Даниель Арно - Навуходоносор II, царь Вавилонский
Таким образом, для Набу старались так же, как для его отца, а то и усерднее. Впрочем, мы можем лишь предполагать это с большой долей допущения. Во всяком случае, «святая святых» Мардука в Вавилоне не поражает воображение роскошью, хотя и превосходит великолепием аналогичные помещения в других храмах Вавилонии. Навуходоносор почитал столичного бога, служил ему сообразно его рангу, но столь же ревностно служил и богу из Барсиппы. Между прочим, его зять и второй по порядку преемник Нериглиссар поставил в храме Мардука семь медных драконов, покрытых серебром, специально указав: этого никто до него не делал. Возможно, здесь содержится скрытая критика тестя, сделавшего, по его мнению, для бога слишком мало.
От ступенчатой башни Вавилона сейчас сохранились только следы фундамента — само здание исчезло полностью. Мы не знаем, в каком состоянии находился «Дом — основание неба и земли» в момент разгрома ассирийцев, но можем об этом догадываться по аналогии с Барсиппой. Как изъясняет Навуходоносор, «башня была давно заброшена; водостоки забиты, дожди и потоки разрушили кладку, обожженные кирпичи облицовки <были> выломаны».
Набопаласар нашел вавилонский памятник «обветшавшим и давно шатавшимся»; похоже, он даже сомневался, сможет ли его восстановить. Он посоветовался с «умелыми мастерами», после чего «зодчие натянули мерные веревки и начертили планы». Начало работ было отмечено торжественной церемонией. Но ко дню смерти царя было сделано менее шестой части работы. Ее завершил сын Набопаласара. Впрочем, его надписи скупы на подробности. Видимо, он расширил фундамент, «чтобы возвести на нем высокую насыпь». Помещения, примыкавшие внизу к башне, были «одеты в кедр, палисандр и бронзу». Внешняя отделка была исполнена, как и в Барсиппе, из «лазоревых» (цвета лазурита) глазурованных кирпичей.
К счастью, один из писцов оставил описание башни с указанием размеров, по которому всё же можно представить в целом ее внешний вид. Согласно этой табличке, башня при храме Мардука состояла из семи ярусов, была в плане квадратной, со стороной основания 90 метров, и поднималась на такую же высоту. Первый ярус имел в высоту 33 метра, второй — 18, остальные — по шесть метров. На верхней платформе стоял алтарь. Современные реконструкции расходятся в деталях, но одно несомненно: в архитектуре башни не было ничего оригинального. Силуэт «Дома — основания неба и земли» был точно таким же, как у ступенчатых башен, высившихся в каждом стольном городе Вавилонии.
В восточной стене двора, окружавшего башню Мардука, находились монументальные ворота, выводившие на Священную дорогу. Эта дорога соединяла пространство, посвященное Мардуку, его жене, сыну Набу и разным второстепенным божествам, с воротами богини Иштар в северной стене города. Таким образом, она играла первейшую роль в городской жизни. Ее ширина составляла 22 метра (это была самая широкая улица в Вавилоне), длина — 200 метров от центра до северной стены. Наряду с обыденной функцией она имела и важное религиозное назначение: по ней Мардук и его божественные гости покидали Вавилон, отправляясь за город на праздник Нового года.
Когда во время археологических раскопок была обнаружена Священная дорога, обе ее стены были полностью обрушены, но обнаруженные обломки позволяют представить себе ее первоначальный вид. Улица строилась в два приема. После окончания строительства нового дворца ее пришлось поднять: новая мостовая располагалась на пять метров выше, чем при Набопаласаре. Дорогу вымостили известняковыми плитами. Чтобы ускорить дело, строители, недолго думая, взяли плиты Сеннахериба и покойного отца царя; плиты Сеннахериба пришлось перевернуть, чтобы не было видно ассирийских надписей. Две стены вдоль дороги были облицованы формованными глазурованными кирпичами; подсчитали, что с каждой стороны на них было изображено по 60 шагающих львов. Фон стены был то голубой, то ярко-синий; каждый лев достигал в длину около двух метров. Животные имели разные окрасы: одни — белую шкуру и желтую гриву, другие — желтую шкуру, а гриву красную. Над ними шла широкая полоса больших розеток.
Священная дорога вела к воротам Иштар, полностью называвшимся «ворота Иштар, отражающей восставших на нее». Этот памятник, вне сомнения, является шедевром искусства своего времени; в нем одном выразился весь дух царствования. Сначала это был элемент военного обустройства Вавилона; ворота продолжали могучие укрепления дворца к востоку. Они, вероятно, возвышались над Священной дорогой более чем на 20 метров. Перед ними даже стояли еще две башенки — тем самым подступ к городу становился для врага еще опаснее. Качество строительства здесь весьма высоко: кирпичи скреплены асфальтом и глиной, и все пять их слоев для прочности и дренажа проложены камышовыми циновками. Но особенно замечательны ворота своими фигурами быков и драконов. Их было 175. До Навуходоносора ворота были сделаны просто из сырцового кирпича. Когда новый царь снес дома рядом с ними, он заодно облицевал ворота глазурованным кирпичом. Быки и драконы (того же размера, что львы на стенах Священной дороги) были разноцветными: быки — желто-синими, драконы — желто-белыми на таком же сине-голубом фоне, как тот, что использовался при облицовке стен дороги. Над ними, под самыми зубцами, шел фриз из розеток.
Как и все прочие монументальные ворота Вавилона, ворота Иштар охраняли от демонов статуи «буйных быков» и «драконов в гневе великом». Они были «медные», что, без сомнения, надо понимать как «обшитые медью». Если бы статуи были сделаны целиком из металла, Навуходоносор не забыл бы указать это. Из меди были отлиты также пороги и петли ворот, а их косяки были сделаны из «превосходного» кедра, обитого бронзой.
Именно на этой улице, между ее стенами, единственный раз в году миряне принимали участие в религиозной жизни по случаю выхода статуй богов из «святая святых». Такая публичная процессия происходила только на Новый год. Долгое время в каждом стольном городе «страны Шумера и Аккада» было свое новолетие — то был случай проявить местный патриотизм. Потом древние традиции забылись, и всем божествам страны приходилось на время оставлять свои святилища, собираясь в гостях у Мардука в Вавилоне. Когда это произошло впервые, неизвестно; мы не знаем и причины, хотя представить ее себе нетрудно: новая церемония утверждала единство Вавилонии вокруг ее самого знаменитого города. Во всяком случае, ко времени Навуходоносора централизация ритуала в столице существовала уже много веков. В общем, города были не слишком довольны, что их божества покидают свои стены даже на время, но поневоле мирились с этим, будучи готовы выказать свое возмущение при подходящих обстоятельствах.
