Нина Владыкина-Бачинская - Собинов
Обзор книги Нина Владыкина-Бачинская - Собинов
Владыкина-Бачинская Нина Михайловна
СОБИНОВ
I. ЯРОСЛАВЛЬ
Спокойно катит свои могучие воды красавица Волга. Но с берега кажется, что река едва дышит, почти не движется. И таким же медленным, сонным кажется с берега движение небольших пароходов, плотов, барж, которые доставляют в города, лежащие по берегам реки лес, скот, муку.
На одном из таких пароходов плавал Василий Григорьевич Собинов. Был он крепостным ярославских помещиков Кокошкиных. Незадолго до «освобождения» крестьян откупился с семьей на волю и подрядился служить у своего родственника, богатого купца-мукомола Полетаева. Заведуя хлебным караваном хозяина, Василий Григорьевич разъезжал по Волге от верховьев до Астрахани. Скопив упорным трудом средства, приобрел в Ярославле на Срубной улице (ныне улица Собинова) небольшой двухэтажный дом, где и поселился с семьей.
Был он живой, общительный и пользовался в городе всеобщей симпатией и уважением. А за приятный голос и яркую, образную речь его даже прозвали Златоустом.
В. В. Собинов — отец Л. В. Собинова.
Василий Григорьевич хотел, чтобы и дети его пошли по «торговой части». Виталия, отца будущего великого артиста, Василий Собинов начал брать с собой в дальние поездки по Волге, когда тому не было еще и семи лет. До конца жизни сохранил Виталий Васильевич любовь к «текущей воде» и передал ее всем своим детям.
Е. Ф. Собинова — мать артиста.
В 1868 году Собинов сосватал сыну купеческую дочь Екатерину Федоровну Чистову. «27 октября 1868 года сочетался браком на 21-м году жизни Виталий Васильевич Собинов с девицей Екатериной Федоровной Чистовой на 17-м году от роду», — так записал он это событие в «Семейной книге».
Дом, где родился и провел детские и юные годы Л В Собинов.
«Книгой живота», или «Семейной книгой», называли в семье Собиновых старый адрес-календарь «Памятник веры», изданный еще в сороковых годах.
Это был толстый том в кожаном переплете, с железными застежками. На свободных листках адрес-календаря записывались, по переходящей от отца к сыну традиции, важнейшие семейные события: рождение детей, отдача их «в ученье», браки, смерть и похороны членов семьи. В книгу заносились также из года в год даты ледохода и ледостава на Волге. Эти записи отражали «профессиональные» интересы Собиновых, развозивших мучные товары своего хозяина по волжским городам.
26 мая 1872 года в «Семейной книге» появилась еще одна запись — о рождении сына Леонида. Сверстниками и товарищами его детских игр были два брата — старший тремя годами Геннадий и Сергей, моложе на четыре года. С сестренками Лизой и Сашенькой — самыми маленькими в семье — Леня сдружился позднее.
Виталий Васильевич Собинов в молодые годы пытался завести собственное торговое дело, но неудачно. Так он и остался после смерти отца служащим у Полетаева. Он приписался к мещанскому сословию. Заработок обеспечивал семье существование хотя и скромное, но все же достаточное для того, чтобы дать детям образование.
В семье крепко сохранялись патриархальные обычаи: беспрекословное повиновение отцовской власти, соблюдение религиозных праздников, строгая размеренность в распорядке дня. Уклад жизни Собиновых был похож на уклад многих мещанских семей.
Слабая здоровьем Екатерина Федоровна едва справлялась с хозяйством. Погруженная в заботы о младших детях, она не успевала, да и не могла руководить развитием старших мальчиков — Геннадия и Леонида. Отец, отдав сыновей в гимназию (Леня Собинов поступил в Ярославскую мужскую гимназию в 1881 году), считал, что выполнил свой долг, и в воспитание их больше не вмешивался.
Мальчики Собиновы росли без особого надзора. Летом, наскоро позавтракав, спешили к Волге. Там купанье, катанье на лодках или прогулки с товарищами по живописным окрестностям — на Верхний остров, в Яковлевскую слободу, в Полушкину рощу.
В дни весеннего половодья Леня часами простаивал на Стрелке. Заливной луг в месте слияния Волги и Которостли исчезал под водой. Огромное водное пространство простиралось на многие версты, и только на самом горизонте еле видными полосками темнели берега.
В сырые, ненастные дни, когда в окна уныло барабанит дождь и по запотевшим стеклам сбегают струйки воды, Леня, уютно примостившись около матери, просил ее рассказать о родном городе. Почему, например, высокий холм на окраине Ярославля называется Тутовой горой? Оказалось, что на том месте крепко бились ярославские дружины с несметными татарскими полчищами. Много полегло в неравном бою защитников города, и долгое время приходили на холм матери и жены оплакивать павших. От старинного слова «туга», Что значит горе, скорбь, и пошло название — Тугова гора. Но особенно любил он слушать предание о возникновении Ярославля. В воображении мальчика вставали дремучие леса, когда-то покрывавшие берега Волги, глухой, заросший овраг, в котором, как говорило предание, много веков назад князь Ярослав Мудрый встретился с огромной медведицей. В единоборстве князь одолел страшного зверя и в память о своей победе велел на этом месте заложить город. Это древнее предание оживало и на городском гербе, венчавшем Знаменскую башню — остаток кремля: на нем был изображен поднявшийся на дыбы медведь с секирой на плече.
Рано предоставленный себе, Леня Собинов привык самостоятельно осмысливать происходящие события. А жизнь, окружавшая его, была контрастной и противоречивой.
Свободная, широкая Волга — и бурлаки, тянущие тяжело груженные баржи… Пышность церковных служб, проповедь с амвона о любви к ближнему, о милосердии — и изнуренные лица, потухшие глаза рабочих, толпы нищих и калек на паперти.
Контрасты уживались рядом и на страницах газеты «Ярославские губернские ведомости», которую регулярно выписывал отец. Именитые и безыменные корреспонденты, захлебываясь от восторга, сообщали о роскоши придворных балов, о торжественных приемах, о благоденствии царской семьи. А в следующих столбцах давались практические советы крестьянам, как во время бескормицы прокормить скот «питательной смесью» из соломы, торфа и ягеля. И совсем редко можно было встретить заметки об эксплуатации детского труда, о несчастных случаях на заводах и фабриках.
Леня рано пристрастился к чтению. Интересных детских книжек в доме почти не было. Нравоучительные рассказики о примерных детях обеспеченных родителей, о том, как они любили помогать бедным и снисходили до дружбы с крестьянскими ребятами, ему мало нравились. Отчасти из подражания отцу, ничего, кроме газет, не читавшего, Леня пристрастился к газетам.
