Марианна Шаскольская - Фредерик Жолио-Кюри
Фредерик Жолио-Кюри был счастлив, приветствуя ученых разных стран в Париже. «Такие конгрессы, как этот, позволяют ученым разных стран лучше узнать и оценить друг друга. Ученые приобретают также неизменно усиливающееся сознание интернационального характера Науки, назначением которой являются открытие Истины и служение Человечности. Дружеские интернациональные связи, которые устанавливаются между учеными, препятствуют иссушающей изоляции и шовинизму. Быстрый прогресс Науки, не зависит ли он от кооперации ученых всех стран, больших и малых, с их собственными традициями и особенностями?!»
Он говорил о том, как делаются открытия, о роли науки. «За те три десятка лет, что я работаю в лаборатории, мне пришлось наблюдать изменение условий работы для экспериментальных исследований в области ядерной физики — изменение сначала медленное, а потом неимоверно быстрое.
Всего лишь двадцать лет тому назад ядерная «артиллерия» могла помещаться в пробирке объемом в несколько кубических сантиметров. Тот или иной важный опыт требовал небольшой площади, нескольких квадратных метров, и несложной аппаратуры. Ученый, склад ума которого, по-моему, должен быть близок к складу ума художника, чувствовал свою близость к изучаемому явлению. Наблюдение было непосредственным. Искатель мог дать волю своему творческому гению. Он мог, без больших расходов и не мешая своим товарищам по лаборатории, что-то пропустить, чтобы скорее достичь цели. Иногда взмах крыльев, как у поэта, приводил его к цели.
До некоторой степени основные исследования носили характер ремесленный, столь благоприятный для раскрытия особенностей человеческой личности.
Необходимость все глубже изучать строение материи привела к изобретению все более и более мощной аппаратуры, громоздкой и сложной. Лабораторная «артиллерия» быстро получила новые средства: установки высокого напряжения, циклотроны, бетатроны, синхротроны, синхроциклотроны; приборы, огромные и тяжелые, заполонили лаборатории. Чтобы обеспечить их нормальную работу, требуется многочисленный технический персонал.
Современный центр научных исследований покажется неискушенному наблюдателю большим заводом. Но не будет ли исследователь чувствовать себя раздавленным этим парадом огромных, сложных, но необходимых установок, стоимость нескольких часов работы которых достигает сотен тысяч, а порой и миллионов франков? Исследователь уже не может поставить опыт просто, чтобы «посмотреть», — а ведь как часто открытие бывало делом случая!
При этом переходе от ремесленных к промышленным масштабам, мне кажется, необходимо осознавать такую опасность и найти такие условия использования оборудования, которые не душили бы исследователя. Оригинальное открытие нельзя сделать в цепях».
Никто из участников конгресса не мог подумать, что он видит Фредерика Жолио-Кюри в последний раз.
ПОСЛЕДНЕЕ СЛОВО К ЛЮДЯМИ снова Стокгольм. Здесь прозвучало вещее предостережение Пьера Кюри. Здесь впервые Фредерик Жолио-Кюри высказал мысль о цепной реакции и о применении ядерной энергии. Здесь он выступил с Воззванием, получившим название Стокгольмского.
В июле 1958 года Стокгольм снова принимал сторонников мира. 16 июля открылся Всемирный конгресс за разоружение и международное сотрудничество.
Люди разных рас, национальностей, цвета кожи, верований, политических убеждений, профессий прибыли сюда из 78 стран.
Фредерик Жолио-Кюри не присутствовал на конгрессе лично. Но был он здесь. Он был со сторонниками мира, и они были с ним. Они слушали его пламенную и убежденную речь — только на этот раз они не видели его вдохновенного лица. Профессор Пьер Бикар прочел конгрессу послание Фредерика Жолио-Кюри:
«Общественное мнение встревожено. Во всем мире с небывалой силой развертывается движение за разоружение и международное сотрудничество, однако «холодная война» продолжается, и напряженность отношений между двумя военными блоками все обостряется», — так начиналась речь Жолио-Кюри. Он констатировал, что переговоры о разоружении до сих пор не привели ни к какому соглашению, что продолжаются испытания атомного оружия, накопление радиоактивных веществ в атмосфере и над человечеством даже в мирное время нависает ужасная угроза: «Испытательные взрывы ядерного оружия принесут как нынешнему, так и будущим поколениям жестокие страдания».
«Еще раз, и потому, что я считаю это для себя высшим долгом, я хочу настоятельно заявить о необходимости прекратить атомные испытания…»
Он настаивал на необходимости «требовать и всеми силами добиваться заключения соглашения о запрещении атомного и термоядерного оружия и о прекращении испытательных взрывов», говорил о колоссальных расходах всех стран на вооружение.
«Школы, жилища, мосты, дороги, плотины — вот что нужно вместо тех заводов, которые сейчас работают на войну и расточают столько человеческих сил; нужно также высвободить огромные участки, занятые военными базами, — ведь одни только американские военные базы, находящиеся за пределами Соединенных Штатов, в два раза превышают площадь обрабатываемой земли в Японии».
Он бичевал желание некоторых государств сохранить за собой возможность оказывать давление на более слабые страны. «Нельзя допускать, чтобы правительства стремились поднять жизненный уровень в своих странах за счет других стран, пользуясь своей военной мощью».
«Как много полезного можно было бы сделать на те деньги, которые были выброшены на две мировые войны!..
…Подводя итоги каждой войны, надо учитывать и те богатства, которые не могли быть произведены во время ее, но, в первую очередь, — массовое уничтожение человеческих жизней, этой важнейшей в мире ценности».
Снова и снова возвращался Жолио-Кюри к тому, сколь благотворно для человечества было бы соглашение о разоружении, как повысился бы жизненный уровень всех народов, распределение богатств внутри каждой страны.
Жолио-Кюри намечал пути человечеству, указывая задачи, которые удастся разрешить путем сотрудничества лри мирном сосуществовании различных социальных систем: ислользование интернациональных путей сообщения, совместная эксплуатация каких-нибудь гигантских залежей полезных ископаемых, организация воздушных линий, освоение полюсов земли.
«Это вполне возможно, но при условии, что никто никого не будет грабить».
«Я вовсе не хочу здесь рисовать идиллическую картину, лишенную реальности, или рассказывать, каким мне представляется далекое будущее человечества. Нет, только от нас зависит, чтобы все это стало живой действительностью уже завтра», — так говорил Жолио-Кюри в своем последнем послании всем людям мира.
