Нина Владыкина-Бачинская - Собинов
Из постановок Театра музыкальной драмы Собинову запомнились «Нюрнбергские мейстерзингеры» Вагнера. Для своего времени постановка этой оперы в ТМД была выдающимся явлением. Леонид Витальевич даже мечтал приготовить партию Вальтера. (Отдельные песни Вальтера он с успехом исполнял в концертах.) «Мейстерзингеры» были полной противоположностью «Лоэнгрину» и этим еще более возбуждали интерес Собинова.
С приходом советской власти Театр музыкальной драмы еще шире развернул свою деятельность. На его сцене с успехом шли наиболее удачные постановки: «Евгений Онегин» и «Снегурочка».
Обо всем этом и вспомнил сейчас певец, собираясь выступить в ТМД. Для него эти гастроли представляли особый интерес еще и потому, что он должен был исполнять партию Германа.
Все лето Леонид Витальевич провел в уединении на даче под Петроградом, интенсивно работая с аккомпаниатором. «Никаких соседей, никто не мешает. Дело идет успешно, — пишет Собинов в Москву. — Думаю, что через две недели «Пиковая дама» вчерне будет приготовлена». Одновременно артист собирает материалы для грима и костюмов Германа. Кропотливое изучение исторических документов и рисунков наталкивает Собинова на мысль, что в сцене в казарме Герман должен быть без парика. (Теперь так и гримируют Германа в этой сцене.) Пушкинский текст подсказывает артисту внешний облик героя: у Германа должен быть профиль Наполеона. Такой рисунок он и поручает сделать художнику Дьячкову.
Спектакли с участием Собинова в Театре музыкальной драмы имели огромный успех. Однако обстоятельства сложились так, что Собинов выступил в этом театре только в «Евгении Онегине» и «Снегурочке». Выступление же в «Пиковой даме» не состоялось. Лапицкий внес в постановку оперы много субъективных, а подчас и явно формалистических моментов. В пылу полемического задора он часто создавал спектакли, в которых музыке отводилось явно второстепенное место. Собинов же, хотя и многое принимал в новаторских постановках ТМД, никогда не преувеличивал значения сценического элемента в опере и всегда считал основой оперного спектакля музыку. Собинов попробовал высказать режиссеру свое мнение. Но Лапицкий не допускал ни малейшего отклонения от своего режиссерского замысла. Артиста глубоко оскорбил диктаторский тон режиссера и полнейшее невнимание к индивидуальности исполнителя. Когда Собинов узнал, что в сцене в казарме Герман по воле режиссера должен проводить ее почти целиком спиной к зрителям, он возмутился:
— Вероятно, ваша постановка рассчитана не на актеров, а на чурбанов, не умеющих играть, раз вы стараетесь так упорно скрыть лицо актера в такой напряженный момент, — насмешливо сказал он Лапицкому.
— Тем не менее так мне нужно и так будет! — подчеркнуто холодно произнес обиженный режиссер.
— Если так, то, значит, мое участие вам не нужно! Я от своего понимания в угоду вашим вкусам отказаться не могу… — отрезал Собинов.
Друзья и артисты, слышавшие отрывки из партии Германа в исполнении Леонида Витальевича, уговаривали его пойти на некоторые уступки. Но Собинов оставался тверд, так как его расхождение с Лапицким было глубоко принципиальным.
С болью в душе отказался Собинов от долгожданной партии и с нетерпением ждал конца гастролей в Театре музыкальной драмы. Неожиданное предложение принять участие в большой концертной поездке по Украине позволило артисту прервать свои выступления в театре. Недопетые спектакли он перенес на декабрь, когда, по его расчетам, он вернется из концертной поездки.
Леониду Витальевичу так и не довелось спеть партию Германа. Когда в 1925 году в Большом театре возобновили «Пиковую даму», режиссировал постановкой опять же Лапицкий. И в этой постановке действие было раздроблено на множество мелких кусков, сменявших друг друга. Порядок действия изменен и отдельные куски музыки произвольно переставлены. Все это искажало музыкально-драматический замысел композитора, калечило гениальное творение Чайковского. Понятно, что и на этот раз Собинов отказался участвовать в спектакле.
XIII. ТРУДНЫЕ ГОДЫ
Тысяча девятьсот восемнадцатый год. Трудное это было время. Разруха, голод, холод. Как много раз впоследствии раскаивался Собинов, что согласился ехать в такое беспокойное время с концертами на Украину!
Тяжелое предчувствие не покидало его во время сборов. Но желание прервать выступления в Театре музыкальной драмы, обеспечить семье более или менее сносное существование (мысль, что дорогие ему люди терпят лишения и он не в состояний помочь этому, была для него невыносима) решили вопрос: он едет. В конце сентября 1918 года Л. В. Собинов с женой покинули Москву.
Предполагалось, что поездка займет месяца два. Но события распорядились иначе: вместо двух месяцев они пробыли в отсутствии около двух лет.
С самого начала Собинова преследовали неудачи. В одном из городов он заболел и вынужден был переехать в Ялту, чтобы подлечиться. Немного поправившись, Леонид Витальевич направился в Харьков, откуда все артисты, с которыми он гастролировал, собирались ехать в Екатеринослав, Киев и Одессу. Но москвичи смогли с большим трудом добраться лишь до Киева. Развернувшаяся на Украине гражданская война опрокинула все их планы. В Киеве они застряли надолго.
После неоднократной смены властей город был освобожден советскими войсками. В трудных условиях налаживалась нормальная жизнь, создавались первые советские культурно-просветительные организации.
Остро чувствуя, как нужна простому народу культура, как народ рвется к знаниям, Собинов старается вложить и свою лепту в это грандиозное строительство новой жизни, в воспитание нового человека. Он с готовностью откликается на все просьбы общественных организаций: его концерты следуют один за другим. Леонид Витальевич поет очень часто — на заводах, в воинских частях, в Киевском арсенале, на периферии Почти все городские концерты проходили с его участием. Рабочие относились к Собинову с большой любовью и уважением. Не меньшей популярностью пользовался артист и в Красной Армии. Иногда ему приходилось выезжать в воинские части за сто — сто двадцать километров от города, что было сопряжено в то время х большими трудностями Успех артиста огромен «Мои концерты собирают много публики, — пишет Собинов в марте 1919 года. — Сегодня участвую в концерте, который устраивает коммунистическая ячейка при Киевской комендатуре… завтра праздник Революции, я пою для рабочих и солдат в утренней программе, в цирке».
Собинова целиком захватывает новая, рабочая аудитория. Как жадно, внимательно слушает она музыку, какое необыкновенно тонкое понимание прекрасного! Музыка Бетховена, Чайковского находит у рабочих самый искренний отклик. «Концерт прошел великолепно», — восторженно пишет Собинов в Москву после исполнения строго классической программы
