Ирина Озерова - Память о мечте (сборник)

Ах, свет! Где был ты, пропадая?
Смотрю вокруг – не угадаю…
Что изменилось в мире этом?
Вновь улица лучится светом.

Огни вечерние, откуда
Явились вы опять, как чудо?
Все так знакомо мне… Но краски
Как в новой самой яркой сказке.

И вдруг – гармошка. Словно весь я
Пронизан светом русской песни.
Из тишины возникли звуки —
Родился ритм в сердечном стуке.

А солнце вновь берет бразды весенней власти,
и метлами лучей сметает мусор туч,
и рубит лед в горах огонь копья на части,
и снеговой покров срезает тонкий луч.

Оно сорвет с земли все зимние отрепья,
омоет лик ее в стремительных ручьях,
как девушка, земля, в нагом великолепье
укроется, стыдясь, в весенних кружевах.

Зеленый шелк травы, атлас весенних листьев
украсит, приколов подснежники на грудь,
фиалок аромат, прозрачный и душистый,
для солнца сотворит, смущенная чуть-чуть.

Любовь земли щедра: в садах черешни сладки,
и яблони – в цвету, и тяжела сирень,
а на лугах – цветы в чудесном беспорядке,
влюбленная земля прекрасней каждый день.

Известны следствия, неведомы причины,
но кончится любовь, и кончится весна,
и на лице земли останутся морщины,
и станет, охладев, безрадостной она.

Все кончится: пройдет и боль плодоношенья,
и листья опадут, и отцветут цветы.
Приводит время смерть, а вместе с ней забвенье
былого торжества, отцветшей красоты.

Но отгорит лишь то в пожарище мгновений,
что не способно жить и в черный день зимы.
Не закален пургой росток любви весенней,
он красоту свою у солнца брал взаймы.

Что станется с весной, когда зашепчет осень
отжившею листвой, слетающей с ветвей?
Когда не заблестит в тяжелых тучах просинь
и солнце зазнобит в тюрьме ненастных дней.

Ах, краткая весна, ты будишь наши чувства,
они обречены цвести и умереть,
ты радугу зажжешь – погасит осень чудо,
посеешь семена, но им не всем созреть.

И все-таки весной удары сердца гулки,
свет солнечный весной волнует нас опять.
Фиалки аромат пьянит нас на прогулке,
на перекрестке чувств моложе можно стать.

Кто вспомнит засуху в весеннем половодье?
Кто вспомнит о тщете в объятиях весны?
Не знают о жнивье зеленые угодья.
Зима? Она ушла, и мы возрождены.

И радость нам не впрок, пока беда не била,
не зная холода, не оценить тепло.
Как видно, в нас самих живет такая сила,
что мы готовы в бой, чтобы повергнуть зло.

От нас уйдет весна, чтобы вернуться вскоре.
Мы в памяти всегда ее храним зимой.
Мы радость чувствуем острее после горя,
и солнышко светлей, умытое грозой.

Привет тебе, весна, опять затеем игры,
а старый, мертвый мир развеет новый свет.
Над сердцем зажигай неоновые искры,
лишь перемены есть – на свете смерти нет.

Песню спеть, чтоб нес ее сквозь вечность
времени стремительный поток, —
нам сегодняшняя человечность
обещает завтрашний росток.

Распознать подводные теченья,
русло среди них пробить строкой,
и мотыгой правды и терпенья
вскрыть истоки верности людской.

Время обгоняя неизбежно,
смелым сердцем, разумом, пером,
в наших песнях будущее нежно
мы сегодня на руки берем.

Тяжело в глубину пробиваться,
шаг за шагом, копать и копать,
через глину, песок или камень
постепенно проникнуть насквозь.
Хоть машина справляется ловко
с трудным грунтом, а все же сверло
тоже может устать и сломаться,
и опять – остановка.

Как легко улетать высоко:
чуть штурвал на себя —
и взлетаешь,
и паришь
над ковром облаков.

Но
вверху, в небесах, не добудешь
соль земли —
золотое руно.

Повседневье, как маленький сад,
Что неслышно растет перед домом.
Нам привычен его аромат
И багрянец и зелень знакомы.
Повседневно мы мимо идем
И не думаем вовсе о нем.

Виновато ли время, что нас
Третьи встречи уже не тревожат,
Словно первые?.. Будущий час
Быть похожим на прошлый не может.

Виновато.

Ростки красоты
Тают в нас, как горящие спички,
И стираются счастья черты
Непреложною силой привычки.
Мы тогда недовольно встаем,
Вскинув узел бессонниц на плечи,
И, привычку покинув, как дом,
В неизвестное гордо идем…

И тогда нам становится легче.

О, добродетельные зеркала!
В них все предельно точно отразится…
За тонким слоем гладкого стекла
Их преданность холодная таится.
Улыбка ваша – вам возвращена,
В окне – луна, и в зеркале – луна.
Все могут отразить – сады и зданья,
И ум, и глупость, и добро, и зло…
И только с жарким солнечным сверканьем
Не говорит зеркальное стекло.
Не верите? Проверка так проста:
Возьмитесь солнце зеркалом поймать
И убедитесь: холодна, пуста
Останется старательная гладь…
А дерева шершавая кора —
Познав жестокой бури хриплый гул,
К светилу обращается с утра
Улыбкою потрескавшихся губ.
Да, чей-то образ, может быть, хорош,
Но, если слепо следовать ему,
Легко принять за правду чью-то ложь
И разучиться мыслить самому.
Пусть ветер правды солон – одолей,
Колумбом в море мыслей уплыви,
Чтоб для себя и для других людей
Открыть миры Дерзанья и Любви.
В них солнца свет и бури злобный лай
Познай!..
Ты никогда мне не желай,
Чтоб та, которая давно ушла,
Сейчас во мне отражена была!

На пустынный песчаный берег
Меж Акутино и Приморском
Темноспинные хлынули волны
Из-за пепельного горизонта…
И обломанный древний череп
У босых моих ног
Безмолвен.
А в мерцающем свете молний —
Волны, вихрь.
И перышко чайки
Серебрится, как крылья в полете.
Так же, в буре раздумий, Гёте
То перо, которым творил он,
Молодому Пушкину отдал.
Может, это перо мерилом
Взять и мне по плечу будет вскоре?
Может, это признанье?
Признанье моря?!
Волн стихийных признанье – зыбко.
Грянет гром, погремит и стихнет,
Как над площадью опустевшей…
Ранним утром мятежное море
Солнце встретит смущенной улыбкой,
Встанет солнце – не постаревшим!