Георгий Гречко - Космонавт № 34. От лучины до пришельцев
Еще интереснее была работа в программе «Спор-клуб», о которой я расскажу отдельно. Не «Спорт-клуб», а именно «Спор-клуб».
СпоР-клуб
Первооткрывателем «Спор-клуба» на телевидении был Ролан Быков.
А потом приглашали разных ведущих – так сказать, по интересам. Мне выпало вести и направлять разговор о фантастике. В студии собрались старшеклассники и студенты – читатели фантастики. И несколько экспертов – помню среди них были писатели Аркадий Стругацкий и Кир Булычев. Никакого сценария не было – мы добивались живого разговора! Я должен был, как сейчас говорят, «модерировать» этот телевизионный диалог.
Первое, что поразило меня во время передачи, – глаза этих ребят.
Я всегда стараюсь смотреть в глаза, когда вхожу в какую-нибудь аудиторию. Сейчас надо буквально выискивать в аудитории такие радостные, ищущие, открытые глаза. А то была аудитория живая, жаждущая, рвущаяся. Я заранее продумал, как буду вести эту передачу.
Задача у меня была такая: заставить ребят мыслить вслух, аргументировать свою любовь к фантастике. Поэтому я их «провоцировал». Зачем вы читаете фантастику? Если вам интересны приключения, острые сюжетные повороты – для этого есть приключенческая литература и детективы. Если интересует техника – читайте научно-популярные книжки. Если интересует психология героев, их чувства, мысли, эмоции – все это можно найти в классике. Зачем же вам нужна фантастика? Ауди тория была озадачена.
Ребята спорили, кипятились, но все-таки нашли нужные слова, сумели объяснить свою любовь к замечательному жанру, к которому и я с детства более чем неравнодушен.
Недавно, уже работая над этой книгой, я нашел стенограмму того «Спор-клуба». Приведу свою заключительную реплику:
– Итак, большинство высказалось, получается, что все-таки в фантастике мы любим сплав – науки, приключений, и, конечно, человеческих судеб, характеров.
Почему я стал космонавтом? Если бы не читал фантастики, я, возможно, им бы и не стал. Признаюсь: хотел быть похожим на лучших героев именно фантастической литературы – я как бы примеривал на себя их поступки, характеры, действия.
Фантастика помещает нас в ситуацию такого накала, на таком пределе, когда промежуточных решений быть не может. Когда или – да, или – нет. На этих экстремальных ситуациях мы как бы проверяем себя. И, конечно же, вместе с ней – фантастикой философской, социальной – мы ищем ответы на вечные вопросы, мы хотим стать достойными не только дня сегодняшнего, его и будущего.
Вот мы как-то сидели с друзьями и размышляли о том, чего бы больше всего хотелось. Ну, как говорят, «увидеть Париж – и умереть». Моя мечта – это дожить до контакта с другой цивилизацией. По-моему, это было бы прекрасно и немного страшно. И вот однажды через иллюминатор нашей космической станции я вдруг увидел, как за нами следуют несколько объектов. Космическая чернота, космические скорости, и вот, не отдаляясь от нас и не приближаясь, идет строй каких-то сверкающих, переливающихся, немножко меняющих форму объектов.
В первое мгновение сердце сжалось. Я сразу позвал Юру Романенко, говорю: смотри! Самое страшное, что все происходило в полной тишине – никакого рева моторов, ничего. И потом, если бы они как-то меняли строй, приближались, а то идут и идут на определенном расстоянии. «Что это?!»
Юра посмотрел – и рассмеялся: «Это же кусочки экранно-вакуумной изоляции, выбитые микрометеоритами!». Они оторвались от станции при коррекции орбиты. Сверкая на солнце, эти кусочки казались какими-то космическими кораблями.
Но вот если бы это были настоящие корабли, если бы они к нам подошли и там оказались разумные существа, я – как человек, как космонавт – был бы счастлив.
Вы знаете, слушаю вас, смотрю на ваши лица и, мне кажется, – вы готовы к контактам с пришельцами лучше меня. И еще я вижу, что литература немало сделала для того, чтобы воспитать вас вот такими горячими, заинтересованными, способными не только что-то важное понять, но и сделать. Впрочем, вы ведь только в начале пути. И потому главные ваши открытия и свершения – впереди.
Вот так мы рассуждали, так спорили в телевизионном эфире в 1983-м году – до перестройки и гласности. А ведь не устарел тот разговор! И не были мы такими закрепощенными и шаблонными, как это хотят представить некоторые очень современные люди. Вспоминаю «Спор-клуб» не без ностальгии. Живая получалась передача.
Владимир Высоцкий
Когда появился Высоцкий, сразу стало ясно, что он на много голов превосходит большинство бардов. Я ездил с большим магнитофоном «Комета» и записывал песни Высоцкого. Старался попасть на его концерты. Мы, ценители авторской песни, переписывали их друг у друга.
Все любили Высоцкого. Даже те, кто его запрещал. Потому что песни его были нужны людям – особенно тем, у кого опасная профессия. Космонавтам, летчикам, полярникам, подводникам Высоцкий был просто необходим. Он мог рассказать о самочувствии космонавта в космосе точнее, чем сам космонавт, более выразительно.
Спросите любого космонавта, какой этап полета самый трудный, самый опасный, самый страшный, все скажут: спуск. Потому что корабль раскачивается, вращается, стреляют пиропатроны, ревет огонь, перегрузка. Вот что я наговорил, а Высоцкий очень просто описал, что один глаз с удивлением увидел другой.
Перед полетом космонавтов, как правило, спрашивают, какие магнитофонные записи хотели бы взять с собой на орбиту. Мы с Юрой Романенко, не задумываясь и не сговариваясь, хором ответили: песни Владимира Высоцкого. Нам достали кассету. Один час записей песен Высоцкого. На обложке – его портрет.
Кассете довелось побывать с нами в самом длительном для той поры полете. Долгих три месяца (для 1978 года рекордных) нам предстояло провести в орбитальной станции. После неудачной стыковки наших предшественников психологическое давление на нас было велико. Мы готовились к тому, что легко не будет. Легко и не было…
На Земле после трудного дня, после работы в экстремальных условиях человек возвращается домой, в семью. Он может поговорить с близкими людьми. Их внимание, забота помогут выйти из стрессового состояния. Космонавты лишены возможности такого общения, и многие проблемы, неудачи мы «перевариваем» внутри себя. Психологическая усталость накапливается. И в этих условиях «живая речь» песен Высоцкого, их юмор незаменимы. Ты включаешь магнитофон. Звучит его голос, слова… и они снимают с тебя какой-то груз, ты начинаешь улыбаться. В эти минуты ты чувствуешь радость жизни, что ты не оторван от Земли…
Но у Высоцкого есть и другие песни. Они зовут взять ответственность на себя, стоять до конца. Песни про героев. Первый раз перед выходом в открытый космос ты испытываешь то же, что солдат перед боем, – ты представитель своей страны, она тебе поручила, и ты должен выдержать, несмотря ни на что. Песни Высоцкого в такие часы, как «локоть друга», придающий уверенность.
