.
Я начала было отвечать, но она оборвала меня.
— О, не утруждайся. Так или иначе, ты в любом случае собиралась уходить, так что теперь это не имеет значения. Мне только жаль, что я не знала, что ты собираешься увольняться, до того, как выдала тебе вознаграждение.
Опять про него!
Я все еще обдумывала, не вернуть ли мне его. Вместо этого я умоляюще сказала:
— Джуди, мне хотелось бы продолжать видеться с детьми…
— Нет, я думаю иначе, — прервала она меня. — Считаю, что это плохая идея. Думаю, это будет сбивать детей с толку; нет, не стоит этого делать.
Поставив эту точку, она гордо вышла из комнаты. Сердце мое упало. Думаю, я всегда знала, что это будет моей карой, если я решусь уйти. Это было именно тем, чего опасалась моя коллега-британка, не так ли? Возможно, отчасти именно из-за этого я так долго здесь оставалась.
Однако это было слабым утешением, и я чувствовала себя опустошенной. Я подошла к своему маленькому Брэндону. Неужели я больше никогда его не увижу? Я не знала, что должна сейчас предпринять. Прекратить все дела и начать собирать вещи?
Может быть, позвонить Синди? Я набрала ее номер.
— Синди, Джуди сказала, что я должна съехать немедленно. Что мне делать?
— Начинай собираться!
— У меня столько барахла! Ты меня пустишь с ним?
Вероятно, она ужаснулась: «Ко мне? Только этого нам и не хватало — еще один постоялец со всем своим скарбом». Однако спокойно спросила:
— Нужна ли моя помощь? Но только после работы.
— Нет, он сказал, я должна убраться до его прихода. Не могла бы ты прийти прямо сейчас?
— Нет, не могу. Я на работе.
Великолепно. И это говорит моя сестра, та самая, которой я так гордилась и которой я нашла работу!
— Не могла бы ты сказать, что тебе нужно уйти по делу?
— Нет, Сьюзи, я не могу этого сделать, — сказала Синди холодно. — Что, если Майкл узнает, что я была там?
— Ладно, ты права, — ответила я. — Мне пора собираться. У меня нет ключей от твоей квартиры, поэтому, думаю, мне придется свалить все в твоем коридоре.
— Извини, Сьюзи, мне надо идти. Идет Боб Голдман.
Я спустилась по лестнице с Брэндоном на руках, молясь Господу, чтобы не увидеть Джуди. В кухне сидели Кармен и ее бой-френд.
— Ты не присмотришь за Брэндоном? — спросила я. — Мне придется уйти прямо сейчас, а он сегодня еще не завтракал.
— Да, я знаю. Я слышала, — сказала она. — Давай мне малыша. Не беспокойся, я покормлю его.
У меня перехватило горло, больше я не могла говорить.
— Спасибо тебе, — это все, что я смогла прошептать.
Я поспешила наверх. Как я собираюсь упаковываться? Коробок у меня нет, зато есть много вещей. Что, если бы моя сестра не жила так близко? Куда бы я пошла?
Мне потребовалось почти четыре часа, чтобы сложить в мешки для мусора (дешевые, а не те, которые использовались для утрамбовки мусора, конечно) все мои пожитки. Несколько раз я доверху загружала свою «селику» и катила к квартире Синди, а затем обратно.
Перед последней поездкой я на прощание крепко обняла Кармен. И попросила ее передать мой горячий привет Делме; к сожалению, это был ее выходной день. Мы обе плакали.
— Мне так жаль, — сказала Кармен. — Ты же знаешь, какие они.
Аманда и Джошуа сидели за обеденным столом, поедая хлопья и смотря телевизор. Я присела на корточки сначала рядом с Амандой.
— Солнышко, мне нужно уходить, но ты можешь звонить мне в любое время, — сказала я, надеясь, что смогу говорить ровным спокойным голосом. — Я оставила номер телефона моей сестры Делме и Кармен, и если ты захочешь поговорить со мной, звони в любое время.
— Куда ты уходишь? — спросила она, широко открыв глаза.
— Теперь я буду жить со своей сестрой, — ответила я.
— Почему? Почему ты уходишь?
Я растерялась. Что могла бы я сказать четырехлетней девочке, чтобы она поняла?
— А я знаю, что ты уезжаешь, — заметил Джошуа. — Мама сказала мне, что отец в бешенстве из-за тебя.
Я проигнорировала его слова. Я обнимала девочку так долго, пока она позволяла это, потом я сделала заход на кухню, чтобы еще раз обнять Брэндона. А затем встала лицом к лицу с Джошуа, обняла его и сказала, что мне жаль покидать его. Он не обнял меня в ответ. Мне было грустно, но я не была удивлена.
Майкл и Джуди просто не понимают этого. Они не представляют, как это может отразиться на Брэндоне. Я была первой, кто заботился о нем больше года; и вот однажды он проснется, а меня нет. До этой минуты я не понимала, как это ужасно — оставлять детей. Нам об этом не рассказывали. Я испытывала ужасное чувство утраты, как будто покидала свою собственную семью.
