Аллан Невинс - Джон Рокфеллер. Промышленник и филантроп
Форест-Хилл стал играть заметную роль в жизни Рокфеллера весной 1875 года, когда он вместе с тремя другими партнерами приобрели «Эвклид-авеню – Форест-Хилл ассоциацию». Они намеревались создать водолечебный санаторий. Корпорация с капиталом 250 000 долларов выкупила землю у Рокфеллера и начала строить большое здание. Но долгострой настолько затянулся, что три партнера потеряли терпение, и Рокфеллеру пришлось снова покупать эту землю вместе с белокаменной громадиной почти построенного здания на вершине холма.
Летом 1877 года он и госпожа Рокфеллер попытались организовать в этом доме клуб-отель. Но впоследствии Рокфеллер признался сыну: «Я обнаружил, что гости смотрели на мать как на хозяйку гостиницы, призванную развлекать их. Поэтому мы закрыли клуб в конце первого года его существования».
Следующим шагом было создание летнего дачного дома. Бизнесмен влюбился в лесистые склоны холма и покатые поляны, которые напоминали ему западную часть штата Нью-Йорк, где прошло его детство. Если восторженная страсть, которую позднее он переживал, планируя дороги и тропы, сажая и пересаживая деревья, еще не владела им, когда он купил этот участок местности, то теперь она захватила его полностью. В 1877–1879 годах здание было перестроено по новому проекту. Построили холодильное помещение, были выделены помещения для содержания лошадей, сельскохозяйственной техники и транспортных средств, которые с этого времени занимали много времени в его активном отдыхе.
Его растущее семейство вносило в жизнь Форест-Хилл бурлящую энергию и веселье. Четверо детей в 1880 году имели возраст от шести до четырнадцати лет. Они проводили время в поместье со счастливой беззаботностью. Бывали там и родители Рокфеллера. Старый «врач» по-прежнему подолгу пропадал в западных штатах, никто не знал где, торгуя вразнос лекарствами и занимаясь лечением. Он и в самом деле так редко бывал в Кливленде, что после замужества дочери Мэри Энн в октябре 1872 года Элиза Рокфеллер стала проводить большинство летних сезонов с сыном Джоном, а большую часть зим – с Фрэнком или мужем Уильямом.
Лошади, всегда бывшие любимым развлечением Рокфеллера, стали почти его страстью с тех пор, как он занялся Форест-Хилл. Летом, по утрам, он, впрягая иногда лишь одного коня по кличке Сэмбрук, отправлялся из Форест-Хилл к кварталу зданий «Стандард ойл», покрывая рысью расстояние в шесть миль. Там он передавал упряжку молодому человеку для возвращения ее позднее в поместье в определенное время. У него имелись конюшни в Нью-Йорке и Форест-Хилл с подогревом зимой. Рокфеллер вспоминал, что, когда он уставал, час быстрой езды – «рысью, аллюром, галопом, как угодно» – наполнял его свежестью и бодростью, после чего «он мог разбирать вечернюю почту».
Рокфеллеры никогда не ходили в театры. В Кливленде выступали хорошие театральные труппы и известные звезды, но среди их зрителей и слушателей Рокфеллеров не было. Они редко слушали лекции, за исключением церковных проповедей. Классическую музыку, исполнявшуюся выдающимися музыкантами, они слушали редко, но, переехав в Нью-Йорк, стали регулярно покупать сезонные билеты на симфонические концерты.
В то время как госпожа Рокфеллер и его сестры покупали и читали много хороших книг, ее супруг, помимо Библии, почти не уделял внимания литературе. Иногда Джон слушал по вечерам, как чтецы читают вслух романы Скотта, Диккенса или Гарриет Бичер-Стоу, новые книги, такие как «Рамона» Элен Хант Джексон, а также некоторые биографические и исторические произведения. Позднее сын вспоминал, что отец жадно читал «Бен Гура» Лью Уоллиса. Он брал с собой этот роман в свою первую поездку за рубеж и с упоением поглощал его, даже гуляя по улицам Парижа.
Однако следует помнить, что Рокфеллер, подобно ранним пуританам, ревностно посещал церковь. Она заменяла ему в значительной степени театр или лекционный зал. Он слушал красноречивых проповедников, смотрел диапозитивы, обсуждал проблемы миссионерства и встречался со многими выдающимися, высокообразованными священниками как во время церковных служб, так и дома, принимая их как гостей. Если его религия имела ограничения, то все же она играла и образовательную роль. А президент «Стандард ойл» расширял свой кругозор и благодаря своим деловым и производственным контактам. Они давали ему из первых рук знание о многих сторонах деятельности соотечественников-американцев, о его собственной отрасли, о железных дорогах. Его бизнес познакомил его с Западной Европой, Россией, Мексикой и Дальним Востоком.
Несмотря на ответственную работу и личную занятость, Рокфеллер оставался ревностным прихожанином. Он по-прежнему был главным попечителем баптистской церкви на Эвклид-авеню. Это была его церковь, потому что в конце 1884 года, уже посещая баптистскую церковь на 5-й авеню в Нью-Йорке, он не считал себя ее прихожанином. Бывая в Кливленде, Рокфеллер никогда не пропускал церковной службы. Он всегда играл видную роль во время церковных ужинов и пикников и близко общался со многими членами конгрегации.
Как упоминалось, Рокфеллер начал жертвовать культовым учреждениям, как только стал зарабатывать на жизнь. Он продолжал это делать, увеличивая взносы по мере роста своих доходов. В 1869 году внес 5489,62 доллара. В 1870 году он внес только 2695,79 доллара, видимо, потому, что нуждался в капитале для начала деятельности «Стандард ойл». Но в следующем году общая сумма снова выросла до 6860,86, а в 1872 году – до 6930,68 доллара.
В 1873 году началась паника и депрессия, но Рокфеллер в 1873 и 1874 годах пожертвовал 4770,58 и 4841,06 доллара соответственно. Затем наступает период, в течение которого, очевидно, не велись записи его пожертвований. После 1877 года данные о них налицо:
Пожертвования Рокфеллера шли в ногу с увеличением его богатства. Как он однажды заметил, многие люди, становясь богатыми, забывают об использовании своих денег для попечительских целей, считая их исключительно своей собственностью, он же, наоборот, всегда рассматривал пожертвования как свой прямой долг. Его пожертвования в начале 80-х годов становились весьма разнообразными. Он субсидировал организацию «Цветные студенты за пастырство», различные колледжи, приюты для разносчиков газет Благотворительного общества, дома престарелых леди, больницы, Христианскую ассоциацию молодежи, религиозные миссии. Деньги выделялись оздоровительным центрам, детским садам, Всемирной конфедерации профсоюзов, школе в Италии, а также щедро и неоднократно теологической семинарии в Гамбурге (Германия), иммигрантским обществам и индейцам. Он поддерживал нескольких «местных» проповедников и, конечно, церкви и ежегодные религиозные конференции. Статьи расходов на 1884 год разнились от 31 800 долларов для Теологической семинарии Баптистского союза до 10 долларов «для бедных семей» и 5 долларов – на лекарства бедняку.
